Слёзы Солнца - Мазур Степан Александрович. Страница 5

Беглец оглянулся в поисках дальнейшего направления и немного растерялся.

Теперь он сам за себя в ответе. Свободен!

Что же делать дальше?

Глава 2

Беглец

Небо затянуло тяжёлыми свинцовыми тучами. Только что пекло солнце и вот уже облака грозятся низвергнуть на землю могучий весенний дождь. Воздух пропитался предстоящей грозой. Почти физически ощущалось огромное количество воды над головой. Прохожие засуетились, ускорили размеренный деловой шаг и поспешили в укрытие, как муравьи в предчувствии потопа: люди боялись намокнуть так же, как сахар боится раствориться в воде. Над исходящим жаром асфальтом все молятся о ливне, но едва завидев тучи, бегут с открытых улиц как можно скорее.

Сергий одиноко брёл по пустеющим улицам. Насколько помнил, никогда не попадал под дождь, разглядывая стихию из мутного окна больницы. Всегда только смотрел, как плотные струи воды орошают землю, мочат асфальт и разбиваются о деревья, но чтобы попасть под ливень – никогда. На летних прогулках, при первых признаках дождя воспитатели загоняли пациентов в отделение.

Броские витрины магазинов завораживали своей напыщенной красотой. Малец вертел шеей, стараясь разглядеть всё. Весь город, все люди – для беглеца каждая мелочь была в новинку. Он шёл, куда вели ноги, без особого направления. Просто радовался, что может идти, куда глаза глядят, а не куда укажут врачи, медсёстры или гениальная техничка. Они в прошлом. Он теперь сам себе хозяин.

Воздух наполнялся зарядами энергии, ветер усилился, срывая с людей кепки, шляпки и панамки. Ещё мгновение и сверкнёт молния, грянет гром и сильнейший ливень зальёт запрелый, изнывающий жаждой город.

Сергий остановился, разглядывая красоту современных зданий. Чудовищно-гигантские металлопластиковые конструкции, играющие солнечными бликами, заворожили. Беглец высоко задрал голову, очаровываясь причудливой куполообразной формой крыши. Банки, министерства, современнейшие дома, корпорации, фирмы – все норовят слепить своё здание с особой диковинкой. Вот даже лоток с мороженным особый. Старая продавщица читала газету с броскими заголовками, полным сенсациями и почти не воспринимала окружающий мир. За стеклом в морозильнике виднелись разноцветные рожки, обвёртки, стаканчики, отдельно продавалось мороженое на развес. Тягучая слюна вмиг заполнила рот беглеца, желудок стал яростно бросаться на рёбра, силясь отделиться от тела и жить своей жизнью. В больнице сейчас уже видимо полдник – кефир или печенье. Мысли о свободе стали не такими красочными.

«А может этот детдом и не такой и страшный»? – Мелькнуло в голове.

К лотку подошла маленькая девочка с мамой. Мама, не спрашивая девочку, купила два мороженных. Девочка поспешно зашелестела обвёрткой, но, едва откусив, запричитала:

– Я не буду такое мороженое!

– Я устала. Ешь и идём домой.

– Не люблю шоколадное! Надо было меня спросить!

Мать в праведном гневе потащила ребёнка домой, подальше от дождя. Едва надкусанное мороженое полетело в урну рядом с Сергием. Мальчик проводил взглядом убегающую парочку, посмотрел на тающее мороженое. Желудок требовательно заурчал. Мороженое лежало в обёртке, на самом верху, и запачкаться просто не могло. Руки в сговоре с пищеварительной системой сами потянулись за вкуснятиной. Не успел Сергий опомниться, как зубы уже с жадностью откусывали ломтик за ломтиком. Сладость в шоколаде таяла во рту. Казалось, впитывалась, едва попав в рот. Сколько себя помнил, никогда ещё не приходилось есть таких вкусностей. Потому наслаждался каждым мгновением. Мысли о детдоме тут же унесло куда-то прочь. Он уже в прошлом. И больница. И страдания. Есть только этот восхитительный день. Прекрасное мгновение здесь и сейчас.

Облизав шоколадные пальцы, Сергий почувствовал, что что-то бьёт по голове. Поднял голову к небу и получил тяжёлой каплей по лбу. Мгновение спустя тяжёлые, тёплые струи помчались по волосам, застревая в его редком «ёжике», забарабанили по щекам. Весенний ливень начался резко, застучал по асфальту, вбивая пыль мокрыми гвоздями. Прохожие с криками помчались по укрытиям, а пацан подставил лицо каплям. За уголки губ кто-то с усилием потянул, этот радостный «кто-то» внутри тут же поднял руки, чтобы дождём смыло остатки шоколада.

Над городом сверкнула молния. Беглец с непривычки вздрогнул, сердце тревожно стукнуло, разгоняя кровь по телу быстрее. Красота золотой вспышки на фоне серого городского пейзажа запомнилась раз и навсегда. Всего мгновение разветвлённой «палки», но как прекрасно. Следом покатился гулкий гром. Сергий снова вздрогнул, представляя сидящего на облаке бородатого мужика с молотом, что одной рукой пускает эти самые молнии, а орудием бьёт в гигантский гонг. Гнев этого бородатого словно катился по всему миру, заливая землю одним сплошным потопом.

«За что дедушка злится?»

Ливень закончился так же неожиданно, как начался. Ветер разогнал тучи, двигая массы воды дальше на север. Новый луч прорезал серость туч. Над мегаполисом, играя семицветьем, нависла переливающаяся радуга. Корпионов застыл и не мог и моргнуть, боясь потерять такое зрелище из виду. Из груди с великим трудом вырвалось:

– Какая красота!

На глаза невольно навернулись слёзы. Первый раз в жизни увидел радугу. Осмотрелся по сторонам. Заметил, что за этим зрелищем наблюдает он один. Люди вырываются из укрытий, снуют между луж, но никто не поднимет голову вверх, никто не остановится и на секунду. Все куда-то спешат, бегут, суетятся. Торопятся жить?

«Почему люди не видят чудо»?

Сергий побрёл по темнеющим улицам. Мокрая одежда холодила тело. Всё-таки в дожде и неприятное есть. Солнце величественно опускалось за горизонт, заливая землю прощальным багрянцем вкупе с золотом. На улицах огоньками вспыхивали ряды фонарей, витрины и рекламные щиты мелькали разноцветными вспышками, складываясь в ленты или рисунки. От холода зуб на зуб не попадал, но Сергий упрямо шёл вперёд, согреваясь в движении. Огни города мелькали, как светлячки, но внимания больше не привлекали. Приелись за день.

Мальчик присел на одну из сиротливо стоящих скамеек. Устал. Так долго не гулял никогда в жизни. Обхватив колени, попытался согреться собственным дыханием. Получалось не очень.

«А правильно ли я сделал, что сбежал? Может, всё-таки в детский дом?».

Внимание привлекла небольшая линялая вывеска над сереньким зданием. На фоне непонятных букв был изображен рисунок красивой жёлто-красной птицы, восседающей на черепе. Зоркие глаза словно пронзили мальчика насквозь. Сергий точно знал, что смотрят только на него.

«Что за птичка?»

Поддаваясь внутреннему порыву, беглец перебежал дорогу и толкнул входную дверь над вывеской. Она оказалась не запертой, и малец осторожно вошёл внутрь. Тусклый свет над потолком едва-едва освещал пыльное помещение. Осторожно ступая по скрипящему полу, гость зашагал по небольшому коридору и свернул в одну из двух небольших комнат. Обстановка этого помещения состояла из дивана с кучей тряпья, стола и непонятного агрегата у небольшого окна. На широком дубовом столе под слоем пыли лежали кипы рисунков, альбомы, эскизы и просто наброски чертежей будущих рисунков. При тусклом свете постаревшая бумага казалась белёсой, хотя её давно подёрнуло желтизной времени.

Сергий заинтересованно зашуршал бумагами, отвлекаясь от холода. Рисунки знакомых зверей и совсем незнакомых созданий завораживали. Странная вязь букв, цветные и выполненные простым карандашом казались дивными.

Из всех работ неизвестного художника потряс рисунок женщины среди роскошных садов и животных. Полуобнаженная богиня смотрела с картины живым, притягивающим взглядом, который звал, манил, пытаясь что-то сказать, донести. В груди невольно сжалось, сердце кольнуло. Это было даже красивее радуги.

– Вот это красота! – Произнёс Сергий второй раз за день, не в силах отвести глаз.

В углу комнаты зашуршало, заскрипел старый диван. Корпионов от страха вжался в стол, стараясь скрыться в тени. То, что вначале принял за кучу тряпья, оказалось живым. Оно шевелилось!