Замок Ругна - Пирс Энтони. Страница 24

И вдруг позади него возникла рябь. Громадных размеров отвратительная морда вылезла из воды. Речной змей! Показалась пока только часть головы, но этого хватило, чтобы дорисовать остальное. Ни маленькой лодке не проплыть, ни Прыгуну не пройти! Таких речных змеев охотно брали охранять замковые рвы.

— Эй, урыльник! — крикнул Дор. Чудовище двинуло ухом, но продолжало пристально наблюдать за Прыгуном. Немедленно надо придумать что-нибудь посильнее!

Дор нашел подходящую ветку.

— Ветка, — сказал он, — спорим, урыльнику плевать на твои оскорбления? Он не погонится за тобой.

Чем больше неодушевленных задеваешь, тем резвее они становятся.

— Не погонится? — возмутилась ветка. — А ну-ка брось меня, замарашка!

Дор глянул на себя в воду. Лицо и в самом деле грязное, но умывание придется отложить.

— Лети! — крикнул он и запустил веткой в чудовище.

Ветка плюхнулась почти рядом с башкой змея. Отличный бросок! Вряд ли подросток Дор смог бы так! Чудовище оглянулось. Оно наверняка подумало, что сзади враг.

— Посмотрите на эту мерзкую рожу! — крикнула ветка, покачиваясь на воде. А речные змеи, надо сказать, весьма трепетно относятся к своей внешности. Этой чувствительностью и воспользовалась ветка. — Да с такой рожей, — продолжила ветка, — не по рекам плавать, а в иле сидеть и не вылазить!

Чудовище подняло голову повыше и сердито загудело. Оно не умело говорить по-человечески, но понимало, очевидно, неплохо. Чудовища, питающие надежду на ровную службу, стараются хоть немного обучиться языку работодателей.

— Продуй трубу, не то задохнешься! — крикнула ветка. Оскорбления ей очень нравились. — В ствол моего дерева раз врезался один безмозглый гудила — вот так же загудел.

Змей кинулся на ветку. Трюк удался! Но по воде снова пошла рябь. И рябь эта устремилась в сторону Прыгуна. Прыгун бежал изо всех сил, но у чудовищ сил было не меньше.

Значит, время приступать к следующей шутке. Дор ухватился за привязанную к дереву нить, подтянулся и скользнул над водой.

— Рыло-мыло! — крикнул он. Не голова, а головы выскочили из воды — зубастые, огнеглазые бугры на искривленных шеях.

— Не поймаете, кислые мины! — Кислые мины — это такие круглые растения, пахнущие маринованными помидорами и огурцами. Кислые мины весьма полезны во время военных действий, потому что любят взрываться.

Несколько чудовищ все-таки попытались поймать Дора. Они помчались вперед, оставляя за собой белые буруны.

Дор скользнул назад и прыгнул на берег.

— Сколько же их там? — спросил Дор, изумленный числом чудовищ.

— Ровно столько, чтобы ты мог победить, — ответила вода. — Так уж заведено.

По магическим законам все правильно. Но надо попытаться, ведь Прыгун в опасности. Волшебник не имеет права опускать руки!

Дор поднял жука-дихлофоса, скатал его в шарик и швырнул в сторону удаляющегося паука — паук прошел уже больше половины реки и не терял скорости. Рассерженный жук бухнулся в воду и взорвался. На чудовищ напал неудержимый кашель, и они стали разбегаться. Дор кинул еще три вонючих шара, на всякий случай. А Прыгун тем временем скользил все дальше.

Милли тоже участвовала. Она прыгала у самой воды, размахивала руками, дразнила чудовищ. Ее великолепные формы не могли не привлечь чудовищ. Дор вдруг почувствовал себя немного чудовищем. Или вроде того. А чудовища слишком оживились.

— Отойди, Милли! — предупредил Дор. — У них длинные шеи!

И чудовища незамедлительно этим воспользовались. Одно так и вылезло вперед, открыв пасть. Слюна текла по выступающим рядам зубов; жестокие глазки постреливали молниями.

Милли остановилась. Она страшно испугалась, но не завизжала, не затопала ногами. Странно! А, понятно! Раз она только что дразнила чудовищ прыжками и криками, то теперь, чтобы чувств5-валась разница, непременно должна была остолбенеть.

Дор потянулся за мечом, который, как известно, висел у него за спиной. Он выхватил меч, но не удержал. Острие вонзилось в землю.

— Ай! — вскрикнуло острие. Герой стоял перед змеем с поднятой рукой, в которой не было никакого оружия.

Чудовище как будто удивилось. Потом насмешливо фыркнуло. Дор наклонился за мечом. Зубастая морда наклонилась, чтобы сжевать Дора.

Дор подпрыгнул, перемахнул через голову громадины и заехал чудовищу левым кулаком в ухо. Приземлился, крутанулся, схватил меч, но не ударил, а наставил змею в глаз. При виде сверкающего острия глаза чудовища подернулись тоской.

— Я не собираюсь отвечать жестокостью на жестокость, — промолвил Дор. — Я не слаб, а благороден.

Сияющий конец острия словно заворожил чудовище. Оно замотало башкой и дернулось назад. А воин, наоборот, сделал шаг вперед, держа меч перед собой. Секунда — и чудовище исчезло под водой.

Другие чудовища благоразумно остались в стороне. Они рассудили, и справедливо, что существо с мечом владеет какой-то магической силой. А Дор уяснил закон, давно известный его нынешнему телу: чтобы обескуражить войско, надо победить командира.

— Воина храбрее я в жизни не встречала! — воскликнула Милли и захлопала в ладоши. Какое у нее радостное тело! Совсем не такое, как у будущей Милли, гувернантки и хлопотуньи. Почему она так изменилась?

Потому что провела восемь веков среди призраков! Юношеская живость угасла под грузом многовековой трагедии.

Но и с ним самим тоже что-то случилось. Как отважно он бросился в бой с чудовищами! Как легко обратил их в бегство! Милли в опасности — и он, не рассуждая, хватается за меч. Ни капли не похоже на прежнего робкого мальчишку. Может, именно тело надо благодарить? Тело, которому не в новинку воевать, для которого обратить вспять десяток чудовищ — пара пустяков.

Какой человек владел этим телом раньше? Куда он девался? Вернется ли он, когда Дор покинет прошлое? Раньше Дору казалось, что тело глуповато, но теперь он понял: у этой горы мускулов есть преимущества, восполняющие недостаток ума. Вполне возможно, тело никогда ничего не боялось, потому что могло справиться с любым врагом, с любой опасностью.

Опять блоха! Укусила в правое ухо! Забыв, что держит в руке меч, Дор чуть не снес себе голову. Он устрашил чудовище, а с какой-то надоедливой блохой справиться не может! Надо срочно отыскать какой-нибудь дустовый куст!

— Гляди, паук уже на той стороне! — крикнула Милли.

Ура! Уловки помогли! Может, чудовищ и было более чем достаточно, но Дор выступил против них во всеоружии.

Дор приблизился к дереву, к которому Прыгун прежде привязал нить. Теперь нить постепенно натягивалась, потому что паук трудился на противоположной стороне, укрепляя другой конец. Вскоре звенящая нить натянулась от берега к берегу, от дерева к дереву. Только над серединой реки она слегка провисала. Это была необычайно толстая нить, но и она становилась невидимой через несколько метров.

— Теперь при помощи рук можно перебраться, — сказал Дор, но тут же усомнился.

— Ты можешь, а я не могу, — возразила Милли. — Ты мужчина, храбрый, сильный, закаленный, а я девушка слабая, беззащитная. Да мне ни за что...

Знала бы она, кто он на самом деле!

— Я понесу тебя.

Он поднял девушку, посадил на ветку, подтянулся, используя всю силу мускулов, встал на канат, отыскал точку равновесия и подхватил прекрасную ношу.

— Что ты задумал! — крикнула она и взбрыкнула ножкой. Какие у нее чудные ножки, и как мило она брыкается! Наверняка существует целая наука брыкания: ноги должны быть согнуты в коленях, ступнями следует взмахивать не слишком быстро, тогда ножки хоть и мелькают, но их можно разглядеть. — Мы же упадем в воду!

— Если упадем, то поплывем, — ответил он и пошел вперед.

— Сумасшедший! — в ужасе крикнула она.

«Ты сумасшедший?» — спросил внутренний голос. Невозможно пройти по канату без магической помощи, но сейчас шел не Дор, а чье-то могучее всесильное тело.

И это варварское тело блестяще умело балансировать. Неудивительно, что волшебный Ксанф отступил перед волнами обыкновенного нашествия. "Такая сила способна соперничать с любой магией.