Создатели реальности 4: Герой? (СИ) - Аразин Александр Михайлович. Страница 70

И всё это благодаря моей дурости. Ну, зачем я взял варвара с собой? Взбрело в голову, что если Харальд хорошо ладит с животными, то и с лошадьми справится. Какой же я... идиот!!!

Не знаю почему, однако мне казалось, будто первосвященник симпатизирует Харальду. Он давал мне понять, что побратим заслужил право умереть смертью воина - от собственного клинка. Возможно, северянин кого-то напомнил старику или у епископа неожиданно проснулась совесть... я не знаю. Только мысль о том, что преданный и стойкий воин умрёт из-за моей наивности, была невыносима. И я задумчиво повторил только одно слово:

- Нет.

Харальд опустил голову: он понял это так, что ему отказано в праве избегнуть позорной смерти. Волосы упали ему на глаза, когда он недрогнувшей рукой резко бросил нож и тот вонзился в землю, прямо у моих ног. Не скрывая сожаления, первосвященник подал знак стражам. С верёвкой в руках они поспешили приблизиться к Харальду. Один начал связывать руки осуждённого за спиной, а другой набросил петлю ему на шею.

До меня не сразу дошло, что ту сейчас произойдёт. Но прошло несколько мгновений, и я осознала: эти изуверы готовятся предать Харальда позорнейшей смерти - повешению (казни, к которой обычно приговаривали преступников и рабов). Тряхнув головой, я воскликнул:

- Остановитесь!

Все замерли в неподвижности. Я нагнулся, подобрал брошенный побратимом нож и направился к Харальду.

"Тёзка, - моментально обратился ко мне в чате Громыхайло. – Если ты грохнешь варвара, я... хз, что я сделаю, но однозначно из ордена свалю".

"Серёжа, ты что задумал?" - Во взгляде Ярославы смешались разные чувства: недоумение, страх, растерянность, удивление, но больше всего было надежды.

Мне бы самому узнать, что я задумал. Все присутствующие неотрывно следили за мной. Со стороны могло показаться, будто я решил сам привести приговор в исполнение и собираюсь перерезать варвару горло.

Харальд хорошо следил за своим оружием – лезвие костяного клинка было бритвенно-острым. Побратим всё ещё стоял на коленях и, зайдя ему за спину, я положил левую руку на его голову, взял клок волос и отрезал кинжалом. Существовал обычай: всех приговорённых к смертной казни брить налысо. Нет, убивать побратима я, конечно же, не собирался, просто пытался тянуть время, чтобы найти выход и вдруг вспомнил слова первосвященника: "Всё, что от вас зависит – это выбор способа казни". Бинго!!!

С удивлением посмотрев на практически полностью выбритую голову Харальда, я поразился тому, что не оставил ни единой царапины на ней (может мне пойти в парикмахеры?) и мысленно открыл инвентарь. Для задуманного мне требовался перстень с печатью ордена, которого естественно не было, но я же ювелир, а не просто погулять вышел! Тридцатисантиметровый кусок золотой проволоки, оставшийся после побега из города эльфов – как раз то, что мне надо. Я быстро изготовил символ нашего ордена. Получилось несколько больше чем печать на перстне, но за неимением гербовой, пишем на обычной.

Держа на ладони, выполненный из золотой проволоки стилизованный символ ордена, я задумался. Надо поставить клеймо. В прочитанных мною книгах, эта процедура упоминалась вскользь и называлась просто: Клеймение. Что делать дальше? Раскалить знак над огнём? Возможно, но как бы я ставил клеймо, используя перстень? Его в костёр я не засунул бы или сжёг пальцы. Тогда как поступить? Сомневаясь в результате, не зная, что ожидать, я размахнулся и припечатал знак о голову варвара.

У Харальда во лбу сиял символ нашего ордена. Золотая проволока взрезала кожу на голове побратима и, казалось, вросла в его плоть. Я наклонился и начал развязывать руки северянина.

- Харальд, - тихо шепнул ему на ухо, - можешь говорить?

Если я всё правильно понял, заклинание действует, пока стража не арестует преступника. Охранники уже подходили к северянину, собираясь его повесить, но моё вмешательство помешало привести приговор в исполнение.

- Да, - так же тихо ответил побратим.

- Какого кера ты убил монаха?! – сдерживая радость, возбуждённо шепнул я.

- Он назвал наших лошадей кобылами.

На миг мои руки замерли над верёвками, но быстро продолжили распутывать узлы. "Трындец! – металось у меня в голове. – А я ещё считал Харальда адекватным неписем!" Тем не менее, со спокойным выражением лица, я закончил освобождать северянина и выпрямился. В этот момент мне вспомнился один случай. У фёлков мы с Хадо провели много времени, пожалуй, нас можно назвать лучшими специалистами по северянам, среди игроков. Есть у них один то ли обычай (граничащий с табу), то ли закон... не помню, но суть его проста – нельзя путать обычных и беременных животных. Назвав лошадей кобылами, монах нанёс смертельное оскорбления Харальду. Мне было интересно, знал ли об этом конюх и, что самое главное, знал ли об этом первосвященник? Я посмотрел в глаза старику, и он спросил:

- А какая же будет казнь?

- Не знаю. Я ещё не решил, - и посмотрев на варвара, продолжил. – Харальд, подними своё оружие. Ты продолжаешь служить, пока я не приму решение.

"Внимание.

Вы выполнили скрытый квест: Соломоново Решение.

Взаимоотношения между персонажами весьма сложны. Способность же принимать мудрые и неожиданные решения, которые обычно толкуются буквально как решения компромиссные, очень уважаема и ценна среди всех жителей Прайма.

Награда: репутация с Харальдюром дер Вильхльяульмюрсоном +1, репутация с членами ордена Серого Мисаля +0.1, репутация с первосвященником Валеса Радомиром Мовеславовичем +0.1, репутация с поклонниками Валеса +0.01".

- Хорошо, - произнёс патриарх, пристально глядя на меня. – Однако я бы всё равно хотел переговорить с вами наедине.

Дождавшись моего утвердительного кивка, первосвященник продолжил:

- Ваших друзей отведут в их комнаты, а мы вернёмся в приёмную.

Злой я последовал за стариком. Моё решение было на грани нарушения традиций, а обстоятельства, при которых пришлось его принимать, меня взбесили. Всё это оказалось обычной проверкой! Квестом!!! А если бы я не придумал, как выйти из положения? Неужели пришлось бы наблюдать за казнью Харальда? Стараясь успокоиться, я шёл по дворцу с неестественно прямой спиной, ничего не замечая вокруг.

***

- Что вы знаете о Вселенском Соборе? – поинтересовался Радомир Мовеславович, после того как мы расположились в креслах за низеньким столом приёмной.

Я поразился произошедшей с ним очередной метаморфозе. Нас встречал добрый дедушка, во внутреннем дворе резиденции предо мной предстал могучий владыка, а теперь я общался с прожжённым, опытным делком.