Паучий замок (СИ) - Юрьев Валентин Леонидович. Страница 61

Мы с Вертом перекусываем и ходим между экспонатами, перешептываясь по поводу всего происшедшего за эти два дня. Нам ещё предстоит избавиться от зверя, найти выход наружу, решить, что делать с раскопками, в которых шастает такой жуткий монстр, обдумать, говорить ли об этом вождям, или верить, что летом чудище уходит. Мы обсуждаем, стоит ли искать дальше те камни, ради которых мы сюда пришли, когда палец мудреца зовёт к себе:

— Ты заставил меня долго размышлять, думающий. На этой горе уже много лет было моё любимое место для уединения. Место, о котором не знала ни одна живая душа в этом мире. Я думал, что занял тихий угол, не посещаемый никем, кроме варваров, но ты убедил меня в том, что время сдвинулось.

Я больше не смогу чувствовать себя уединённо в этом месте и ухожу. Но я хочу отблагодарить тебя, юноша, так что думай, что ты хочешь взять отсюда?

— Прости, мудрейший, но может быть, не стоит уходить, мы сумеем молчать, я обещаю тебе

— Если бы мне это было нужно, вы бы могли и совсем замолчать, но ты не понял, думающий. Ты — просто первый. Так всегда бывает, народы плодятся, растут и им становится тесно даже в холодных углах и находятся неусидчивые и смелые, которые лезут вперёд в поисках вот этого — он насыпал прямо из руки горсть золотых монет — или вот этого — рядом с кучкой золота появились сверкающие камни, — выбирай, ты заслужил.

— Я давно выбрал, если это не слишком дорого! Книга о Планете.

— Но вы же пришли сюда за аномалиями?

— Волшебные камни могут лишь помочь сделать то, что можно достичь другим путём, обучением, а эта Книга — чудо из всех чудес!

— Маленький хитрец, ты хочешь взять, действительно, самое лучшее, что ж, мне придётся поработать, чтобы сделать себе новую, будь по-твоему, пусть это будет память о нашей ночи… Ну а ты, принц, что бы хотел ты взять отсюда?

— Сначала я подумал, что это будет книга об оружии. Но теперь, мудрейший, я могу просить только эту игру.

— Что же? Ни книги, ни золото, ни камни, а эти безделушки? За это золото можно нанять дорогих резчиков и они сделают гораздо лучше.

— Мне не надо лучше, мудрейший. Эта ночь не просто необычна, такая ночь может быть только одна за всю мою жизнь и память о ней стоит куда дороже, чем эти камни, которые я найду сам, если сильно захочу.

Мудрец смотрит на расставленные по доске фигуры и у меня в глазах начинает двоиться, кажется, что зрачки сейчас выскочат из глазниц, две доски расползаются в стороны, пока я сумел сообразить, что их и в самом деле стало две. Одну забирает себе принц и он на самом деле счастлив, нашел себе мешочек и туда аккуратно перекладывает хрупкие фигурки.

— Принеси мне книгу, думающий… Положи сюда ладонь……. Видишь этот контур? Запомни, книга будет оживать только тогда, когда ты приложишь ладонь в это же место. Так что береги руку. А если вдруг судьба поставить тебя в очень скверное положение, приложи сюда ладонь и скажи то слово, которым мы называли мир Сияющего. Ты помнишь его?

— Да, мудрейший. Планета.

— И тогда я постараюсь помочь тебе. Нужно ли вам ещё что-нибудь, воины?

— Там, внизу, зверь, которого мы не знаем….

— Забудь о нём. Это мой сторож. Он уйдёт вместе со мной.

— Значит он — не настоящий?

— Почему? Если бы он отгрыз тебе голову, ты бы не задавал такого вопроса. Но в какой-то степени, ты прав, это плод моей фантазии, материализация одиночества, у него нет ни самки, ни рода, ни детёнышей. Как и у меня. Зато он прекрасно отпугивал всех варваров, пока вы здесь не появились.

— Но мы ранили его, не хочу скрывать этого.

— Не беспокойся. Значит, вы хорошие воины и мне стоит подумать об его улучшении. Прощай, думающий. Постарайся скорее выбрать свой путь. А сейчас давайте отдыхать и постарайтесь уйти отсюда уже сегодня, потому что всё это великолепие начнёт так быстро разрушаться, что может упасть вам на голову. И ничего отсюда не берите, ничего! Только свои вещи и подарки. Прощайте.

Я иду к Канчен-Те и чувствую ужасную усталость в голове, каменную тяжесть, которая прижимает вниз. Ползу. Последнее, что я успеваю осознанно сделать — сунуть драгоценную книгу в рюкзак. А потом падаю и сверху на меня сваливается голова Верта.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Они проснулись от жуткого пронизывающего холода и грохота. Мишка и Верт первыми, потому что заснули без спальников, упав там, где сразило их головы прощальное колдовство мага.

Проснулись и увидели заметаемую снегом верхушку горы, три лепестка которой серые и неприглядные, постепенно сбрасывали с себя тонкий ледяной слой, бывший прекрасным стеклом, а сейчас падавший с шуршанием и звоном.

Мишка вспомнил, как однажды в раннем ещё безмятежном детстве, когда даже уроки не обременяли юную голову, он гулял с отцом весенним морозным утром и стучал своим детским башмачком по раструбам водосточных труб, из которых с высоты многоэтажного дома с грохотом и звоном выкатывалась куча ледяных шариков, накопившихся за ночь. Феерия!!

А сейчас серое небо, серые скалы и серые льдины не обещали ничего хорошего, кроме пурги, холода и шишек на лбу.

Зашевелились просыпающиеся следопыты, охотники за голубым чудовищем, проспавшие самое главное сообщение старца и Мишка не стал пока раскрывать этот секрет, чтобы не снижать тонус. Надо было сматываться. Ещё неизвестно, что ждёт их внизу, и есть ли там выход.

Он успел крикнуть, чтобы никто ничего не брал с собой, не хватало ещё случайно притащить в клан проклятье мага, и они быстро собрались и сыпанули вниз, как в трубу гигантского очага, уходившего вглубь горы, прыгая по одиночным камням, заменившим великолепную лестницу.

Можно было, конечно, попытаться спуститься по одному из гребней горы, но в сумраке приближающейся ночи рискованно было всё, и обмороженный незнакомый склон, и лавина, которую они могли спровоцировать, но главное — они не изучили бы тогда открывшуюся часть пещеры. Той самой, пещеры, которая помогала прокормиться целому клану.

Где красавица — дверь? Пустота. Крутой склон нисколько не напоминает великолепную лестницу, чтобы не сломать ноги, пришлось провесить верёвку, по которой все и спустились по очереди, а потом сдёргивать её вниз, в темень. Спуск занял половину дня.

Мишка ставит светильник. Вот здесь вчера стояли ворота. Рельеф тоннеля и в самом деле напоминал в этом месте горлышко воронки, после которой ход резко сужался и выходил к месту битвы со зверем. Хорошее место для ворот. Но никаких следов железа не осталось.

Воины подняли копья и шли осторожнее, чем обычно, настороженно поглядывая на двух совершенно спокойных начальников. Они дошли до бывшего тупика, в котором сейчас зияло две вертикальных дыры по краям каменного зуба, под гулкие удары своих сердец, но сейчас не стали бы ни плакать, услышав дикий рёв, ни убегать при виде жуткой морды. Привыкли.

— Никаких следов!

— Здесь тоже нет!

— И дерьма нет, только вонь немного осталась!

— Может, жена за ним прибрала, ха-ха-ха!

— Повела на танцы, хи-хи-хи!

Отряд вышел в цирк через отверстие, наполовину заваленное обломками, которые откидывал в полёте Верт, это всё, что осталось от безумных действий чудовища. Защитных стенок и светильников тоже нет, видимо, маг снял их. Здесь, в яме уже стемнело, лучи Сияющего освещали только вершины гор. Вокруг было необычайно тихо и все замерли.

— Он и впрямь утащил своего дружка за собой, Верт.

— Значит, не обманул. Пошли искать ночевку, командир.

— Подожди. Нам нужно сделать одно дело, Верт. Не обижайся! Канчен-Та! И ты — тоже. И вы, ребята! Идите поближе.

— Какое дело?

— Сейчас мы, может быть, войдём в пещеру под Паучьим Замком. Туда ещё никто не входил. Это владения нашего клана и не мне решать, кому можно туда, а кому — нет.

— И что же ты предлагаешь, Мроган?

— Я предлагаю всем нам дать клятву не рассказывать о том, что мы встретим, никому. Кроме нашего Вождя.

— Неужели нельзя просто сказать об этом?