Ключ (СИ) - Черкасова Галина Геннадьевна. Страница 28

— Ничего страшного. Переживу, — довольно мягко произнес кевт. — Идем.

Девушки в машине не оказалось, зато нестерпимо пахло какими-то едкими цветочными духами. Часы на панели показывали без пяти четыре утра, значит, в больнице меня задержали всего на пару часов.

— А какую должность вы занимаете в СБО? — внезапно спросила я, почесывая нос.

Кевт вставил ключи в замок зажигания.

— Веду один из отделов, — машина загудела.

— И тяжелая у вас работа?

— Местами, — кевт выкрутил руль и обернулся, оценивая расстояние до соседней машины. — Бывает, не спишь сутками, а иногда… так тихо, что в пору самому устроить заварушку.

Решив, что разговор поможет сгладить мое непростительное поведение с кевтом, который ровным счетом не сделал мне ничего плохого, я обдумывала наиболее общие темы для беседы. Но Арельсар сам пришел на помощь.

— Врач сказал, что ты хороший хилер. Если не ошибаюсь, ты пока что всего лишь претендент. Выберешь в дальнейшем эту стезю?

— Не знаю, — ответила я, протирая забинтованной рукой запотевшее стекло. — С остальными направлениями у меня всё не так гладко.

— Откуда же ты так хорошо знаешь про исцеляющие свойства полей?

Я закусила губу. Мимо проплывало здание больницы с парой светлых квадратов окон приемного отделения.

— Это…, — я запнулась и обернулась. Меня встретили блестящие чернотой глаза кевта. Лучше бы я смотрела на улицу.

Арельсар, почувствовав мое смущение, снова вернулся к наблюдению за дорогой. Дождь прекратился, но тучи всё ещё скрывали звезды, предвещая серый рассвет и пасмурный день.

— В Глирзе есть проблемы с медициной, — заговорила я, наконец. — И… мне нужно было помочь одному человеку…

— Выздороветь? — подсказал кевт.

— Нет, спокойно умереть.

В машине воцарилась тишина. Арельсар задумался о чем-то своем, а я вернулась к созерцанию пейзажа за окном. Мы ехали мимо домов с закрытыми ставнями и натянутыми навесами, вода по которым стекала в лужи у бордюров, расплавленным золотом искрясь в свете придорожных фонарей. Я зевнула.

— Вы давно живете на Прэне?

— С самой войны.

Сколько же ему лет, раз он участвовал в Первой индустриальной… Или речь идет о других боевых действиях?

Что-то разговор не клеился.

— А когда вы вступили в орден?

— Очень давно.

— И вы тоже учились в университете?

— Не в миротворческом.

— А у вас высокий КПВ?

Кевт украдкой взглянул меня.

— Несколько ниже, чем у тебя.

— Я вот думаю, — разболталась я. — Что мне даст этот КПВ? Одни проблемы. Я торчу на занятиях с Гранто столько времени, что иногда поесть не успеваю, а всё никак не сдвинусь с мертвой точки. Профессор твердит о важности контроля, но я всегда брала столько, сколько могла взять. Ну и использовала столько же. Не понимаю, как иначе.

— Поэтому, я считаю, что хилерство для тебя — идеальный путь. Контроль при лечении ты осуществляешь лишь за полем твоего подопечного. Это гораздо легче.

— Да? Не знаю, мы пока пробуем только с боевыми заклинаниями… С другой стороны, какой от них толк в наше время. Щит не сдержит пулю, тепловой луч не взорвет танк.

— Любое оружие можно контролировать.

Я с любопытством посмотрела на кевта, а он лишь криво улыбнулся.

— Не понимаю, — произнесла, наконец, я, не дождавшись пояснений.

— Пока тебе стоит сосредоточиться на куда более простых вещах.

Очень таинственно. Я зевнула.

В общаге меня ждала разъяренная Герраза.

— Эта ушастая ахта нгу уехала с ним? — накинулась она с порога.

Мгновение я соображала, о ком идет речь.

— А, Нарома… Вроде бы, да, — я скинула обувь. — Мне надо в душ.

— Ну и…, — орчиха включила свет в прихожей. — Демоны! Ты что, кого-то убила или лишилась девственности?

Не произнеся ни слова в ответ, я стянула с крючка полотенце (мы цепляли их на одежную вешалку в прихожей), и, накинув тапочки, побрела в душевую, очень надеясь не заснуть в процессе мытья.

Через пару дней, когда я пришла на дополнительные занятия, Гранто протянул мне зачетный листок.

— Тебе нужно сдать все эти предметы. По каким у тебя проблемы? — спросил он, возвращаясь к аппаратуре, принесенной им из собственного кабинета.

Я прочитала список и, немного подумав, решила высказаться начистоту.

— Самоисцеление — нет проблем, языкознание — тоже нормально, история — не так страшно. Хм, протектеристика, атаки базового уровня, — я посмотрела на профессора. — С ними сложнее.

— Почему?

— Потому что я отдаю на заклинания слишком мало энергии, — Гранто нахмурился, и я запнулась.

— Продолжай.

— Щиты выходят слабыми, лучи и молнии… вы сами знаете.

— Плохо. Контроль — не значит сведение эффективности к минимуму. Простой, но тупиковый путь. А самоисцеление? Кэрроу говорила о тебе много хорошего, а эта ученая дама видит жемчужины среди грязи, — Гранто потянулся, разминаясь.

— Я научилась хилить довольно давно, — осторожно начала я. — Здесь я могу не ограничивать себя, то есть, конечно, ограничиваю, — спохватилась я, заметив, что Гранто открыл было рот, чтобы прочитать очередную тираду о необходимости тотального контроля над полями. — Но при целительстве я чувствую, сколько энергии требует та или иная процедура.

— Возможно, так будет лучше, — произнес профессор после минутного молчания. — Это интересно и требует дополнительного изучения. Но нам нужно определиться с дальнейшим направлением учебы.

— Я думаю, всё и так ясно, — мне стало гораздо спокойнее. Если профессор говорит о выборе факультета уже сейчас, значит, в первом семестре я выполнила все задачи, которые передо мной поставил совет. — Хилерство.

— Отлично, — похвалил Гранто. — А теперь, давай повторим упражнения по внешнему контролю. — Он указал рукой на маленькую черную грушу, которую пару мгновений назад сам подключил к расположенному в первой комнате прибору.

Я кивнула и приготовилась к атаке.

Глава шестая

Идеалы и противоположности

В библиотеке царили тишина и полумрак. На несколько стеллажей вперед трое негуров о чем-то оживленно спорили, шипя на разные лады. Было около восьми, но библиотека работала круглосуточно, поэтому я неторопливо листала книгу по истории эльфийской расы. Мне нужно было подтянуть классический язык небесного народа, но, учитывая тематику книги, я ещё и повторяла культурологию. Зевая, я переворачивала пахнущие пылью и старостью страницы, читая небольшие, выделенные голубым цветом, заметки об интересных, по мнению автора, фактах.

«Эльгамилора, дочь Лиоралла Седьмого, имела немалое влияние при дворе…»

Я подперла щеку рукой. В книге чересчур часто встречались пространные жизнеописания представителей той или иной эльфийской династии, в результате чего научное повествование скатывалось к художественному, а книга в целом становилась похожа на сборник мемуаров. От этого клонило в сон. Решив, наконец, отправится в общагу, я принялась листать страницы, переводя попадавшиеся на глаза слова.

«Открытие порталов связывают…»

Я остановилась.

На странице красовалась гравюра с изображением, по всей видимости, демона, вылезающего из непрозрачного овала. Одна лапа уродливого многоглазого существа, походившего на неумело вылепленную из глины скульптуру орка, оставалась за границей овала, другой оно упиралось в камень на этой стороне портала. Овал висел среди деревьев, причем листва в непосредственной близости от контура стала черной и сморщенной. Подпись под гравюрой гласила: «Согласно теории антирасы, между пятидесятым и десятым годами до начала Великой ночи, на острове Священного источника (ныне остров Прэн), были впервые открыты бреши, как называют их летописцы, через которые в храм пробралось несколько демонов (представителей так называемой антирасы), учинивших разбой в Святилище. Уже во 2ом году до В.н. на острове были задействованы больше десяти брешей, что привело к массовому вторжению демонов на планету. Открытие порталов связывают с ошибками в использовании Источника. Так началась Великая ночь, длившаяся более сотни лет».