Двуликое счастье (СИ) - "Лешия". Страница 46

-- Кхм, спасибо. - легкий румянец раскрасил щеки дяди, заставив его отвернуться к окну. - За все, Виньера. - а вот от серьезного тона его голоса, я вздрогнула.

-- О чем ты? - действительно не поняла.

-- До твоего приезда, я думал о том чтобы переехать от отца. Эссар Хеннар редко показывает себя настоящего. До твоего приезда мы чаще все же видели именно главу рода. Привычка у него такая, все же столько лет ему приходилось подстраиваться под требования деда. С твоим приездом отец постепенно избавляется от нее. Теперь все спешат домой, чтобы увидеть твою искреннюю улыбку от встречи. И отец вместо простого кивка тепло говорит "С возвращением". Пропала из наших отношений напряженность, что постепенно подтачивала нас всех. Так что, малышка, спасибо. Я рад что дождался твоего приезда.

-- О как...вот уж не подозревала такого. Думала это дедушка стал тем скрепляющим фактором удерживающим семью вместе.

-- Он им и стал. Если бы не он, мы бы все разбежались после смерти предыдущего главы. Если сравнить, то он сердце нашей семьи, а ты стала душой. Светлой, теплой и ушасто-хвостатой! Тисса для этого слишком вознесенная своим даром художника, Эван наоборот слишком приземлен, а вот ты золотая серединка. Притягиваешь и одариваешь теплом. Другая бы обиделась и оскорбилась на приветствие отца, попыталась бы расстроить помолвку, демонстративно не принимала новую семью. Ты же огрызнулась в ответ, показала клыки и коготочки, чем покорила его сердце.

-- Скажешь тоже, дядюшка.

-- Никто не ожидал, что ты с порога кинешься обнимать и так радостно приветствовать родственников. - дядя посмотрел тепло, как при встрече, льдинки глаз снова стали небесами. - Согрела давно промерзшие души и сердца.

-- Все-все! Захвалишь, дядя Эран. - тихий смех в ответ.

-- Приехали.

Пока передавала дяде близнецов, думала о его словах. А посмотрев как счастливая тетя встречает нас на пороге, выкинула из головы все мысли и глупые выводы и решила просто быть собой. Дома это можно, меня приняли, маски ни к чему.

-- Как-то так. - после ужина все взрослые члены семьи собрались в гостиной. За трапезой я отказалась рассказывать о своем поступлении, так что все были в нетерпении. Сидя на подлокотнике кресла дедушки, чувствовала как он напряжен. Шей успевший приехать незадолго до трапезы, задумчиво смотрел на иллюзию огня в камине. Начало осени выдалось жарким, и дополнительного обогрева не требовалось.

-- Очень интересно. С эссаром Леасом я свяжусь чуть позже, узнаю чем кончилось дело. Такое безнаказанным оставлять нельзя. А ты, милая, пригласи своего учителя и напарника как-нибудь в гости. Нужно же составить мнение о тех с кем тебе предстоит проводить много времени.

-- Как скажешь, дедушка. - привалившись к его плечу, улыбнулась и зажмурилась. В какой момент я мелькнула в свой хвостатый облик, не заметила даже. Зато успела заметить как потеплел взгляд дяди, как тетя расслабилась, а у дяди Стефана на мгновение вытянулся зрачок. Зато от моего волка мне достался долгий и немного напряженный взгляд. Дедушка хмыкнул и спихнул с подлокотника, подтолкнул к Айшею.

-- Не нервируй жениха, теперь твое место рядом с ним. Со мной насидишься еще. - я фыркнула, но послушно перебралась на диван к волку, который тут же привлек меня к себе ближе и уткнулся носом в волосы. - Собственник! - дедушка сказал так, будто похвалил. - Она ничуть не лучше, так что даже не вздумай обратить взгляд на кого-нибудь еще, боюсь тогда уже ни один целитель тебя не спасет.

-- И не думал об этом, Хеннар. Не мальчик, нагулялся. К тому же мне уже четко объяснили, что злой артефактор это ходячая проблема, а злой и обиженный это ходячая бомба.

-- Неужто братец постарался?

-- Винтер по большому секрету поделился некоторыми историями из твоего прошлого. Весьма познавательно!

-- Вредный братец! Представляю что он мог рассказать. - тихо рассмеялась пригревшись в надежных руках. - Через неделю бал, после которого надо будет решить с датой свадьбы, и сообщить родным. Учитывая положение Кьяры...

-- Я уже сообщил им и дату и все что нужно. Через месяц после объявления о вашей помолвке. Как раз закончатся осенние дожди, но будет еще не настолько холодно, чтобы Кьяра или малыши простудились. - пораженно смотрела на делового деда и согласно кивающих родственников. - Не хмурься малышка, ты вся была в учебе, так что пришлось обсудить этот момент с твоим отцом и Айшеем.

-- Да ладно. Вы как хотите, а я спать, сегодня выдался на редкость насыщенный день.

-- Я провожу.

Мой волк поднялся и я уцепившись за его локоть направилась к выходу. Коридор на этаже был погружен в полумрак, я неосознанно ближе прижалась к Шею. Пальцами рисовала узоры на его руке в незамысловатой ласке. Тишину прервал вздох волка, после чего меня резко притянули и приподняв посадили на подоконник. Витраж обдал холодом спину, губы согрело горячее дыхание моего сдержанного волка. Улыбнувшись потянулась вперед, преодолевая последние миллиметры и поцеловала. Горячие руки скользнули по спине, заставляя прогнуться и прижаться теснее, задержались на бедрах поглаживая, и добравшись до коленей развели мои ноги в стороны. Мой волк хрипло рыкнул и прижался ко мне, заставил обхватить его талию ногами. Перестав терзать губы, переключился на шею. Откинув голову назад, позволяя своевольничать, запустила пальцы в белоснежные волосы Шея поощряя его действия.

Жилет оказался расстегнутым, шнуровка рубашки распущенной, бюстье сдвинуто, горячая ладонь уютно устроилась на груди, а пальцы умело дразнили твердый сосок. Я едва удерживалась от громких стонов удовольствия, лишь иногда всхлипывала когда язык волка добирался до второго соска. Я могла лишь кусать губы и изредка проводить ноготками по открытой шее моего волка, отчего он утробно порыкивал. Второй рукой он крепко прижимал меня к себе, и я прекрасно ощущала насколько сильно он меня желает. Я хотела его ничуть не меньше. Надо было одеть платье, а не брюки.

-- Шей. - в ответ получила тихое рычание. - Шей, мы в коридоре. - разумная мысль пришла немного поздновато. Злое рычание и волк все же отрывается от покусывания моей груди. Прижимается лбом к плечу и просто обнимает.

-- Прости. - хриплый голос заставляет тело вздрогнуть от сладкого предвкушения. - Едва сдерживаюсь чувствуя твой запах. - горячий язык прочертил дорожку от плеча к уху, заставив меня вцепиться пальцами в волосы Шея. - Обожаю твою реакцию.

-- Твоя комната близко. - прошептала в самое ухо оборотня и прикусила заострившийся кончик. Собственно напротив дверей в его комнату мы и остановились.

-- Ты права.

Шей подхватил меня под попу и не отпуская прошел несколько шагов, открыл дверь, и закрыл пинком. После чего спустил на пол и развернул к себе спиной.

-- Стой так. - мои руки он упер в стену рядом с дверью. Его руки скользнули по моей спине вниз, сжали талию, забрались под рубашку и переместились на живот. Жесткие пальцы с силой вжимались в меня, прижимая к возбужденному мужчине и передвигались выше. Когда его руки добрались до моей груди и сжали почти причиняя боль, не удержалась от полухрипа-полустона. Довольный рык сзади и пальцы перестали терзать болезненно сжавшиеся соски.

-- Шей!

Шнуровка штанов под ловкими пальцами сдалась очень быстро. Волк отстранился, заставив меня разочарованно застонать и охнуть, когда ткань стала понемногу опускаться а открывающиеся участи кожи покрываться поцелуями. Поясница, ягодицы, бедра...я переступила через упавшие на пол штаны и трусики. Губы Шея заскользили вверх, прикусывая видимо самые вкусные места, отчего ноги начали подрагивать и норовили подогнуться. На мгновение мои руки оторвали от стены, чтобы снять жилет, рубашку и бюстье. Несколько мгновений одиночества, шуршание одежды и ко мне со спины прижимается обнаженный Шей.

Одна его рука сжала грудь, заставив выгнуться, а вторая скользнула между ног. Его пальцы умело дразнили меня заставляя стонать от удовольствия, царапать стену и вжиматься в него ягодицами, требуя большего. В момент когда Шей одним движением вошел в меня, я вскрикнула от накатившего удовольствия и удовлетворения. Хриплое довольное рычание над ухом заставило вздрогнуть, а сильный толчок во мне, застонать. Движения Шея, сильные, пока еще медленные, от них кружилась голова, дрожали напряженные ноги и слабели руки упертые в стену.