Театр под сакурой(СИ) - Сапожников Борис Владимирович. Страница 36

— Но ведь пилотом меха вы были хорошим? — поинтересовался Мадзаки.

— Вполне, — кивнул я, — и командиром тоже весьма неплохим, хоть мне и не давали выслужиться выше шестой категории мне вряд ли дали бы, происхождение не то.

— Что вы всё цепляетесь за это происхождение? — удивился Мадзаки. — Одним подавай два десятка предков из самураев и землевладельцев, другим, наоборот, рабочих и крестьян, как у вас, верно? Человек важен сам по себе, предки, кем бы они ни были, не могут сделать его лучше или хуже.

— Я считаю примерно также, — развёл я руками, — да только официальная точка зрения нашего государства. Раз отец не рабочий или крестьянин, значит, доверия ему нет.

Все захлопали Марине, которая спрятала револьвер в кобуру. Девушки вокруг неё, казалось, были готовы подраться за право снять с неё шарф.

— Похоже, приме театра явно не нравиться внимание, что привлекла к себе Марина-кун, — усмехнулся Мадзаки.

И верно, часть журналистов переместились к Марине, оставив Асахико, снова зашипели вспышки, поднялись в воздух магниевые облачка. Приме это, конечно, очень не понравилось, она зло поглядела в сторону Марину и демонстративно покинула праздник. После этого он как-то быстро сошёл на нет. Мадзаки откланялся, военный министр покинул его, кажется, ещё раньше, остальные кадзоку также уходили один за другим, в общем, и не кадзоку тоже. За ними потянулись журналисты, собирая свои треноги и пакуя фотоаппараты в саквояжи и чемоданы. После них ушли поклонницы Марины, поклонники Асахико покинули вечер сразу же после неё. В общем, прошло минут двадцать и в садике остались только мы. Почти сразу заявилась бригада Тонга, принявшаяся разбирать столики и уносить на кухню спиртное и закуски.

Было уже далеко за полночь, и только когда пришли мои коллеги, я понял, насколько сильно хочу спать. Хорошо, что этой ночью у меня не намечается никаких эскапад.

На сей раз торговец амулетами и талисманами прикатил свою тележку к театру ранним утром. Услышав перезвон множества его колокольцев, Накадзо вышел в тёплом кожаном плаще прямо поверх пижамы.

— Он следит за мной, — протягивая Накадзо амулет, явно выбранный наугад, заявил продавец. — Каждую ночь приходит во сне и говорит со мной. Говорит, что где мы я не прятался, как бы не скрывался, он, всё равно, найдёт меня. Найдёт и… Он говорит мне мерзости, что станет делать со мной тогда.

— Кто это — он? — спросил у него Накадзо, откладывая амулет и рассматривая другой. Не смотря на плавные движения и спокойное лицо, он отлично видел насколько взвинчен продавец.

— Мальчишка с чёлкой, падающей на глаза, — ответил тот. — Он безумец, абсолютно безумен.

— Не думал, что тебя может напугать какой-то сумасшедший мальчишка, — сказал, словно плетью огрел, Накадзо, стараясь таким образом привести продавца в чувство.

— Он приходит каждую ночь во сне, — протянул в ответ продавец. — Я не могу. Боюсь уже глаза закрывать. Он говорит, что стоит мне остановиться и он найдёт меня, вот потому я не ночую дважды на одном месте, катаю лавку по всему Токио и останавливаюсь только когда ноги отваливаться начинают.

— Не трясись, — снова осадил его Накадзо. — Мы прикроем тебя. Пора разрешить эту твою проблему.

— Каким же образом? — Продавец никогда не позволил бы себе при других обстоятельствах разговаривать с Накадзо таким тоном.

— Враг должен найти тебя, — ответил Накадзо, — но найти там, где это выгодно нам, где мы сможем сразиться с ним на наших условиях. Ты осядешь вот здесь, — он протянул продавцу банкноту с написанным адресом и взял наугад амулетик в виде кошки с поднятой левой лапой, — и будешь ждать своего мальчишку или кого угодно. Мы будем рядом и поможем тебе.

— Ловля на живца, — рассмеялся продавец, откинув голову, — малька при этом, как правило, съедает щука!

— Не мели чепухи, Татэ-сан, — хлопнул кулаком по лавке Накадзо. — Я сказал, что мы прикроем тебя, значит, прикроем.

Он развернулся, запахнул полу кожаного плаща и вернулся в театр. Продавец же развернул свою лавку на колёсах и укатил прочь.

Юримару сидел на полу, поглаживая рукоятки своих мечей. Кагэро отсутствовала, а вот Миура со своим гигантом стояли перед ним, как будто для доклада. В общем, мальчик именно докладывал седоволосому самураю, точнее отчитывался перед ним.

— Я слежу за Татэ, — говорил он, — однако он постоянно перемещается по городу. Больше двух часов на одном месте не задерживается, потому и выслать за ним группу мехов невозможно. Такое впечатление, что он чувствует меня, наверное, у него есть какие-то способности к исиндэнсин [40].

— Этот Татэ — опытный агент, — отвечал ему Юримару, — а способности к исиндэнсин делают его опасным для нас. Но ты же всегда считал себя гением в этой области, Миура-кун, попытайся проследить его как можно тоньше, чтобы он этого просто не почувствовал.

— Я пытаюсь, Юримару-сан, — процедил Миура, — но у Татэ, похоже, от моего преследования началась паранойя, он уже от каждой тени шарахается. Любое моё вмешательство он чувствует уже какими-то почти животными инстинктами.

— Хорошо, — вздохнул Юримару, — ограничься простой слежкой. Должен же Татэ когда-нибудь устать от этого бегства. Рано или поздно он остановится, вот тогда ты, Миура-кун, выследишь его и возьмёшь.

Торговец амулетами и оберегами оставил свою лавку на колёсах у стены ветхого дома на окраине Акихабары. Он безумно устал — от бегства, от липких пальцев в голове, от мальчишеского голоса. Прав Накадзо, пора уже остановиться в этой безумной гонке, особенно если его будут прикрывать доспехи духа отряда «Труппа». Торговец откинулся на хлипкую стенку домика и закрыл глаза, впервые за долгое время он засыпал со спокойной душой. Ну, почти…

Ютаро спустился вместе с девушками в штаб-подвал, быстро переоделся в военную форму и поспешил в главный зал. Вокруг карты сидели Мидзуру и Дороши, за спинами которых шагал туда-сюда, заложив руки за спину, Накадзо. Когда отряд выстроился перед ним и Ютаро, отдав честь, доложил:

— Отряд «Труппа» готов к выполнению боевой задачи.

— Отлично, Ютаро-тюи, — кивнул ему Накадзо. — Задачу я перед вами поставлю не из лёгких, куда сложнее, чем было до того.

— В чём она заключается? — спросил Ютаро.

— Вы погрузитесь на «Сяти», — ответил Накадзо, — который зависнет над окраиной Акихабары. Ваша задача будет следить за определённым домом и как только внутри него начнётся некая активность, вы должны будете высадиться и атаковать.

— Что вы подразумеваете под активностью? — уточнил Ютаро.

— На этот вопрос я ответить не смогу, — развёл руками Накадзо. — Придётся вам действовать по обстановке.

— Мой самый любимый приказ, — усмехнулся Ютаро. — Готовы приступить к выполнению, Накадзо-тайса. — Он отдал честь и весь отряд вслед за ним.

— Вперёд! — отдал честь Накадзо.

Ютаро и девушки прошли в ангар, быстро забрались в свои доспехи духа и завели их на площадку погрузки. Натянулись тросы, платформа потянулась вверх. Уже несколько секунд спустя они оказались внутри дирижабля.

— Он остановился, — заявил Миура. — Судя по всему, даже заснул. Он проспит не меньше пяти часов, я позабочусь об этом.

— Отлично, — Юримару встал, — держи его, Миура-кун. Бери своего Дзиян'то и приведи его мне.

Не прошло и пяти минут, как из недр храма начали вышел гигант с мальчишкой на плече… Он забрался внутрь ждущего их грузовика, водитель которого был нанят за большие деньги, Миура же запрыгнул в кабину. Грузовик покатил по ночным улицам, направляясь к неприметному домику на окраине Акихабары.

— Ютаро-тюи, — обратился к Ютаро капитан «Сяти», — обратите внимание.

Молодой человек приник к прибору дальновидения. Мощная оптика, установленная на днище дирижабля, позволяла разглядеть даже людей, шагающих по улицам. Вроде бы на дворе стояла глубокая ночь, однако цвет линз был таков, что Ютаро отлично видел всё. А видел он грузовик, едущий вроде бы по направлению к дому, за которым он следил.