Милые чудовища - Линк Келли. Страница 40

— А кто тогда?

— Вдруг это монстр?

— Да ну, фигня! Откуда монстру знать номер Теренсова мобильника?

— А суфле еще осталось?

— Нет, только крекеры.

Они поели крекеров. Теренс все не возвращался. И даже голоса его не доносилось. Ребята стали рассказывать страшилки.

— …И она опускает руку, и пес лижет ее, и она думает, что все в порядке. Только вот утром, когда она заглядывает в ванну, пес лежит там, мертвый, кругом лужи крови, а на стене кровью написано: «ХА-ХА, Я ТЕБЯ ОБМАНУЛ!»

— Однажды моя сестра подрабатывала няней, и в дом позвонил какой-то маньяк и спросил, нельзя ли позвать к телефону Сатану. Она чуть не померла от ужаса.

— Однажды мой дедушка ехал на поезде и увидел, что за окном в поле стоит голая тетка.

— Она была привидением?

— Не знаю. Но дед об этом много раз рассказывал.

— А коровы в том поле были?

— Не знаю. Откуда мне знать, были ли там коровы?

— Как вы думаете, Теренс скоро вернется?

— А что? Боишься?

— Сколько сейчас времени?

— Еще даже нет половины одиннадцатого. Может, еще разок попробуем развести костер?

— Дрова так и не просохли. Не разгорится. К тому же, если бы тут жил монстр и если бы он бродил поблизости, а мы бы развели огонь, он бы нас увидел.

— К тому же суфле все равно кончилось.

— Погодите, я знаю, как надо разжигать. Так же, как четвертый домик поджег летучую мышь. Если побрызгать на дрова жидкостью от комаров, а потом…

Шестой домик почтительно затих.

— Ух ты! Офигенно, Брайан. Тебе за это должны выдать специальный значок.

— Ага, за самый ядовитый пердеж.

— Воняет, — сказал Джеймс Лорбик. Но вообще-то было приятно, что огонь все-таки развели. Тьма стала казаться менее темной, а для чего же еще нужны костры, как не для этого.

— В свете костра ты и впрямь выглядишь жутко, Джеймс. Это платье и грязь… Немного странно и страшновато…

— Спасибо.

— Точно, Джеймс Лорбик всегда должен носить платья, он такой сексуальный…

— Джеймс Лорбик, ты лапочка, м-м-м…

— Оставьте Джеймса в покое, — велел Брайан Джонс.

— Мне в прошлом году приснился чудной сон, — сказал Дэнни Андерсон. Андерсон был из Терр-От, штат Индиана. Он был в шестом домике выше всех, за исключением Теренса. — Мне приснилось, что я однажды пришел из школы домой, а там никого, только тот мужик. Он сидел в гостиной и смотрел телик. «Кто вы? — говорю я ему. — Что вам тут надо?» И он поднял на меня взгляд, улыбнулся этакой жутковатой улыбочкой и говорит: «Привет, Дэнни, я Анджелина Джоли. Я твой новый папа».

— Ничего себе! Тебе приснилось, что твой отец стал Анджелиной Джоли?

— Нет, — ответил Дэнни Андерсон. — Не мели ерунды. Мои родители не развелись, ничего такого. Моего папу зовут так же, как меня. Тот мужик сказал, что он мой новый папа. Сказал, что он Анджелина Джоли. Но он был не мой отец, просто какой-то мужик.

— Тупой сон.

— Знаю, — согласился Дэнни Андерсон. — Но с тех пор он мне типа снится каждую ночь. Этот чувак всегда торчит на кухне и талдычит о том, что мы будем с ним делать, раз уж я стал его сыном. Он вправду страшный. И вся штука в том, что мне недавно звонила мама и сказала, что они с папой разводятся. И я вот думаю, а вдруг у нее появился новый ухажер…

— Да-а, жесть какая.

Дэнни Андерсон, казалось, вот-вот заплачет. Он сказал:

— Так вот: что если этот ухажер станет моим новым папой? Как во сне?

— Вот у меня отчим — клевый. Мы с ним находим общий язык даже легче, чем с мамой.

— А мне однажды приснилось, как Джеймс Лорбик разгуливал в платье.

— Что это за шум?

— Я ничего не слышал.

— Что-то Теренса долго нет.

— Может, он вернулся в лагерь? Оставил нас одних?

— Костер воняет мерзотно!

— Угу, меня уже тошнит.

— А эта штука от насекомых не ядовитая?

— Конечно, нет. Иначе ее не допустили бы к продаже. Ты же наносишь ее прямо на кожу. А яд на кожу мазать нельзя.

— Эй, поглядите на небо! Я вроде только что видел падающую звезду.

— А может, это космический корабль?

Все задрали головы вверх. Небо было черное, ясное и усыпанное яркими звездами. Но оно оставалось таким совсем недолго, а потом дети увидели, как сквозь черноту несутся облака, растекаясь по всему небосводу. Звезды исчезли. Может, если бы они не посмотрели, небо осталось бы ясным. Но они посмотрели. А потом пошел снег, сначала слабый, едва заметно присыпающий грязь, костер и ребят из шестого домика, но потом снегопад усилился. Снежинки падали тихо и ложились толстым слоем. Завтра по календарю было тринадцатое июня, предпоследний день в лагере, день, когда Джеймсу Лорбику в платье и тоннах грязи предстояло влететь в столовую и всех перепугать.

Этот снег был самым странным из всего, что случилось с шестым домиком.

— Ой, снег пошел! — воскликнул один из близнецов Симпсонов.

— Это круто! — рассмеялся Брайан Джонс. — Крутота!

Джеймс Лорбик поглядел на небо, еще минуту назад совершенно чистое. На лицо ему опускались крупные снежинки. Он обхватил себя покрытыми крошащейся грязью руками и повторил:

— Крутота.

— Теренс! Эй, Теренс! Снег пошел!

— Нам же потом никто не поверит.

— Может, нам лучше залезть в спальники?

— Можно построить снежную крепость.

— Нет, я серьезно. Что, если станет совсем холодно, и мы замерзнем насмерть? У меня кроме ветровки ничего нет.

— Пустяки, он сейчас растает. На дворе же лето. Это просто какая-то погодная аномалия. Надо бы сфотографировать снег, чтобы потом всем показать.

До сих пор они фотографировали только грязь, самих себя, играющих в заляпанных грязью зомби, и Джеймса Лорбика, изображающего монстра в платье и с грязью в волосах. Теренс сфотографировал кость, которая была не коровья. Один из близнецов Симпсонов запихал в рот сразу с десяток кусочков суфле, и кто-то все это заснял. Кто-то сделал цифровой снимок здоровенной голой задницы Брайана Джонса.

— А почему это никто из четвертого домика не сфотографировал монстра?

— Они сфотографировали. Но там ничего не разберешь.

— Снег все равно круче.

— Фигня, монстр куда лучше.

— По-моему, странно, что Теренс до сих пор не вернулся.

— Эй, Теренс! Теренс!

Они хором звали Теренса несколько минут. Снег все падал. Ребята стали пританцовывать на снегу, чтобы согреться. Костерок делался все меньше и меньше и наконец начал угасать. Но прежде чем он совсем потух, по грязной припорошенной снегом тропе пришел монстр. Он улыбнулся им и пошел навстречу, и Дэнни Андерсон осветил его фонариком, и все увидели, что это действительно монстр, а не Теренс, притворяющийся монстром. Никто из шестого домика раньше не видел монстров, но все сразу поняли, что это монстр. У него было белое лицо и красные руки, с которых что-то капало. Двигался он очень быстро.

В лагере можно научиться многому. Можно научиться раскачивать стрелу так, чтобы она легко вышла из соломенной мишени и металлический наконечник не отвалился. Можно научиться делать из ниток и веточек штуковину под названием «ловец снов», потому что в мире полно лишних ниток и веточек, и надо же их куда-то девать. Можно научиться давить ногами на матрас кровати второго яруса так, чтобы матрас накренился и тот, кто там лежит, упал. Можно узнать, что если ты едешь на лошади, и лошадь видит на пути змею, она встает на дыбы. Лошади не любят змей. Можно узнать, что теннисными ракетками хорошо гонять летучих мышей. Можно выяснить, что случится, если оставить мокрую одежду в шкафчике на несколько дней. Можно научиться делать ракеты и научиться делать вид, что тебя не колышет, когда кто-то берет твою ракету и наступает на нее. Можно научиться притворяться спящим, пока остальные насмехаются над тобой. Можно научиться быть одиноким.

Снег все падал, а по Поляне Почета носились дети. Они вопили, размахивали руками и падали. За ними гонялся монстр. Он двигался с такой скоростью, что иногда казалось, будто он летает. Он хохотал, словно это была отличная, веселая игра. Сыпался снег, стемнело, поэтому очень трудно было разглядеть, что же монстр делает с теми, кого поймает. Джеймс Лорбик сидел, не шевелясь. Он притворялся, что спит или что его вообще тут нет. Он представлял себе, что пишет письмо лучшему другу в Чикаго, который провел все лето, играя в компьютерные игры, торча в библиотеке или рисуя свою собственную книгу комиксов. «Привет, Алек, как дела? Смена в лагере почти закончилась, и я этому очень рад. Это было самое худшее лето в моей жизни. Мы пошли в поход, лил дождь, а наш вожатый нашел кость. Один парень заставил меня надеть платье. Потом пришел монстр и всех сожрал. Как продвигается работа над комиксами? Включил ли ты в книгу мою часть про супергероя, который умел летать только во сне?»