Тебе держать ответ - Остапенко Юлия Владимировна. Страница 9

– Олпорт, – прошептал Адриан. – Олпорт!

Он теперь знал, что это за деревня: Том увозил его на восток, туда, где быстрее всего оканчивались границы отцовских владений. Дурачок Олпорт жил как раз в деревеньке, лежавшей на восточном склоне холма. Когда-то давно он был шутом лорда Уильяма, деда Адриана, но у лорда Ричарда чувство юмора было не совсем таким, как у его отца, и со смертью лорда Уильяма он отослал дурака в деревню. Иногда Олпорт забредал в замок, и отец не велел его гнать, потому что Милосердный Гвидре одинаково милосерден ко всем, включая сирых и убогих. Алисия всегда визжала, когда видела увальня Олпорта, тащившегося по двору, Бетани выпрашивала для него на кухне кусок свежего пирога, а Адриан бросал в дурачка яблоки и смеялся, глядя, как тот неуклюже ползает, пытаясь подобрать их, пока они не раскатились.

Только теперь Адриану вовсе не хотелось смеяться.

– Олпорт! – закричал он и кинулся к дурачку. Тот будто не слышал и очнулся только когда Адриан схватил его за плечи и силой развернул к себе, умоляюще глядя в удивлённые равнодушные глаза. – Олпорт, это я! Это я, Адриан! Ты меня узнаёшь?

– А-адриан, – недоуменно протянул дурачок, будто впервые пытаясь произнести какое-то мудрёное слово.

– Да, Адриан! Я давал тебе яблоки! Помнишь?

– Я-яблоки, – повторил Олпорт и принялся жевать нижнюю губу.

– Яблоки! – чуть не плача, крикнул Адриан и снова встряхнул дурачка. Плешивая голова Олпорта медленно запрокинулась на бок, а глаза округлились и стали похожи на плошки.

– Яблоки, – почти осмысленно повторил он. – Я помню яблоки. Ты кидал яблоки в грязь, а я собирал яблоки.

– Да, да! Ты помнишь?!

– Помню. Ты гадкий, – сказал Олпорт и толкнул Адриана в грудь.

Адриан повалился на спину, одинаково потрясённый что словами дурачка, что его поступком, что его невероятной силой. Но прежде чем он успел подняться, небо над головой потемнело от нависшей над ним фигуры человека, лица которого Адриан снова не смог разглядеть.

– Что ты делаешь, Тобо? Оставь его, – сказал Том и, рывком поставив Адриана на ноги, потащил к телеге. Адриан понуро шёл за ним, не смея даже оглянуться на Олпорта, вновь весело заплескавшегося в своей луже.

– Эй, что там такое? – спросил от дверей вышедший на шум корчмарь; руки у него были по локоть в пивной пене, и он отирал их передником на ходу. – Ты, угольщик! Убери-ка своего дурака от нашего. Подерутся ещё.

– Прости, мил человек, – виновато сказал Том и подзатыльником намекнул Адриану, что пора забираться в телегу. – Мы уезжаем уже. Спасибо за хлеб и кров.

– Давно пора, – проворчал корчмарь, не ответив на благодарность, и скрылся в доме.

Адриан забрался в телегу, мучительно чувствуя неправильность происходящего и в то же время слишком страшась безжалостной невозмутимости своего похитителя. Том занял место возницы и пустил лошадь рысью. Телега двинулась с места. Адриан не отрываясь смотрел на дурачка, даже не вздрогнувшего, когда телега тяжело ухнула колесом в лужу и окатила его тучей грязных брызг, – он только поднял голову и встретился с Адрианом глазами.

– А-адриан, – негромко сказал дурачок, провожая его пустым взглядом. – А-адриан.

Том стегнул кобылу, и она пошла быстрее.

Адриан смотрел на деревеньку, пока та не скрылась из виду. Потом развернулся в телеге и, сев на голый дощатый пол, обхватил плечи руками.

– Чего тебе всё-таки надо от меня? – спросил он, стараясь, чтобы голос прозвучал не очень жалобно.

Том не ответил, лишь снова стегнул кобылу. Телега покатилась веселее. Уже рассвело, лучи просыпавшегося солнца золотили некошеные поля, тянувшиеся по обе стороны от дороги. Отсюда до границы владений Эвентри всего-то семь или восемь лиг. День пути, а то и меньше. Если отец не поторопится, то может и не успеть перехватить их до ночи…

Внезапно Адриана взяло зло. Всё это было так глупо! Он мог сбежать в любую минуту, но всё равно этого не делал, слишком боясь и слишком рассчитывая на своевременную помощь отца. А что если подобрать камень побольше да засадить этому ублюдку по башке? Пока от замка недалеко ещё отъехали, обратно и пешком добежать можно… Только чтобы подобрать камень, надо снова прыгать с телеги, а что после этого будет, Адриан уже знал и повторять не стремился.

– Почему ты выставил меня дураком? – спросил он. Это было ещё глупее, чем прыгать с телеги, но ему хотелось выпустить злость. – Как ты вообще посмел вести себя со мной так при смердах моего собственного отца?! Они же теперь никогда не будут меня уважать!

Том не ответил, только снова взмахнул хлыстом, коротко свистнувшим над его головой. Теперь, при свете дня, Адриан видел, что у него тёмные волосы, неприлично отросшие и неаккуратно подстриженные. Надо же, выговор как у благородного, а за собой последить не в состоянии. Эта мысль отчего-то взъярила Адриана ещё сильнее.

– Ну, отвечай! – зло крикнул он и рванулся было к Тому, чтобы дёрнуть его за рукав, но тут телега покачнулась, и Адриан полетел на дно, больно стукнувшись спиной о доски.

Том сунул хлыст за спину и рассеянно почесал рукояткой лопатку.

– Я назвал тебя дураком, потому что ты дурак, – равнодушно отозвался он, и его тон потряс Адриана больше, чем само оскорбление. Он не только верил в собственные слова – больше того, он, кажется, ничуть не злился на Адриана за его давешнюю выходку, словно это была не более чем шалость непослушного ребёнка.

– Ты сам сказал вчера, что я не дурак! – возмущённо выпалил Адриан.

– Я ошибся. Дурак и есть. Был бы умный, не стал бы ор поднимать, зная наперёд, что это ничего не даст. Неужели ты и впрямь думал, что я этого не предвидел?

Адриан открыл рот и закрыл его, так ничего и не сказав.

– Так что это не я тебя выставил дураком, – добавил Том, постукивая хлыстом по плечу. – Ты с этим превосходно справился сам. А я тебе только подыграл.

Адриан стиснул зубы. «Что ж, Том, выдающий себя за простолюдина и меж тем поминающий Молога… Этого я тебе тоже не забуду. Счёт открыт, и ты его, похоже, вознамерился с каждым днём пополнять – что ж, когда придёт время платить, не жалуйся».

– Молодец, – одобрительно сказал Том, и Адриан уронил челюсть от изумления.

– Чего?! Кто молодец?!

– Ты молодец, что не огрызаешься. Не всегда стоит оставлять последнее слово за собой. Особенно если не можешь вовремя придумать достойный ответ.

Произнося эти слова, он обернулся и впервые посмотрел Адриану в лицо. И не просто посмотрел – с улыбкой.

Он был не старый ещё, хотя и годился Адриану в отцы. И, без сомнения, благородный – черты лица были правильными, гармоничными. Мать Адриана такую внешность называла «породистой»; отец, впрочем, добавлял, что породы бывают у лошадей и собак, а у человека – происхождение. Адриан не знал, и впрямь ли этот человек происходил от Молога, но поверить в это было не очень сложно: тёмные волосы и глаза, до черноты загоревшая кожа – ну точно и впрямь дьявол, только-только вылезший из печки. Только вот улыбался дьявол вовсе не так, как в понимании Адриана было положено улыбаться нечистой силе: от этой улыбки не было ни страшно, ни муторно. И даже хотелось улыбнуться в ответ, чего Адриан, впрочем, не сделал.

А ещё через мгновение он забыл и про странные слова Тома, и про его внешний вид, и даже про Молога, потому что внезапная догадка озарила его и вытеснила все остальные мысли.

– Постой, я знаю тебя! Я тебя видел вчера в замке. Ты пилигрим, ты пришёл с пилигримами!

– Вот, это уже точнее, – усмехнулся Том, сверкнув зубами, неестественно белыми на фоне его вымазанного сажей лица. – Я и правда пришёл с пилигримами, хотя сам не пилигрим. Был бы ты всегда таким наблюдательным, может, вышел бы толк.

– Так ты проник к нам в замок специально, чтобы… чтобы меня…

– Чтобы тебя забрать, – просто закончил Том. – Да. Специально для этого.

– Зачем? Ну… ну зачем?

Адриан задал этот вопрос с тоской в голосе, не особенно надеясь на ответ – но получил его. Том посмотрел на него блестящим, внимательным, ужасно странным взглядом. И сказал: