Вопреки судьбе (СИ) - "Gannel". Страница 8

Зато гасконец нашел Лизе горничную. Мишель, бойкая пухленькая девушка лет семнадцати, убиралась в том доме, где мадмуазель предложили снять комнату. Но за хорошее жалованье субретка готова была прислуживать только госпоже, без “халтурки” уборщицы.

Лиза горячо поблагодарила юношу, сама она не представляла, где искать служанку. Не развешивают же здесь объявления на столбах? А без горничной с ее статусом нельзя. Хотя надолго ли хватит ее денег? Надо ведь еще приобрести хоть пару платьев соответствующего вида.

Д’Артаньян вскоре откланялся.

А Атос одним жестом пригласил девушку отужинать с ним. Мишель мгновенно сориентировалась и уже помогала Гримо подавать на стол. В то время как ее новоприобретенная госпожа не знала, как ей себя вести, о чем говорить, да и стоит ли говорить вообще.

- Что-то не так, сударыня? - обратился к ней граф, заметив, что девушка недоуменным взглядом смотрит на свою тарелку. - Вы привыкли к иным блюдам? Прошу меня простить…

- А, нет, все в порядке, - встряхнулась Лиза. - Курица как курица. Что вы, не беспокойтесь!

Она даже не удержалась от усмешки. И правда, курица как курица. А есть ее можно прям как в детстве, потому что из столовых приборов ей предложили только нож. Кажется, вилку тут не используют, если ее вообще знают. Так что о манерах, старательно лелеемых в ней последние лет пятнадцать, придется позабыть. И есть руками. Родители были бы в ужасе, бабушка уже лежала бы в обмороке. Ну а у нее нет иного выбора.

Лиза осторожно отщипнула белого мяса. И поняла, что дико проголодалась. Ну конечно, последний раз она ела… в другой жизни.

Девушка старалась есть медленно, неторопливо. Не хватает наброситься на бедную курицу с чавканьем и глотая слюни. Вон Атос как спокоен и невозмутим! Хотя он, конечно, такой всегда.

***

Граф на самом деле наблюдал за гостьей, но так, чтобы это не бросалось в глаза.

Очень странная девушка. Даже за столом себя ведет странно. Она голодна – это очевидно. Но едва ковыряет пальчиками мясо. А уж как она удивленно посмотрела на стол! Что ее смутило? Что ей подали курицу? Или что-то еще? Может быть, она впервые видит такие тарелки?

Ответов на эти вопросы не было. Как и с той странной книжицей, которую она показала. Пока гостья занималась туалетом, Атос долго пытался разобраться в тексте. Но преуспел мало, разобрал лишь несколько слов. Это не пролило света на личность девушки.

Более всего графа интересовали арабские цифры. Поэтому самое пристальное внимание он обратил на слова рядом. Такие слова из языка московитов он не помнил. Атос перебрал множество вариантов, больше других подходило словосочетание “день рождения”.

- Абсурд, - пробормотал он.

Граф готов был принять то, что мадмуазель Луиза родилась двадцать восьмого апреля. Но какого года? В книжице стояла арабская цифра, означающая тысяча девятьсот девяносто два. В Московии счет лет вели иначе, чем во Франции, православные считали от Сотворения мира. Но это не помогало, а только еще больше запутывало. Если считать так, то должно быть более семи тысяч, кажется. А вот разница в почти четыреста лет была необъяснима. О подобном летоисчислении он не слышал.

Приходилось признать, что там написано, вероятно, нечто иное. А это возвращало его к началу.

Вторым любопытным фактом была речь гостьи. То, что Атос сначала принял за акцент, по здравому размышлению оказывалось иной манерой общения. Путаница в словах или произношение здесь были не при чем. Девушка говорила иначе. Она почти не использовала в речи обращение, только когда надо привлечь внимание собеседника. Говорила она не просто бегло, а быстро и отрывисто. И это выдавало, что девушка знает язык хорошо, а причина ошибок в чем-то ином.

Мадмуазель часто глотала окончания, теряла артикли. Было похоже, что она торопится что-то сказать, даже когда ее речь была довольно медленной. Так не говорит никто, думал Атос. В обычной обстановке беседы всегда были неспешными. Собеседники не торопились перебить друг друга, редко какой спор доходил до подобного.

А вот девушка всегда говорила, будто перебивая кого-то, спеша сообщить что-то важное. Поэтому и говорила без прикрас. Даже для немногословного Атоса ее речь казалась сухой, словно запись в приходской книге.

Самым лучшим выходом было бы избавиться от гостьи, выставить прочь. Но сделать этого он не мог.

Конечно, она наверняка лгунья. Но все же Атос не мог не признать, что возможно, она и вправду нуждается в помощи. И честь требовала помочь девушке.

Если она задумала преступление, его легко предотвратить, спать этой ночью Атос не собирался.

Если же мадмуазель будет действовать, как его бывшая жена…

Граф внимательно взглянул на девушку. Единственное, чем она может похвастаться, так это стройной талией. Конечно, фигура радовала глаз и женственными округлостями. Но фигура более подходила девочке-подростку, но не девушке, достигшей брачного возраста уже несколько лет как. Она казалась едва ли не болезненной. А уж если вспомнить его жену, то тут и вовсе взглянуть не на что.

Черты лица были несколько непривычными, видимо, это московитские. Та тоже казалась необычной, похожей на англичанку.

Луиза была, несомненно, красива. Но, вновь, не той красотой, которая заставляет восхищаться. От той он не мог отвести взгляда. Но ничего подобного здесь он не испытывал.

В ней тоже была загадка, она была окутана тайной, кто она и откуда. Но этой тайны не было в самой девушке, а только в ее появлении. Та же была словно вся частью тайны, она дышала этим.

Все говорило о том, что Атос не испытывает никакого влечения к этой девушке. И если она попытается его обольстить, ее ожидает тяжкое поражение, она безынтересна для него.

***

- Вы простите, что так вышло.

Молчание давило на Лизу больше, чем разговоры о ее появлении. Девушка невольно воображала ужасы, которые может подумать Атос.

- Я знаю, предлагать деньги вам неудобно, - продолжала она. - Но я готова заплатить за эту ночь столько, сколько угодно!

- Это не трактир, сударыня, - равнодушно ответили ей. - А я не ростовщик. Вы более, чем я, нуждаетесь в деньгах.

- Да… простите, - окончательно смутилась Лиза. - Мне просто крайне неловко, что я стесняю вас.

- Не беспокойтесь об этом.

Лиз сделала глоток вина. И поняла, что, пожалуй, переборщила. Голова немного кружилась, а тело обрело странную легкость, почти невесомость. Надо бы крепкого чаю, думала она, протрезветь…

Но гораздо более занимательными ей казались иные мысли. Если ее миссия тут - спасти героев, то отчего бы не приступить прямо сейчас?

- Я, кажется, кое-что вспомнила, - заявила она. - Я когда-то была знакома с некой дамой. Ее звали Анна де Бейль.

- В самом деле? - вежливо отозвался Атос. - И что же?

Лиза растерялась. Почему он так спокоен?! Он должен был узнать имя! Неужели она спутала?..

Девушка едва не обругала себя за глупость. Ну конечно, спутала! А ведь она читала роман в оригинале, но забыла детали.

- Что? - притворно нахмурилась она. - Она была белокурой… Ой, погодите, не Бейль, я совсем забыла. Ее звали Анн де Брёй.

Эффект превзошел ее ожидания. Атос внезапно побелел, как полотно, взгляд сделался не просто холодным, но угрожающим, руки сжались в кулаки, черты лица будто бы заострились.

- Что вы о ней знаете, мадмуазель? - хрипло спросил он.

- Ничего, - пробормотала Лиза.

- Что вы о ней помните?

- Совсем немного. Помню ее внешне немного. И еще помню, мне показалось, что она очень опасна.

- Вот как, - заметил Атос. – Почему вы так решили?

- Не знаю, - Лиза наконец немного пришла в себя. Главное она сообщила, теперь надо подвести графа к пониманию, что его супруга жива. И ее следует опасаться. – Я ведь женщина. Мы чувствуем такое.

Граф скептически хмыкнул, но промолчал.

- А больше ничего не помню, - продолжала Лиза. – Мы виделись с ней около года назад, кажется…

- Этого не может быть, - хрипло выдохнул Атос. – Это невозможно! Вы ошиблись, сударыня!