Рожденный Светом - Фрумкин Сергей Аркадьевич. Страница 63

– Не обратится, – твердо заверил Ланкорус.

Гим опять вздрогнул, на этот раз – всерьез испугавшись. Он посмотрел на Ин – карие глаза амазонки блуждали от потрясения и от ужаса.

– Почему? – пробормотал сержант, хотя итак догадывался об ответе.

– Потому, что мы знаем свою работу, агент Ревенберг, – развел руками Ланкорус. – Потому, что мы не можем допустить волнений, которые охватят едва ли не всю галактику. Маяк связи Излина уже деактивирован. Наш Северный флот получил приказ оцепить границу сектора. Ни один корабль старого или НОВОГО образца не сможет покинуть владений герцога Ронтонте. Тем более, что об этом вышел приказ самого герцога. Тем более, что Совет Федераций уже получил уведомление Ронтонте, что правительство сектора категорически отмежевывается от экстремистов, намеревающихся любыми правдами и неправдами настроить миры Второго Кольца против Империи Эльтаров…

Ланкорус улыбнулся:

– Я тебе даже больше скажу, Гим Церон. Если по каким-то не зависящим от меня причинам Ранопус не достигнет критической температуры, повстанцам Оттора все равно не избежать ликвидации. Их флот немногочислен, у них всего одна планета, оборудованная верфями для производства «Икаров» – так, кажется, называются эти их штуки? И не надо переживать – таковы законы природы. Слабейший гибнет, выживает сильнейший. Моя задача – всегда оказаться на месте второго. Я не подлец, Гим, я делаю свою работу.

– Есть еще одно средство, – глухо произнес Гим, не в силах сдержать отразившейся на его лице бури эмоций.

– Какое же? – оживился Ланкорус.

– Я!

– Неужели? – усмехнулся начальник. – Что значит «я»?

– Я расскажу Высшему Совету, чем занимается его Секретный Отдел. Думаю, им будет интересно узнать, какими средствами покупается так называемая «безопасность Империи»!

Ланкорус пожал плечами:

– А я вот думаю, что будет не интересно… Но неважно, раз мы никогда этого не проверим.

– Проверим! – заверил Гим. – В самое ближайшее время проверим! Вы породили монстра, Ланкорус, теперь сами за это поплатитесь!

– Как много апломба! – вздохнул начальник. Он опять какое-то время размышлял, водя пальцем по губам и глядя куда-то мимо сержанта.

– Знаешь, – дружеским тоном сказал Ланкорус. – Хочу открыть тебе одну тайну: не я породил тебя, Гим Церон Ревенберг!

– А кто же? – уверенный, что ему будут врать, усмехнулся сержант.

– Не знаю, кто, – признался начальник. – Судя по всему, ты сам такой получился. Я только наблюдал твое перерождение. Изучал тебя. Делал выводы. Признаюсь, задал ты работы моему отделу, не меньше, чем непоседливые изобретатели Оттора. Индивидом, которого нельзя уничтожить… А ведь все дело в том, что мы испокон веков охотились друг на друга, используя в виде поражающих факторов твердые частицы или энергетические заряды! С тобой так не получилось. Ты даже ухитрился пройти сквозь силовое поле. Вот мне и пришло в голову: раз тебя нельзя поразить энергией, можно попробовать обратный процесс – энергетические поглотители!

Ланкорус поманил одного из офицеров и взял у него из рук незнакомое Гиму оружие.

– Видишь, что смастерили? – начальник извлек патрон из патронника и показал заряд Гиму. – Когда вот этот цилиндр соприкасается с твердым телом, фотоид внутри него начинает высасывать энергию из окружающей его в этот момент среды – очень быстро и в больших количествах. Как думаешь, это подействует? – Ланкорус вернул оружие офицеру и продолжил: – Если нет, то ничего страшного. У моего изобретения приложений масса, так что, как видишь, ты даже послужил у нас двигателем прогресса…

Ланкорус вдруг резко махнул рукой. Двадцать огнестрельных ручных орудий выстрелили одновременно. Двадцать капсул с «пожирателями энергии» ударились о грудь Гима. Сержант даже не смог застонать – интуитивный ужас потряс все его существо, сковав не только мышцы, но и мысли, и рефлексы. Не в ударенной зарядами груди, а где-то глубоко внутри Гима что-то взвыло от боли и страха, что-то сжалось и задрожало, причинив парню такую боль, какой он никогда не ощутил бы даже с прежним, биологическим телом…

Женщины в ужасе наблюдали, как скрутился в кресле молодой сержант, как потерял равновесие и скатился на пол, как замер там без движения и дыхания.

Ланкорус встал, взял у офицера ружье, приблизился к лежащему на полу парню и направил на него электронный прицел своего нового орудия уничтожения.

– Хм… Потенциал не достиг нуля и быстро возвращается, – заметил начальник. – Но, если поместить тело в энергетический вакуум, а затем расстрелять… Наверно получится. Жаль, поторопился – не терпелось попробовать. Даже не успел рассказать ему, что и силовые стены у нас теперь новые… Дитран, поместите мальчишку в камеру, которую для него подготовили! Это существо нам еще пригодится!

Офицеры подняли тело Гима и вынесли из лоджии, постоянно держа его под прицелами энергопоглощающих ружей.

– Теперь займемся вами, девушки. – Ланкорус посмотрел на амазонку. – Ты, кареглазая красавица, незаконным образом проникла через Кольцо Литиса. Так, что сама выбирай: либо тебя распылят наши пограничники, либо отправишься в подарок Ронтонте – он все еще не ровно дышит к наемнику, покушавшемуся на жизнь своего герцога, – начальник кивнул офицерам, державшим Ин. – Уведите!

Из троих патриотов Оттора осталась одна только Ри.

– Отпустите Ригиту! – словно удивляясь, что полковника все еще сжимают в захвате, поднял брови Ланкорус. Офицеры отступили, кивнув Ри в знак сухого извинения.

– Что касается тебя, – вздохнул Ланкорус. – Даже не знаю, как поступить. С одной стороны, тобою двигали отрицательные, в нашем понимании, побуждения. С другой – не могу сказать, чтобы ты нарушила хоть один из законов или приказов. Я поручил тебе следить за Ревенбергом – ты следила до настоящего времени. Ты привезла его сюда, на Колокон, но ситуация все равно сложилось самым лучшим образом. Благодаря тебе мы раскрыли заговор отторцев и смогли воспрепятствовать его осуществлению. Даже не знаю, полковник, наказать вас или представить к награде? У вас как, личных обид не сохранилось?

– Профессионалы не обижаются, – холодно отозвалась Ри.

– Не сомневаюсь, – кивнул Ланкорус. – Признаюсь, что я готов был пожертвовать тобою, Ригита, но ничего личного – на твоем месте мог оказаться кто угодно, в том числе и я сам. Судьба Империи важнее жизни и смерти одного человека! Твое мнение?

– Я знала, на что иду.

– Мы все знаем. И ты должна понимать, что ты – либо по-прежнему мой доверенный человек, либо тебя попросту не существует. Такова специфика работы, Ригита. Все, полковник, свободна! Отдыхай, заслужила!

Глава 28

Ри не строила иллюзий относительно смысла слова «свободна». За ней никто не следил, ее никто не охранял и не сопровождал, но ни о какой настоящей свободе не могло быть и речи. В Секретном Отделе репутация завоевывалась десятилетиями, а терялась в одно мгновение. Ри понимала, что как бы блестяще не исполняла она свои должностные обязанности в будущем, на ней навсегда останется клеймо сомнения – тот, кто оступился один раз, способен повторить это снова и снова. Ри понимала, и Ланкорус понимал. Ри знала, что Ланкорус понимает и знала, что никогда не забудет. В Секретном Отделе не держали тех, на кого нельзя положиться на сто процентов. И из Секретного Отдела не уходили…

Ри поселилась во Дворце Офицеров – огромном светлом здании из дорогого стекла и полимеров. Ей предоставили апартаменты, достойные маршала Империи. Ничего удивительного – полковник Секретного Отдела во многих вопросах имел больше полномочий и заслуживал большего уважения, чем тот же маршал. Во Дворце Офицеров Лотенбурга вообще не было простых номеров – только для самого высшего офицерского состава.

Несмотря на удобства и обходительность прислуги, Ри явственно ощущала напряжение домашнего ареста. С ней никто не встречался, никто не связывался, никто не звонил и не передавал посланий. Тем более странно, если вспомнить о предшествующих такому затишью бурных событиях.