Верховный король - Александер Ллойд. Страница 40

брасывая короткие языки пламени, раскаленные уголья дымились, погружаясь в воду. Серый дымный туман висел над долиной. Грохот ссыпающихся с откоса камней заставил Тарена быстро обернуться. Он непроизвольно выхватил меч.

— Привет! — сказала Эйлонви.— Вот мы и вернулись.

— Странная у тебя манера приветствовать людей,— хмыкнула Эйлонви, глядя на застывшего с разинутым ртом Тарена. Тот от переполнившей его радости не мог вымолвить ни слова и безмолвно пожирал ее глазами.— Ты мог бы наконец сказать что-нибудь.

Турджи, визжа и подпрыгивая, крутился рядом, желая поздороваться со всеми сразу. Тарен порывисто шагнул к Эйлонви, обнял ее и притянул к себе.

— Я уже перестал надеяться...

— И очень глупо,— ответила Эйлонви.— Что касается меня, то я и не собиралась терять надежду. Хотя, согласна, несколько неприятных моментов этот разбойник Дорат мне доставил. Я могла бы порассказать вам о волках и медведях такие истории, что вы и не поверите. Припасу их на другое время, а прежде вы расскажете мне все, что приключилось с вами. Что же касается Охотников,—весело продолжала она, направляясь вместе со всеми к тоннелю,— то я видела всё сама. Сначала я никак не могла уразуметь, что же вы собираетесь делать. А потом поняла. Это было восхитительно! Да, мне надо было раньше догадаться, что это дело рук Доли. Добрый старый Доли! О, это было грандиозное зрелище! Река пылающего льда! — Принцесса внезапно замолчала, глаза ее широко и изумленно распахнулись.— Да вы сами-то понимаете, что сотворили? — прошептала она.— Вы знаете, что сделали?..

— Знаем ли мы? — засмеялся Ффлевддур.— Конечно! Мы избавились от Охотников, и это было отлично сделано! Даже Ффлевддур Пламенный не мог бы сделать лучше! Ты видела? А вот я доволен тем, что не смогу больше увидеть. Ясно? Я не увижу больше ни одного Охотника! Ни единого следа не осталось от этих злодеев!

— Пророчество Хен Вен! — воскликнула Эйлонви.— Часть его осуществилась! Разве вы забыли? «НОЧЬ СТАНЕТ ДНЕМ... РЕКИ ОХВАЧЕНЫ БЕЛЫМ И СТЫЛЫМ ОГНЕМ...» Ведь вы подожгли воду, и стылая вода вперемешку с горящими ветками хлынула вниз! Вот что означает этот белый огонь!

Тарен внимательно посмотрел на принцессу. Ее слова оживили в его памяти пророчество.

— Ты видела то, что сделали мы. Но разве и ты сама не сделала столько же? Да тебе и так ясно! Подумай! «..НОЧЬ СТАНЕТ ДНЕМ...» Твой золотой шар сотворил дневной свет из тьмы!

Теперь настала очередь Эйлонви удивиться.

— Одно предсказание свершилось! — воскликнула она.

— Да, да,—вскричал Гурджи,—мудрая поросюшка говорила правду! Мы найдем могущественный меч!

Бард выставил ногу и откашлялся.

— Ффлевддур Пламенный никогда не сомневается,— важно сказал он,— но все же хочу напомнить вам и другие слова пророчества: «ДИРНВИНА ПЛАМЯ РУКА ПОГАСИЛА. ИСЧЕЗЛА, УТРАЧЕНА ГРОЗНАЯ СИЛА...» Если это так и будет, то какой прок от огненного меча, даже если мы его добудем? К тому же я вспоминаю что-то о немых камнях, которые заговорили. Не слышал я пока ни одного слова от камней, а их вокруг достаточно. Впрочем, признаю, падающие и грохочущие камни и валуны оказали нам только что добрую услугу, хотя спать на них все-таки ужасно неудобно. И вообще, если хотите знать мое мнение, нельзя доверять пророчествам. Знаю по опыту, что они так же опасны, как колдовство, и ведут только к одному: к беде!

— Я и сам не очень понимаю значение прорицаний,— признался Тарен.— Дает ли оно нам надежду или мы обманываем себя, толкуя их на свой лад? Только мудрость Даллбена или Гвидиона может разгадать их. И все же у меня есть какое-то неясное, подспудное чувство, что надежде нашей не дано угаснуть. И все же ты прав, Ффлевддур. То, что нам предстоит, намного труднее пройденного пути.

Доли покривился.

— Труднее? Да оно стало теперь просто невозможным! Ты еще надеешься достичь Багровых Земель? Я предупреждаю тебя, что нагнать Детей Котла не удастся.— Он презрительно фыркнул, как обычно.— И хватит болтать о прорицаниях. Лучше потолкуем о времени. Мы и так потеряли его слишком много.

— Я много думал обо всем этом,—тихо сказал Тарен.—С того момента, как обрушился тоннель, это не выходит у меня из головы. Я считаю, что наш единственный шанс — пройти прямо через горы и попытаться задержать Детей Котла, когда они будут поворачивать на северо-запад, в Аннувин.

— Никудышный план,— возразил Доли.— Красивый Народ не может заходить так далеко. Это запрещенная для нас земля. Слишком близко к королевству Аровна. Красивый Народ умрет там. Придорожный пост Гвистила был самым ближним к Земле Смерти, и вы видели, что произошло с его характером и желудком. Самое большее, что мы можем сделать, так это указать вам дорогу. Один из нас может пойти с вами,—добавил он.— И вы, конечно, можете догадаться, кто будет этим дурнем. Добрый старый Доли! Я провел так много времени на поверхности земли с вами, людьми, что ц пребывание в Аннувине не сможет мне повредить.

Он сердито оглядел всех.

— Да, я пойду с вами,—притворно нахмурился карлик.— Не вижу иного выхода. Ха, добрый старый Доли! Иногда мне очень хочется избавиться от своего Дурацкого покладистого характера! Хм-хм...

Глава шестнадцатая ВОЛШЕБНИК

Немощный, ссохшийся, словно малый ребенок, горбился над заваленным книгами столом седой старец.

Голова его упала на руки. С костистых плеч свешивался до самого пола поношенный плащ. Огонь в очаге еще теплился, но зимний холод словно бы проникал внутрь его оцепеневшего тела. У ног его беспокойно ворочалась Хен Вен, тоненько и жалобно похрюкивая. Даллбен, который сейчас не спал и не бодрствовал, а находился как бы между сном и явью, протянул медленно руку и ласково почесал ее за ухом.

Свинья не успокаивалась. Ее розовый пятачок подергивался, она неясно что-то бормотала и пыталась спрятать голову в складках свисающего плаща. Наконец волшебник с видимым усилием поднялся.

— Что это, Хен Вен? Неужто пришло наше время? — Он ободряюще потрепал свинью по щетинистой холке.— Что ж, это мгновение, как и любое другое, пролетит и исчезнет, чем бы всё ни кончилось.

Не торопясь он взял длинный ясеневый посох. Опираясь на него и прихрамывая, старец двинулся из хижины. Хен Вен мелко трусила следом. В дверях он Поплотнее закутался в плащ и вышел в ночь. В глубоком темном небе застыла полная луна. Даллбен замер, внимательно вслушиваясь в тишину. Другому уху маленький хутор показался бы таким же тихим и безмолвным, как молчаливая луна. Но старый волшебник с нахмуренным лбом и полуприкрытыми глазами к чему-то прислушивался.

— Ты права, Хен Вен,—пробормотал он,—я слышу их. Но они все еще далеко. Значит,— лицо его сморщилось от мгновенной улыбки,— я должен набраться терпения и ждать.

Но он не вернулся в хижину, а сделал несколько шагов по двору. Его глаза, только что затуманенные от старческой дремы, вдруг прояснились и стали яркими, как кристаллы голубого льда. Он остро вглядывался в даль сквозь черные, лишенные крон деревья сада. Тени, переплетенные с голыми ветвями, вились по стволам, словно черные усы плюща. Хен Вен замерла, наблюдая за волшебником быстрыми глазками, в которых застыло беспокойство.

— Их всего двадцать,— заметил Даллбен и тут же поправил себя с кривой улыбкой: — Всего лишь? Да, не много. Однако больше и не могло быть. Большим числом трудно было бы совершить это длительное путешествие. Да и после битвы в долине Истрад их не много осталось. Нет, двадцать — вполне достаточное и разумное число. Не знаю только, считать ли себя оскорбленным или, наоборот, почтённым таким их числом?

Некоторое время старец стоял тихо и неподвижно. Наконец в чистом морозном воздухе послышался отдаленный дробный стук копыт. Он быстро приближался, затем замер, как будто всадники спешились и повели своих лошадей тихим шагом.

На темном поле, видном сквозь черные стволы деревьев, мелькающие фигуры могли оказаться и просто призрачными тенями, которые отбрасывали колеблемые ветром высокие кусты. Даллбен выпрямился, поднял голову, и глубокий вздох его упал коротким эхом в ближних кустах чертополоха.