Нелегал-2: Трюкачи (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович. Страница 78

Тирр принялся расстегивать ремни парашютного ранца. Салон внезапно наполнился мольбой, молитвами, душераздирающими воплями «пожалуйста, не надо!» и тому подобными звуками, от которых уши мага едва не свернулись в трубочку.

- Заткнитесь все нахрен!! – завопил он во всю глотку. – Молчать – проживете чуть дольше!!

Шум стал потише, сменившись преимущественно рыданиями. Тирр снял с груди ранец, сделал несколько шагов к противнику и протянул ему.

- Моя религия не одобряет самоубийств – взрывай ты. За кольцо потяни и все.

Кореец взял ранец свободной рукой и попытался сообразить, какие преимущества дает ему обладание обоими бомбами, но в этот момент Тирр, воспользовавшись тем, что руки оппонента были заняты, нанес ему молниеносный удар в солнечное сплетение, успел схватить ручку чемоданчика, пока тот складывался пополам, и добавил коленом в лицо.

Кореец, хрюкнув, опрокинулся на пол кабины, а маг торжественно поднял вверх дипломат угонщика.

В салоне раздались вздохи облегчения и аплодисменты, кто-то даже крикнул:

- Ура! Да здравствует Китай!

- Да-да, летим в Китай, капитан, поворачивайте в Китай! – подхватили другие пассажиры.

- Да-да, конечно, - немедленно согласился командир экипажа, - сэр, вы только держите триггер покрепче! Летим в Китай!

- Вы что, сбрендили?! – возмутился Тирр. – Какой, к чертовой матери, Китай, мне домой надо, я в Японии живу!

К этому момент пассажиры уже успели скрутить корейца, нерадивый угонщик смог только оторвать голову от пола, глядя на мага ничего не понимающими глазами.

- Запомни, урод, на рейсе Вегас-Токио пугать пассажиров бомбой можно только мне, и хотя я сам с этим уже завязал – плагиаторов не потерплю, - поучительно заметил он.

- Постойте… так вы не террорист?! – выпучил глаза капитан самолета.

Тирр повернулся к нему и потряс чемоданчиком, чем вызвал непроизвольную гримасу ужаса на его лице:

- Я вообще-то чародей и маг, но теперь у меня, хе-хе, уже не зажигалка, а настоящая бомба. А ну-ка, капитан, кого это вы там назвали клоуном и фокусником? А?

Процесс суда происходил примерно так, как его показывают по телевизору, и, по уверению адвоката Йонаги, должен был занять не больше четверти часа. Обвинитель зачитал вначале обвинение, затем признания обвиняемых. Защита Мияги и Накаямы, видимо, уже договорилась с судом о полном и безусловном признании вины в обмен на не самое строгое наказание, потому теперь бездействовала. Из журналистов присутствовала пара новичков-завсегдатаев, которые просто несут в суде «вахту» в надежде на интересный материал. Что ж, отлично.

Когда обвинитель сказал, что у него все, и предложил обвиняемым сказать последнее слово, Тео, глубоко вздохнув, поднялся:

- Прошу прощения, но я бы хотел изменить свои показания.

- Не понял?! – встрепенулся господин Йонага, мамино лицо удивленно вытянулось.

Все взгляды сошлись на Тео.

- Поясните? – спросил судья, благообразный пожилой джентльмен в очках.

- Я находился в состоянии аффекта и испуга и давал неправдивые свидетельства.

Йонага незамедлительно вскочил:

- Прошу огласить перерыв! Необходимо…

Тео повернулся к нему:

- Простите, господин Йонага, вас я тоже обманул.

Рубикон перейден, самое страшное позади. Осталось довести начатое до конца.

Ему предложили занять место свидетеля и дать присягу говорить правду, что Тео и сделал.

- Итак, какие именно показания были вами даны неправдиво? – мрачно просил судья.

Тео сглотнул.

- Все. От начала и до конца. Не было никакого нападения. Был только несчастный случай, по глупости. Давайте я расскажу все, как было, с начала?

- Я протестую! – снова вскочил Йонага. – На моего подзащитного оказали давление!

- На меня оказали давление только обстоятельства, - возразил Тео.

- Адвокат Йонага, сядьте, - велел судья и повернулся к Тео: - рассказывайте.

- Уфф… В общем, мне придется начать издали, с предпосылок. Дело в том, что я, так уж вышло, стал банцу в школе Хоннодзи. Причем совершенно случайно, хоть это и может показаться странным. И был один инцидент с другими банцу, из соседней школы, которые притесняли и грабили наших учеников. Но по этому поводу я уже давал полиции правдивые показания.

А вся эта история началась с того, что вот эти двое, Накаяма-сан и Мияги-сан, пришли разобраться, в чем дело. Пострадавшие банцу из той школы наплели своим сэмпаям, что виноваты были мы. И кто-то попросил Накаяму и Мияги, как выпускников школы, вступиться за них. Дело в том, что, как я уже говорил, я стал банцу даже без драки, потому что главный банцу моей школы меня просто испугался. И те, из Бенибэ, тоже боятся. В общем, обвиняемым наплели кучу ужасов про меня, и те пришли выяснить, что и как.

Он перевел дыхание и продолжил рассказ.

- Собственно, вот с этого момента начинаются расхождения. На самом деле, мы с ними встретились и разобрались, что и как, абсолютно мирно и по-дружески, они признали, что ученики из Бенибэ были сильно неправы и что их на самом деле никто толпой не метелил. И когда речь зашла за то, что они были так наслышаны о кошмарном лютом гайдзине, то есть обо мне, что даже взяли кастет на всякий случай, дернул меня каппа за язык. Я сказал им, что кастет против умелого противника бесполезен и даже предложил пари: что один из них возьмет меня в захват, а я из него вывернусь до того, как меня коснется кастет.

В общем, правда в том, что на самом деле никто никого калечить не собирался. Когда я вывернулся при помощи дымовой шашки, взятой у отца, Накаяма с перепуга или от неожиданности треснул Синдзи. Я не знаю, почему – может, рука дернулась. Однако факт в том, что нападать на меня никто не собирался, в захват я был взят по своему же предложению, это моя идея. И кастет Накаяма достал из кармана, когда я попросил показать. Вот так все было. Просто несчастный случай по… глупости. Мы все трое сглупили, я – что предложил, они – что согласились, не подумав.

Собственно, вот так все и было. А потом я в ужасе убежал, думая, что Синдзи Мияги мертв. И, будучи в состоянии крайнего шока, дал полиции неправдивые показания.

Снова начался шум: шумели, в основном, Йонага и мама, однако судья быстро навел в зале тишину.

- Обвинитель, у вас есть вопросы?

- Множество их, господин судья! Свидетель, то, что вы рассказали, никак не согласуется с тем, что обвиняемые сразу же подписали признания. Никто из них даже не заикался о несчастном случае.

- Конечно, - согласился Тео, - и я даже знаю, почему. Они подумали, будто я их подставил. Вот посудите сами, вы бы поверили им, если бы на следствии они заявили то, что рассказал я?

- А почему они должны были так думать, если между вами не было ссоры?

Тео тяжело вздохнул, маскируя свое облегчение: вот он, тот вопрос, ради которого все было затеяно.

- Я попытаюсь объяснить… Вы знали о том, что в школе меня зовут «Людоедом с задней парты» и тому подобными прозвищами? За глаза, конечно же. Вы знали, что на переменах многие ученики уходят из класса и возвращаются только вместе с учителем? Вы можете спросить об этом учеников в нашей школе. Например, одна ученица из соседнего класса вообще не выходила на переменах в коридор, боясь со мной встречаться, а другая ученица, дочь сэнсэя Хираямы, перевелась в ее класс, так как на полном серьезе думала, что ее подружке нужна защита от меня. Помнится, хотел вернуть оброненный кошелек – так догнать не смог! Наконец – вы знали, что главный банцу школы побоялся со мной драться втроем против одного меня? Я ничего не могу с этим поделать: я родился с таким лицом, на котором написаны наихудшие намерения. У меня почти нет друзей – все боятся. Мне никогда и никто не смотрит в глаза – боятся. Никто, кроме учителей, не заговаривает со мной первым – боятся. Моя «слава» дошла даже до соседней школы. Меня считают психопатом, маньяком, дремлющим злом – просто потому, что у меня такое лицо. Я вообще не бил никого в жизни, и тем более – никого в школе. Но меня все равно боятся. И вам я тоже не нравлюсь, угадал?