Наследие Темного Меча - Уэйс Маргарет. Страница 82

— Идите вперед, — хрипло прокаркала птица. — По одному.

Элиза бесстрашно шагнула вперед. Наверное, моего страха за нее хватало на нас обоих. Я следил за ней взглядом, пока мог, как будто только моя воля удерживала ее от падения с уступа.

Ворон полетел в пещеру вместе с Элизой. Я еле дождался его возвращения.

— С ней все хорошо, — прокаркал посланец. — Теперь следующий!

— Иди ты, Ройвин, — сказал Сарьон, улыбаясь. Еще месяц назад я, наверное, счел бы сумасшедшим того, кто сказал бы мне, что я буду стремиться в темную и страшную пещеру. А теперь ничто не могло бы удержать меня снаружи.

Воздух в пещере был прохладный и сырой. Мне пришлось немного подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Поначалу путь освещал солнечный свет, отражавшийся в воде, и тропа была достаточно широка, так что эту часть пути я прошел без труда. Но потом проход сузился до такой степени, что я едва мог поставить две ноги рядом. За угол каменного выступа, по которому я шел, солнечней свет уже не проникал. Я думал, что окажусь в полной темноте, и удивился, обнаружив, что пещеру освещает багровое сияние. Один из сталактитов впереди излучал свет и тепло, как будто раскаленный докрасна. Я видел тропинку — мерцающую серую ленту над блестящей черной поверхностью воды. Ворон пролетел мимо меня, возвращаясь к Мосии.

Теперь я понял, почему колдун вызвался идти первым. Он прошел в темноту, чтобы осветить путь всем нам.

Дорожка начала подниматься выше и еще сузилась, так что мне пришлось прижаться спиной к стене и идти боком. Я шел один, уже не видя друзей, оставшихся позади, и еще не видя Мосию и Элизу, которые ждали впереди. Один неверный шаг — и я упаду в темную, пенистую воду. Пот струился у меня по лбу, каплями стекал по спине. От холодного воздуха меня пробирала дрожь. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким одиноким.

Еще шаг — и я увидел конец тропинки, где меня поджидали Мосия и Элиза. Мне так хотелось поскорее добраться до них, что я едва поборол искушение отбросить всякую осторожность и пуститься бегом.

— Осторожнее, — предупредил Мосия. — Это самый опасный участок.

Я сдержал порыв и пошел медленнее, прижимаясь к стене так плотно, что едва не обдирал кожу со спины. Постепенно уступ стал шире, и я смог ускорить шаги. Под конец я споткнулся и упал прямо в объятия Элизы. Мы прильнули друг к другу, ища успокоения, и соединенное тепло наших тел изгнало страшные мысли о падении в бурлящую воду. Я благословил Сарьона за то, что он послал меня вперед, за то, что подарил эти минуты с Элизой.

Мосия смотрел на нас с усмешкой, но ничего не сказал, только отправил ворона обратно с посланием: «Следующий!».

Теперь появился отец Сарьон. Он двигался так неуклюже, что нам не раз казалось, что он вот-вот оступится и рухнет вниз. Однако он сумел удержаться на карнизе, цепляясь руками за выступы скалы, когда оскальзывался.

Наконец он добрался до нас и отряхнул пыль с ладоней.

— Когда я шел здесь в первый раз, было гораздо труднее, — негромко сказал Сарьон. Хотя дракон был далеко, в глубине пещеры, мы не отваживались говорить во весь голос, чтобы он нас не услышал. — Со мной не было волшебника, чтобы осветить дорогу. — Каталист с благодарностью кивнул Мосии. — И тогда я нес с собой Темный Меч.

— Почему вы вообще решились прийти сюда, отец? — спросил Мосия. Его глаза в глубине черного капюшона отражали красноватое сияние раскаленного сталактита. Ворона он снова отправил обратно, за Сциллой. — Вас преследовали?

Старый каталист немного помолчал, погрузившись в воспоминания. Его лицо стало бледным и суровым.

— Теперь думаю, что никто за мной не шел. Но тогда я не был уверен и ради собственной безопасности старался верить, что меня преследуют. Что привело меня в эту пещеру? Наверное, инстинкт, который заставляет загнанную дичь искать темное место, где можно спрятаться. Или, может быть, меня вела рука Олмина.

Мосия приподнял бровь и отвернулся, чтобы посмотреть на карниз. Оттуда раздавалось бряцание железа о камень. Дуук-тсарит проворчал:

— Так мы соблюдаем тишину.

Звуки сразу же прекратились. Вскоре из-за поворота скалы показалась Сцилла. Красное сияние сталактита отражалось в ее серебристой броне, словно пламя.

Сцилла двигалась с большим трудом. Доспехи мешали ей как следует распластаться вдоль стены, как делали все остальные. Она пробиралась маленькими шажками, цепляясь за выступы руками, и в какой-то момент остановилась, прижалась затылком к скале и закрыла глаза.

— Скажи ей, что сейчас не время спать, — сказал Мосия ворону.

Ворон полетел к Сцилле и стал кружить над ней. Мы не слышали, что говорит женщина, но даже отсюда было заметно, с каким трудом дается ей каждое слово.

— Она говорит, что не может двинуться дальше, — доложил ворон. Опустившись на землю возле Мосии, птица принялась чистить клюв когтистой лапой. — Она думает, что упадет.

Застыв от страха, Сцилла цеплялась за скалу. Мне было больно на нее смотреть. Я пережил такой же ужас, и одному Олмину известно, что заставило меня все-таки пойти дальше. Наверное, Элиза, которая ждала меня здесь.

— Ей нужно помочь, — сказал отец Сарьон, подбирая полы рясы.

— Я пойду, — остановил его Мосия. — Не хочу потом вытаскивать из реки вас обоих!

Колдун двинулся по узкому карнизу навстречу Сцилле. Он шел лицом к стене, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки от женщины.

— В чем дело? — спросил Мосия.

Сцилла не могла повернуть голову, чтобы посмотреть на него. Она едва шевелила губами.

— Я… Я не умею плавать!

— Ну и что! — возмутился Мосия. — Если вы упадете в реку, умение плавать вас не спасет. В этой броне вы камнем пойдете ко дну.

Сцилла безрадостно рассмеялась.

— Вы умеете успокоить! — проговорила она сквозь сжатые зубы.

— У меня есть магия, — напомнил Мосия. — Я не хочу использовать ее без крайней необходимости, хотя, если вы упадете, мне придется это сделать. Но я не позволю вам упасть. Посмотрите на меня. Посмотрите на меня, Сцилла.

Сцилла заставила себя повернуть голову и посмотрела на колдуна.

Мосия протянул руку.

— Держитесь за меня.

Она оторвала руку от скалы — броня заскрежетала о камень — и медленно потянулась к Мосии. Колдун крепко взял ее за руку. На лице Сциллы отразилось невероятное облегчение, и, поддерживаемая Мосией, она двинулась вперед.