…Или право имею… Лучшие из худших - 2 (СИ) - Бочков Александр Петрович "Алекс". Страница 19

В белую березу был тот клен влюблен – подхватил Леший.

И когда над речкой ветер затихал, он березе этой песню напевал…

Белая береза, я тебя люблю, протяни мне ветку свою тонкую - затянули мы тоскливо вдвоем…

Без любви и ласки пропадаю я – рыдал Леший

Белая береза ты любовь моя… - подхватил я его страдания.

Дальше мы затянули, как ветер заломал наглый клен, домогавшийся его белую березу… У меня аж слезы выступили на глазах – то ли Лешего было жаль, толи себя. Глянули друг на друга, утерли скупую мужскую слезу и махнули еще по одной. Я нажал на пуск…

Что стоишь качаясь, тонкая рябина: головой склоняясь до самого тына…

А через дорогу за рекой широкой так же одиноко дуб стоит высокий – спели мы тоскливо и повторили припев. Дальше всхлипвая и завывая: проклятая водка – нормально петь не дает… Пели о том, что нельзя рябине к дубу перебраться, знать ей сиротине век одной качаться… Закончилась песня Леший сидел, всхлипывая, утирая слезы большим клетчатым платком не первой свежести.

– За хорошую песню – поднял я тост. Леший не отказался. Запустил следующую песню: Ромашки спрятались… Задушевная песня, со смыслом… зачем вы девочки красивых любите – непостоянная у них любовь – душевно разьясняли мы этим непонятливым созданиям… Закончили, поглядели друг на друга с пониманем и булькнули еще по одной – здесь слова ни к чему. Пора и песне про нас зазвучать… Запел Кучин и мы подхватили…

Я каждый день хожу одной дорогой и каждый день в глазах ее печаль

Стоит она с протянутой рукою, стоит она укутанная в шаль

Стоит она, без родины, без флага в платочке сером с песней на устах

Как проклинал судьбу свою бродяга и как с сумой тащился на плечах

Так пой же пой мне песню эту. Вот так и я судьбу свою кляня…

Брожу один по белу свету, без друга, без жены да без коня… - рыдали мы над своей горькой судьбой – судьбинушкой… Закончили песню, утерли слезы, градом катящиеся по щекам - Все водка проклятая !

- Вы чего разорались на весь лес, пьянчуги – забулдыги ? – из привычного угла вышла потрясающей красоты брюнетка. Леший как то сразу сник, сьежился: взгляд стал как у побитой собаки, ждущей, что же сейчас будет – ласка или окрик.

– Мы не орем – мы песни поем – гордо возразил я вставшей у нашего стола красавице. – Это кто ? – спросил я у Лешего небрежно ткнув куриной ножкой в брюнетку. Та аж задохнулась от такой наглости. – Это Василина… - проблеял "влюбленный ПЬЕРО". Ну а я тогда Буратино. Не обращая внимания на готовую разразиться чем - то страшным и ужасным красавицу, я повернулся к Лешему, налил нам и поднял стопку – За сидящих здесь настоящих мужчин ! – выдал я тост и лихо опрокинул стопку. Леший с отчаянностью обреченного бросил свою в рот и выпрямился.

– Это вы то настоящие мужчины ? – начала она уперши руки в бока. – Леший, друг мой, а чо она здесь в-а-а-ще делает ? Ты ее сюда звал ? Он пьяно замотал головой. – Пришла тут без приглашения, с пустыми руками и еще права качает ! – Да, качает… - грустно подтвердил он… Дамочка стояла ошалевшая. – Иди отсюда и с пустыми руками сюда больше не приходи… Хочешь посидеть с нами, песни попеть – приди с уважением, поздоровайся, да на стол что - нибудь поставь… А ты нас тут строить начала. Че стоишь – иди и подумай о своем плохом поведении. Иди, иди… – отмахнулся я от нее, как от назойливой мухи. Красавица набрала воздуха, чтобы сказать что то гадкое, едкое, но натолкнулась на мой жестокий взгляд. Злоба заклокотала во мне поднимаясь наружу: пришла какая то и кайф ломает ! Она отшатнулась и с тихим хлопком исчезла. – Это ВАСИЛИНА ! – с надрывом и душевной тоской протянул Леший. – За ИНЬ И ЯН – произнес я. Леший не понял, но тост поддержал. А я продолжил посиделки с музыкой…

Я к цыганке не пойду ворожить…Все дела мои и так хороши… На делах моих полынь, трын – трава…Да на плахе моих плеч голова. Наварил я нынче браги бидон – Леший приободрился, услышав знакомое - пусть шаманится дурман – самогон… Пусть слетаются дружки, воронье: лейся честное мужское вранье-е-е. Так наливай, поговорим: до зануды до зари, про мужицкие дела и про женские тела. И еще раз наливай, полоскать так до бела, выпивать так до бузы, тосковать так до слезы… - страдал Шафутинский и мы вместе с ним. – Хорошая песня, правильная – оценил Леший. – А про нас все песни правильные – утверждающе добавил я. Он кивнул, соглашаясь.

– А я иду мимо, слышу поют так задушевно, решила зайти на огонек – не прогоните даму ? – раздался рядом ангельский голосок. Я повернул голову. – Вот: от меня вашему столу – не побрезгуйте – возникшая ниоткуда Василина выкладывала на стол всякую вкуснятину. - Присаживайся гостья дорогая. Такую вежливую, обходительную, щедрую грех не пригласить за стол. Ну а красота ваша украсит нашу скромную мужскую компанию. Брюнетка достала из корзинки бутылку темного стекла и поставила ее на стол. – Сейчас попробуем - чем нас хотят угостить – пьяно пробормотал Леший и потянулся за бутылкой. Я попытался взять ее сам, но так неловко, что она упала и густая, темно-красная жидкость потекла со стола на пол… - Какой я неловкий – с усмешкой произнес я глядя в глаза Василине. – Какой ты неловкий - пьяненько подтвердил Леший. – Но водка у нас еще осталась - бодро отрапортовал я – а настоящие мужчины пьют водку ! А даме мы сейчас нальем… Я открыл бенедиктин – это НАСТОЯЩЕЕ вино - с тонким подтекстом протянул я фужер красавице… И включил песню …Есть красивая одна девушка на земле… В ней как раз пелось о девушке, которая не живет в городе, песен не поет и холодна к певцу. Леший оживился – видимо хмель чуть отпустил и с чувством, вместе со мной выводил, глядя на предмет своего обожания…

- Но когда - нибудь это девушка все поймет. Подойдет ко мне и тихонечко мне шепнет.

Я люблю тебя, я люблю тебя милый мой. Поцелуй меня в губы алые дорогой !... Затем спели: Течет ручей – про судьбу простых людей, проживших жизнь без всякого выпендрежа и жалующихся друг другу, что… и я ничья и ты ни чей… Я посадил Василину между мною и Лешим… Наливали, выпивали, пели – от души: мы с Лешим как могли, а Василина, своим голосом творила чудеса. Правда я старался забивать ее голос своим… Дошли до песни …Эх полным полна моя коробочка… А там слова …Катя бережно торгуется, все боится передать… Я давно уже почувствовал, что около моей землянки постепенно собралось все женское население, да и мужики подошли послушать – песни диковинные – таких они не слышали, да еще и музыка играет. Певцы правда неважные, но хоть какое то развлечение… А тут еще вплелся женский голос, да еще какой… В общем бесплатный концерт. Закончилась песня и раздался стук в дверь – Разрешите товарищ командир ? Екатерина - кто же еще…

- Проходи Морозова, присаживайся. Слушаю тебя внимательно… - А это кто ? – с детской непосредственностью кивнула Катя на брюнетку. – Это ведьма Василина – подруга нашего Лесника – буднично ответил я. - Шла мимо, зашла на огонек, обрадовалась, что ее разлюбезный здесь - вот сидят, воркуют… А ты по делу зашла, или выпить с нами ? У Катерины глаза полезли на лоб – Вы что такое говорите ? Я горько вздохнул – Я уже обрадовался: будет с кем выпить, а ты отказываешься… - Вы бы не пили много товарищ командир, завтра с утра дел много – попыталась приструнить меня Морозова. А я продолжал ваньку валять:

– Да разве ж это много – десять бутылок водки на двоих ? Это только начало – правда Леший ? Леший оторвался от созерцания любимой женщины и ответил – Правда. Еще столько же примем на грудь и к русалкам ! – Куда, куда ? – заинтересованно переспросила Катерина. – Куда это ты намылился от меня Лешик ? – бархатным голоском поинтересовалась Василина. До Лешего дошло, что он, по пьяни, ляпнул. Он заюлил, заканючил, заблеял что то невнятно – оправдательное, но получил – Иди к своим русалкам и больше ко мне не приближайся !

– Мне тоже не приближаться ? – вежливо поинтересовался я у Морозовой. – Я вам не жена, чтобы запрещать или командовать. – А если станешь ? – Ни ругаться, ни командовать не буду – серьезно ответила она… Время действительно было позднее и решил вежливо шугануть гостей, как вдруг…