Тебе держать ответ - Остапенко Юлия Владимировна. Страница 40

Адриан бросил прощальный взгляд на чарующий пейзаж за окном и неохотно повернулся к девушке. Та посмотрела на него с глухой злобой, и Адриан почувствовал себя более чем неуютно. На мгновение он заколебался и даже спустил одну ногу с подоконника, не зная, как поступить. Девушка выглядела его сверстницей, ей наверняка было нелегко таскать по дому тяжести. В замке Эвентри такую работу выполняли мужчины или самые большие и крепкие из батрачек, но… С другой стороны, она ведь только служанка.

– Тебе помочь?

Девчонка выпрямилась, быстрым движением смахнула со лба пот и упёрла руки в бока.

– Если собираешься, зачем спрашивать? – бросила она с вызовом, и Адриан почувствовал, что заливается краской.

– Если тебе нужна помощь, могла бы и попросить, – огрызнулся он, спуская на пол вторую ногу.

– Ты совсем дурак? Твои батрачки часто просили тебя помочь им по хозяйству?

– Ты не моя батрачка, – возразил Адриан, всё больше злясь и уже жалея, что вообще завёл с ней разговор.

– То-то и оно, – многозначительно заметила девчонка и сложила руки на груди, явно дожидаясь от него более активных действий. Подавив вздох, Адриан спрыгнул наконец с подоконника и подошёл к ней. Ещё месяц назад он, вероятно, не сделал бы ничего подобного и, ещё более вероятно, со стоном бы надорвался от такой тяжести. Но сейчас многое было не так, как месяц назад, и дни заточения в горах не прошли для Адриана даром. Подхватив бадью – она оказалась вовсе не так уж и тяжела, – Адриан оттащил её в дальний от окна угол, где находился водосток и стояла небольшая мраморная ванна. Дом был удобен и красив, но не очень-то велик, поэтому купальню и спальню приходилось совмещать. Впрочем, это были первые личные покои в жизни Адриана, и ему не приходилось жаловаться.

Опрокинув бадью над ванной, а затем с грохотом опустив её на пол, Адриан перевёл дух и обернулся к девушке, мимолётно удивившись, как это она, такая маленькая и хрупкая, волокла этакую тяжесть по лестнице вверх. Девчонка неверно истолковала его взгляд и задрала нос ещё выше. Она совсем не походила на прислугу из богатого дома.

– Ты половину разлила, – неприязненно сказал Адриан. – Принеси ещё.

Она фыркнула.

– Чего ты фыркаешь?

– А? – лениво отозвалась та, будто недослышав.

– Чего фыркаешь, спрашиваю? – непроизвольно сжав кулаки, повысил голос Адриан. Он не привык, чтобы слуги так себя вели, и запоздало понял, что изначально пресёк любой трепет и уважение, который могла питать эта смердка к его персоне. Что ж, его глупость, ему теперь и отвечать…

– Так, – невнятно отозвалась служанка и добавила: – Воды сейчас нет. Надо к ручью идти. А у меня на кухне дел полно.

Адриан перевёл дух. Нет, так дело не пойдёт. Он попытался вспомнить, как вёл разговоры со слугами его отец.

– Как тебя зовут?

Её взгляд стал настороженным. Руки соскользнули с боков и нырнули в складки юбки, будто она испугалась или прятала что-то.

– Вилма.

– Милорд, – жёстко добавил Адриан.

– Чего?..

– Вилма, милорд – так ты должна была ответить.

– Это ещё почему?

Адриан сглотнул. Девчонка смотрела на него хитро и подозрительно. Он внезапно понял, что так беспокоит его в её взгляде.

У этой девушки глаза были разного цвета – один карий, другой ярко-зелёный. Знак, по которому в народе безошибочно узнают людей, отмеченных Мологом.

Адриан с трудом удержал охранный жест. Вилма словно почувствовала это и скривилась.

– Ты кто такая вообще? – резко выпалил он. Служанка моргнула, кажется, слегка растерявшись. Адриан почувствовал мимолётное удовольствие от этой маленькой победы.

– Я?.. Вилма, я же сказала.

– Ты служанка в этом доме, так?

– Ну.

– Не «ну», а «да, милорд». Ты служанка в этом доме, а я гость, к тому же я дворянин, а ты…

– Тебе кто-нибудь говорил, до чего ты гадкий? – с отвращением бросила Вилма, и пока Адриан, раскрыв рот, хлопал глазами, не в силах поверить в такую дерзость, взмахнула мокрыми юбками и ушла, громко хлопнув дверью.

В замке Эвентри эта нахалка огребла бы десяток розог за такое поведение. Но Адриан сейчас был далеко от замка Эвентри. У него дух захватывало, когда он думал, как далеко.

И, кроме того, он действительно был в этом доме всего лишь гостем, а не хозяином.

Глупая перепалка с нерадивой служанкой до того расстроила его, что ему расхотелось любоваться видом из окна. Адриан попробовал воду – тёплая, хотя и маловато её. Он разделся и залез в ванну. Он мылся вчера перед сном, когда они только приехали в это место, но до сих пор не чувствовал себя чистым. Грязь и усталость последних недель въелись в него слишком сильно, чтобы от них можно было избавиться так легко.

Воды всё-таки было мало, она быстро остыла. Адриан замёрз и выбрался из ванны, клацая зубами, – и только тогда заметил, что чёртова девчонка не принесла ему полотенца. Чертыхнувшись, Адриан кое-как обтёрся простынёй (она была из чистого льна и чудесно пахла) и потянулся к брошенной на кровать одежде.

Дверь снова хлопнула, и Адриан застыл, медленно заливаясь пунцовой краской. Вилма стояла на пороге, прижимая к груди ворох полотенец. Её взгляд быстро и безошибочно нашёл место, которое Адриану меньше всего хотелось ей показывать.

Целую секунду он не мог пошевелиться, а потом поспешно схватил штаны и прикрылся ими.

– Стучать тебя не учили?! – рявкнул он, пытаясь скрыть за показной яростью жгучий стыд.

Вопреки его страхам и ожиданиям, Вилма не захихикала, как на её месте непременно поступила бы Бетани. Только отвела глаза и, шагнув в сторону, положила полотенца на кровать.

– Я тут вчера перетряхивала твоё тряпьё…

– Какое тряпьё?

– Рвань, в которой ты сюда приехал, – безжалостно пояснила она, и тогда Адриан наконец понял – или ему, по крайней мере, так показалось – причину её пренебрежения. Конечно… он явился вчера в одной карете с её хозяйкой, грязный и измученный, взлохмаченный, одетый чёрт знает как, а теперь заливает ей про своё благородное происхождение… Немудрено, что она ему попросту не поверила. Эта мысль его немного успокоила. Он выдавил виноватую улыбку.

– А, да, это…

– Миледи велела сжечь, – холодно продолжала Вилма. – Но я решила сперва перетряхнуть для верности. Вдруг там было что-то нужное. И вот, – она подала ему свиток, – нашла это.

Адриан машинально потянулся рукой – и только через миг сообразил, что именно в ней держал штаны. Взгляд Вилмы, к счастью, по-прежнему был направлен ему в лицо, и Адриан, поспешно перехватив штаны другой рукой, выхватил свиток из девичьей ладони.

Проклятье, как же он мог забыть?!

– Ты читала?

– Нет, конечно, я же не умею читать, – презрительно ответила Вилма. – Ты помылся? Бадью забирать?

– Потом! – огрызнулся Адриан. Она пожала плечами и ушла. Адриан бросил свиток на подоконник, поспешно натянул штаны и запер дверь. Надо было сразу это сделать…

Его взгляд упал на письмо, перевязанное лентой его родовых цветов. На постоялом дворе за много лиг отсюда он рисковал жизнью ради этого письма, а теперь так глупо о нём забыл. И гореть бы свитку в печи вместе со всяким хламом, если бы не предусмотрительность Вилмы. Надо было ей хоть монетку дать, что ли… хотя, впрочем, у Адриана всё равно не было ни гроша. Уж скорее это ему предстояло клянчить милостыню на паперти – в отличие от Вилмы, он ничем не зарабатывал себе на хлеб. Пока он здесь гость, а дальше что? Он постарался выкинуть эти мысли из головы.

Сейчас его должно было занимать письмо, написанное кем-то из уцелевших членов его семьи.

Адриан взял свиток с подоконника, сел на постель и сломал печать.