Порождение Тени (ЛП) - Кемп Пол. Страница 45

— Прошу меня извинить, аппетит пропал.

— Милорд…

— Мы отправимся в Ордулин, как только я разберусь с одним последним делом, — продолжил Тамлин, вставая из-за стола. — Глупец, которого я иногда слушаю, не будет нас сопровождать. Он должен провести церемонию в новом храме.

Кейл кивнул. Он хотел извиниться, но не мог себя заставить.

— Доброй ночи, милорд.

— Доброй ночи, господин Кейл.

Кейл закончил трапезу в тишине и одиночестве.

После этого он прошелся по поместью, пока не попал на кухню, где его ожидало тёплое приветствие Бриллы. Она усадила его на стул и с улыбкой глядела, как он ест её торт с изюмом и кленовым сиропом.

Вис сбросил свою фальшивую личину — испорченного дворянского отпрыска — и вошел в храм через тайную дверь в переулке. Он убил четверых каменщиков, которые знали про этот ход, воспользовавшись кривым жертвенным ножом, висевшим у него на поясе, чтобы перерезать им глотки.

Он закрыл за собой вращающуюся тайную дверь и спустился по крутым ступеням, что вели в тайный церемониальный зал под ложным храмом Сиаморфы. Добравшись до ризницы, он надел церемониальную робу, что ждала его там — переливающийся чёрный бархат с фиолетовой отторочкой. Прошептав молитву своей богине, он прошел по коридору к главному залу.

Пришлось преодолеть окружавшую зал область волшебной тишины. На какое-то время звук его шагов пропал. Подобные участки, вместе с несколькими магическими экранами, предотвращавшими магическую слежку, окружали зал кольцом. Лишь присутствующие могли слышать и видеть всё, что происходило внутри. Сохранность таинства радовала госпожу.

Церемониальный зал храма госпожи лежал прямо под церемониальным залом Сиаморфы. Подобно Вису, храм носил фальшивый облик. Подобно Вису, храм притворялся, что служит одной цели, но на самом деле служил совсем другой.

Он достиг границы тишины и немедленно почувствовал разницу — в ушах зазвучал визг жертвы и бормотание аколитов. Он набросил капюшон — его истинная личность не была известна никому из аколитов — и толкнул дверь в апсиду. Приветствием ему стал шорох, когда аколиты повернулись к вошедшему. Замолкла даже жертва. Большой полукруглый зал пахнул свечным воском и пропитанным ужасом человеческим потом.

Вис поднял руки и громко произнёс слова молитвы:

— Во тьме ночи мы слышим шёпот пустоты.

— Внимаем его словам, — ответили ему восемь последователей Шар. — Приветствуем, тёмный часовой.

— Приветствую, тёмные братья и сёстры, — ответил Вис и направился к алтарю.

Аколиты опускались на колени, когда он проходил мимо. Через окна не внутрь не попадало ни лучика света. Так желали госпожа и ночной провидец.

За исключением света свечей в канделябрах, расположенных у головы и ног связанной и раздетой жертвы, зал был погружён во мрак. По голым стенам и сводчатому потолку метались тени.

Вис решил, что жертва — тощий, плохо питавшийся мужчина — была одним из беженцев. Подойдя к алтарю, он улыбнулся под своим капюшоном. Тяжелые для Селгонта времена означали, что отыскать жертву стало легко.

Тело мужчины блестело от пота; от него несло страхом. Грудь часто поднималась и опадала. Он глядел на Виса широко распахнутыми, испуганными глазами.

— Не надо, — просипел он. Наверное, кричал или рыдал, пока Виса не было. — Прошу.

Проигнорировав мужчину, Вис оглянулся на аколитов. Он шагнул к канделябру и погасил все свечи, кроме одной, потом так же поступил со вторым канделябром. Палата ещё сильнее погрузилась во мрак.

— Наступила тьма, и госпожа потерь явилась к нам, — сказал Вис. — Отдайте ей свою горечь. Раскройте ей свои утраты.

Он ждал, пока остальные последователи Шар бормотали свои признания о вещах, которые заставляли их горевать, об обидах, которыми они обзавелись с последней встречи ячейки месяц назад. Из-за накладывающихся друг на друга голосов Вис не мог различить отдельные предложения и говоривших, но знал, что госпожа слышит их всех и радуется.

Когда аколиты окончили ритуал и замолчали, Вис сказал:

— Госпожа довольна вашими подношениями в этом новом храме. Строительство почти завершено. Теперь мы займемся освящением её алтаря, для чего потребуется кровь.

Жертва скорчилась, запросила пощады:

— Нет! Нет!

Вис достал жертвенный нож из-за пазухи. Он поднял его над мужчиной.

Тот забился, пытаясь разорвать свои оковы. Его дыхание было таким частым, что скоро он должен был потерять сознание. Вис видел каждую жилу, каждый мускул его тела.

— Твоё отчаяние — сладкий нектар для госпожи, — сказал он, занося нож.

Широко распахнутыми глазами жертва посмотрела на лезвие и закричала.

Глава десятая

Кейл проснулся в своей комнате перед рассветом. С тех пор, как он прибыл в Селгонт, ему не снился Магадон, и Кейл не знал, что об этом думать. Слова Маска преследовали его: «До тех пор Магадон будет страдать».

Одевшись, Кейл встретился с Тамлином в главном зале вскоре после рассвета. Обменявшись любезностями, они бок о бок прошли по землям имения к конюшням. На Тамлине был отделанный мехом горностая плащ отца, на поясе висела рапира, но никаких доспехов или щита. Кейл припомнил, что доспехи мешали ему использовать заклинания. На плече у Тамлина висел мешок с двумя толстыми книгами с обложками из кожи.

Тома заклинаний, с некоторым удивлением предположил Кейл — ему всегда казалось, что Тамлин не слишком-то любит чтение. На протяжении многих лет Тамлин оставался чародеем средней руки. Если бы только его лидерские качества и талант градоправителя возрасли так же, как и магическое умение!

— Ваш конь не оценит ваши читательские предпочтения, милорд, — заметил Кейл.

Тамлин сдержанно улыбнулся.

— Просто кое-что интересное для меня.

Сам Кейл надел зачарованный кожаный доспех, взял свои кинжалы и Клинок Пряжи. В кошелях на поясе лежали набор отмычек и монеты. В заплечном мешке была верёвка, спальник и магическая книга из Рощи Теней. В кармане лежала маска повелителя теней.

— Прошлым вечером я получил весточку, что мать и Тази добрались в Сторлов дуб без происшествий, — сказал Тамлин. — Как я понимаю, следуя вашему совету?

Кейл кивнул.

— Их сопровождали, милорд?

— Конечно, — резко ответил Тамлин. — Я не дурак, господин Кейл, что бы вы там не думали. Сопровождали их восемь членов семейной стражи, включая капитана Оррина. Ещё пятеро плюс Тальбот ожидали в Сторловом дубе.

Кейл кивнул и больше ничего не говорил. Остаток пути до конюшен они проделали в молчании.

Конюхи оседлали двенадцать меринов, крепких жеребцов, тринадцати и больше ладоней в холке. Ещё трое лошадей, навьюченных припасами и снаряжением, стояли, опустив морды. Рен и ещё девять ускевренских стражников проверяли своих скакунов. У всех был серьёзный вид; на них были надеты кольчуги и шлемы. При каждом был клинок, арбалет и щит с гербом Ускевренов. На их ливреях тоже красовалась лошадь и якорь. Они успокаивающе разговаривали с животными, осматривая подковы, сбрую, стремена и сёдла.

— Милорд, — кивал каждый Тамлину. — Господин Кейл.

Рен кивком поприветствовал Кейла, приторачивая скатку с одеялом к седлу.

Старший конюх, высокий, худой мужчина с загорелыми руками и тёмными волосами, ходил от одного стражника к другому, отвлекая их.

— Уверяю вас, с этой сбруей всё в порядке!

По его неприятному тону было ясно, что он невероятно гордится своей работой и воспринимает проверку лошадей, как личное оскорбление.

Люди улыбались, кивали и не обращали на конюха внимания, подтягивая ремешки и пряжки, как считали нужным.

Скакунов Кейла и Тамлина держал под уздцы мальчишка-конюший. Кейл смотрел на лошадей с опаской. Он никогда не был умелым наездником, а отсутствие одной руки только усугубляло дело. Заметив его нервозность, Тамлин самодовольно усмехнулся.

— Вос — жеребец послушный, — заверил конюх.