Нелегал-2: Трюкачи (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович. Страница 43
Разница в боевых искусствах и мировоззрении сэнсэев Хираямы и Сагары в полной мере отразилась и на их учениках: додзе Сагары посещают многие откровенно агрессивные люди, включая нескольких банцу из Бенибэ, в то время как отцу Киоко учить таких людей не позволяют принципы.
В конечном итоге противостояние двух конкурирующих додзе превратилось, с точки зрения семьи Хираяма, в борьбу идеологических антиподов: в одном додзе учат расти над собой, становиться лучше, сильнее, мудрее, сдержаннее, в другом – доминировать над людьми путем силы в ущерб собственному саморазвитию. Разумеется, Норихиро Сагара этого не понимает, чуждый традиционной морали, отказавшийся от собственных корней, он видит противостояние исключительно с точки зрения коммерции, моральная и философская составляющие этой борьбы ускользнули от его понимания точно так же, как и древние обычаи Японии.
И в этом конфликте мировоззрений сэнсэй Хираяма и его дочь удерживают лидирующие позиции: люди истинно японского духа, чтящие свой народ и свою страну, предпочли брать уроки у близкого им по духу учителя, к тому же наследника одной из самых уважаемых в городе семей, и своих детей тоже отдавали в обучение именно ему. А Норихиро Сагаре остались только такие же нещепетильные по жизни ученики, как и он сам, в том числе и члены уличной банды. И хотя все прекрасно понимали, что под руководством Сагары можно быстрее стать эффективным бойцом, полицейские, спортсмены, военные и другие зажиточные и уважаемые люди выбрали именно додзе сторонника традиционных ценностей, а школа Сагары приобрела не самую хорошую репутацию, да и атмосфера на его занятиях тоже оставляла желать лучшего.
Сагара, само собой, завидовал, но ценного жизненного урока о том, что репутация учителя зачастую важнее эффективности его стиля, не усвоил, причины, побуждающие потенциальных учеников выбирать додзе конкурента, остались для него загадкой. Воистину, кто не помнит корней – не поймет. И сын его, Тецуя Сагара, тоже весь в отца. Адепт вин-чунь, хоть и довольно незаурядный, но не уважающий традиций и не стремящийся к самосовершенствованию ради самосовершенствования.
Из этих глубоких размышлений Киоко вырвал топот ног и отчаянный, полный ужаса крик подружки:
- Киоко! Киоко!!
Девочка отложила планшет, в этот миг Уруми пронеслась мимо с завидной скоростью и с ходу влетела в кусты, а с той стороны, откуда она появилась, доносился приближающийся топот. Киоко только и успела, что встать, когда преследователь выскочил из-за поворота, и девочка поняла, что самые страшные кошмары Уруми сбылись: за ней, пыхтя от напряжения, с перекошенным от ярости лицом гнался Йома собственной персоной.
Киоко приняла решение моментально и шагнула наперерез, выбрасывая кулак в выверенном, четком движении. Сейчас станет ясно, кто кого.
С первой же секунды боя она поняла, что приписываемая молвой крутость противника – вовсе не преувеличение: Йома уклонился от первого удара с исключительной быстротой, а на втором стремительно увеличил дистанцию, прервав развитие серии Киоко в самом начале.
Доли секунды он исподлобья сверлил внезапно возникшее на его пути препятствие, и девочка внезапно подумала, что на спине у Йомы – школьный ранец. Насколько же быстрым он будет без него?! Впрочем, попытку сбросить этот груз Киоко использует для внезапной атаки и попытается застать врага врас…
- Ну и что ты творишь? – мрачно спросил Йома, и слова вместо действия слегка сбили ее с толку – но только слегка.
- Ты меня спрашиваешь? – спокойно ответила Киоко, понимая, что противник, видимо, пытается притупить ее бдительность, но проигнорировать обращение будет слегка неучтиво.
- Это ведь ты хотела меня ударить, а не я тебя. Тебя, случайно, не Кавадзо ли послал?
- Ничего не знаю ни о каком Кавадзо. Ты гнался за Уруми, обидеть ее я тебе не позволю. Все понятно?
- Это Киоко Хираяма, дочь сэнсэя Хираямы! – задыхающимся голосом пропищала из кустов Уруми, - у нее первый кю!
Йома скосил взгляд в сторону голоса, и Киоко по треску кустов определила, что подружка бросилась куда-то вглубь кустов.
- Так она твоя знакомая? – зловеще поинтересовался он.
Девочка внимательно следила за противником, пытаясь по злобному прищуру глаз уловить тот момент, когда за отвлекающей внимание угрозой последует внезапная атака. Йома одного с ней роста и немного крупнее, очень быстрый и подвижный. Попасть в него оказалось не так-то и просто, но как только он пойдет в атаку, появится хороший шанс подловить его, тем более что стиль Вадо-рю делает ставку именно на защиту и мощную контратаку.
- Верно, - коротко подтвердила Киоко.
Йома коварно ухмыльнулся:
- Тогда будь так любезна, передай ей это, когда она вернется. Обронила у киоска с такояки.
Он плавным и небрежным жестом бросил ей небольшой черный предмет, словно предлагая поймать, но Киоко на этот трюк не клюнула, шагнув в сторону и пропустив брошенную вещь мимо себя, и ни на секунду не ослабила бдительности. Йома, увидев это, только странно хмыкнул, а затем произошло самое неожиданное.
Он повернулся к Киоко спиной и пошел прочь.
Девочка быстро взглянула на упавший предмет и узнала кошелек Уруми.
- Ты что, гнался за ней только затем, чтобы вернуть кошелек?! – изумилась она.
Йома остановился и оглянулся:
- Я догадываюсь, что ты себе навоображала – но да, просто хотел вернуть. И все.
- Кретин, ты же ее до полусмерти напугал!
Тот лишь пожал плечами:
- Я-то что мог поделать? Когда я ее окликнул, она просто бросилась бежать. Если бы она убежала – как потом найти?
- У нее в кошельке ученическое удостоверение!
- Я не заглядываю в чужие кошельки.
- Даже так? Вообще-то, она учится за стеной от тебя, в соседнем классе!
- А я откуда знал? Первый раз твою подружку увидел.
- Это потому, что на переменах она боится выйти из класса, чтобы с тобой не встретится! – заявила Киоко.
Йома в ответ лишь ехидно ухмыльнулся:
- Я бы ни за что не выбрал себе такое лицо, но людям при рождении такого права не дают. И я с этим ничего не могу поделать.
- Тебя, похоже, оно вполне устраивает, не так ли?
- Мое лицо – моя трагедия. Я не знаю, что ты видишь на нем, лишь догадываюсь, что ничего хорошего. Но что бы ты по моему лицу ни прочла – мне сейчас просто грустно.
Он повернулся и пошел прочь.
Киоко проводила его взглядом и негромко сказала:
- Уруми, вылезай уже!
А сама торопливо двинулась следом за уходящим Йомой и окликнула его:
- Погоди… Хочу понять одну вещь.
Он обернулся:
- Какую?
- Если ты не такой, каким выглядишь на самом деле – почему бы тебе не перестать пользоваться своей внешностью? Ты сетуешь на свое лицо – но нагнал страху на всю школу, стал сильнейшим банцу. Это ведь твой выбор.
Йома зловеще усмехнулся:
- Нет, не мой. Меня сделали защитником школы, не спросив, и я сам даже не сразу понял это. Я не дрался с Куродой, он хотел меня проучить, но испугался. Я никого не бил в парке Ханами. Меня пытались побить двое из Бенибэ, но это один из них ударил второго, не я. Я не сделал ничего из того, что мне приписывают. Вообще никого и пальцем не тронул.
Киоко смутилась, услышанное оказалось слишком неожиданным.
- А Такехиса тогда что?
- А что Такехиса?
- Отмороженный он. И ты с ним водишься по собственной воле.
- Оглянись вокруг. Много ты видишь желающих дружить со мной? Дэлайла только что уехала обратно в Штаты, с кем мне еще водиться? Я и так до четырнадцати лет рос дома, в одиночестве. Юдзи, конечно, не ангел – но я вожусь с ним, потому что он единственный, кто не против водиться со мной. Вот и все.
- М-м-м… извини, что спросила.
- Ничего страшного.
Вернувшись обратно, Киоко снова позвала Уруми:
- Да вылезай уже, трусиха. Ушел он.
А про себя подумала, что все это чересчур невероятно для искусной лжи.