Светлая королева (СИ) - Гайдукова Ольга. Страница 81

— Шератон… — я взяла в руки холодную ладонь темного, настолько бледную, что через прозрачную кожу были видны вены.

Сам эльф был уложен в целительской палатке на походное ложе под теплое покрывало. Черные, как сама ночь, волосы беспорядочно разметались по подушке, лоб покрыла холодная испарина, из полуоткрытых губ со свистом вырывалось тяжелое дыхание.

— Он вас не слышит, моя королева, — покачал головой целитель, не отходивший от постели больного уже много часов.

— Почему он не приходит в себя? — с истерическими нотками в голосе вопросила я, не отводя взгляда от заметавшегося в бреду эльфа.

— Восстанавливает потраченный резерв и ауру, и, надо сказать, очень быстро, — поспешил успокоить меня целитель, но на душе легче не стало. — Потрясающая регенерация, я такой ни разу не видел.

— А я бы предпочла и не увидеть, — всхлипнула я, роняя голову на руки.

— Как прекрасно, когда просыпаешься, а у постели прелестная девушка, — раздался надтреснутый насмешливый голос.

— Шератон! — я с визгом бросилась обнимать очнувшегося темного.

— Ну-ну, — нежно погладил он меня по волосам, — не стоит из-за такого пустяка ронять свои драгоценные слезинки.

А я всё никак не могла остановить бегущие по щекам соленые дорожки.

— Я думала, ты… — мой голос сорвался в нервные всхлипы.

— Что бы убить меня, нужно намного больше усилий, — улыбнулся Шератон, стирая с моих щек слезы. — Не плачь, величество, это не подобает настоящей королеве.

Ну вот, только что одной ногой в могиле стоял, а тут уже подтрунивает над неудержимо ревущей мной. Я благодарно улыбнулась, но тут же хмуро возразила:

— А вы, конечно, знаете, как должна вести себя настоящая королева, правда, темный принц?

При таком обращений с моей стороны, Шератон поморщился, как от зубной боли.

— И когда ты собирался мне об этом сказать? — гнула я свою линию, гневно взирая на бывшего умирающего, который, похоже, уже начал жалеть, что так быстро пришел в себя.

— Когда настал бы подходящий момент, — в знак капитуляции поднял руки эльф. Я скептически хмыкнула и сложила руки перед грудью, выжидательно воззрившись на темного и предлагая продолжить объяснения.

— Я собирался всё рассказать тебе после этой авантюры с Цебальраем, — на меня смотрели самые честные в мире глаза.

— Ну да, ну да, — больше слов не было.

— Ладно, — со смехом сдался Шератон, — что ты еще хочешь узнать, мучительница?

— Почему ты так ненавидел Эзгарда?

При упоминании этого имени глаза эльфа потемнели, а он, сжав зубы, процедил:

— Потому что он, правая рука Правителя, покушался на моего отца и издевался над моей сестрой, собственной женой. Этих причин достаточно?

— Да, — я сглотнула ком в горле, а темный уставился в потолок невидящим взглядом, всем видом показывая, что не намерен продолжать разговор на эту тему.

— Больному нужен покой, — деликатным покашливанием напомнил о себе приоткрывший полог целитель.

— Уже ухожу, — поспешно отозвалась я, поднимаясь с низкого стульчика, на котором сидела у постели, но тут же тяжелая рука легла на мою талию, а черные глаза умоляюще уставились на меня.

— Побудь рядом еще немного, — тихий, слышный только мне шепот.

Я беспомощно оглянулась на сурового лекаря и, лишь получив его недовольный, но, тем не менее, утвердительный кивок, вернулась на свое место.

— Спасибо…

Полупрозрачные веки закрылись, раздалось мерное дыхание погруженного в здоровый сон эльфа, но его руки так и не отпустили мою ладонь.

Я аккуратно поправила чуть сползшее с рельефной груди покрывало, натягивая его почти до шеи, с невыразимой нежностью убрала упавший на щеку черный локон.

— Спи… — раздался мой шепот. — Спи… Я буду охранять твой сон, как ты сберег мой покой…

Наградой мне было легкое пожатие руки.

Ого, похоже, я просидела с Шератоном очень долго: солнце уже окрасило розовым край моря. Но оставить больного не было никакой возможности: он то и дело метался в горячечном бреду, успокаиваясь только от звуков моего голоса.

— Где Регул? — с порога спросила я Магдалену, входя в собственную палатку.

— Он еще около полудня вскочил на своего жеребца и унесся во весь опор, — бодро отрапортовала эльфийка, пока я скидывала с себя одежды, оставшись только в полупрозрачной нижней рубашке. Нехорошее предчувствие заворочалось где-то глубоко внутри, ощущение чего-то трагически-неизбежного.

— И не возвращался? — безжизненным голосом поинтересовалась я.

— Пока нет, — Магдалена подала мне воду для умывания небольшом прозрачном тазике. Я ополоснула лицо и, скинув сорочку, влажной тканью обтерла тело.

— Вы сегодня даже не ели ничего, — укоризненно покачала головой эльфийка, подавая другую нижнюю рубашку, столь же нескромную, как и предыдущая, — так нельзя.

— Знаю, — грустно улыбнулась я, — но в свете последних событий, знаешь ли, кусок в горло не лезет.

Магдалена понимающе кивнула, но затеи накормить меня не оставила.

— А, может, для ужина всё же найдется место? — хитро улыбаясь, эльфийка протягивала мне поднос с аппетитными кушаньями, умопомрачительными ароматами пощекотавшими мне нос. И только сейчас я поняла, как проголодалась на самом деле.

— Как Альфард? — между делом спросила я, быстро проглатывая предложенную снедь.

— С ним всё в порядке, — поторопилась с ответом эльфийка, намазывая мне булочку маслом, — Альфад — личный адъютант гранда Ректора.

— Угу, — кивнула я, не в силах сказать большее с набитым ртом.

Снаружи послышался конский топот и какая-то возня, так что мы обе напряженно замерли.

— Узнай, что там случилось, — кивнула я Магдалене, которая тут же скрылась за пологом, а сама отложила в сторону остатки ужина, снова напрочь растеряв весь аппетит.

Голова разболелась, как будто в нее воткнули раскаленную иглу, а перед глазами всё сначала потемнело, а потом поплыло. Я с криком уронила нож, падение которого отозвалось в ушах резким звоном, и, повалившись на колени, почувствовала, как сознание медленно уплывает, невзирая на мои тщетные попытки удержать его.

Тело плывет в невесомости, а разум не понимает, что происходит, как вдруг меня куда-то резко потянуло. Оглядевшись вокруг, я как в тумане увидела, что восседаю на широкой спине Ниала, позади собрались сильнейшие маги моего войска, охраняющие собственную королеву. Цебальрай с хищной улыбкой на лице взирал на двоих остервенело дерущихся эльфов, сыплющих друг на друга огненными вспышками. Один из них навзничь падает, поверженный огненной птицей. Второй смотрит на него, и противоречивые чувства борются на его лице. Победитель поворачивается к нам и делает пару шагов навстречу.

— Регул? — я ошеломленно взираю на окровавленное лицо эльфа, его растрепанные в схватке волосы, щедро присыпанные пеплом.

— Я победил, моя королева, — самые нежные в мире глаза направлены только на меня, не замечая ничего и никого вокруг.

— Осторожно! — мой крик разносится над долиной, но уже поздно: острый, как игла, кинжал впивается Советнику между лопаток. Моё сердце пропустило пару ударов, как будто это мне вонзили в спину смертоносный клинок.

Время становится словно тягучим, когда Регул медленно поворачивается к собственному брату, на лице которого расцветает жуткая улыбка.

— Не ожидал, братец? — шипит он, но с рук раненого срывается столб ревущего огня и поглощает предателя, посмевшего ударить собственного брата в спину. Я лишь краем глаза успеваю заметить странную белесую вспышку среди рыжего пламени.

— Я… победил… ради вас… моя королева, — с хрипом по слогам произносит Регул, тяжело падая на одно колено передо мной.

С громким криком слетаю с коня, в несколько прыжков преодолевая разделяющее нас расстояние, чтобы поймать оседающее на землю тело князя с уже туманящимися глазами, не отрывающими взгляда от моего лица. По его белым одеждам и моим рукам течет алая кровь. Я в ужасе смотрю на это зрелище, и крупная дрожь начинает колотить меня.