Мануловы путешествия - Фадеев Александр. Страница 90

Нас встретила гробовая тишина. Все сидели неподвижно на своих местах и смотрели на Раскуна и Гаругха, стоящих у стратегической карты. Лица присутствующих отливали мертвенной белизной.

— Что случилось? — спросил я Раскуна.

— Пришел ответ Вилянги, — ровным голосом ответил тот. — Читайте, Сергей, — и протянул мне лист с расшифровкой сообщения.

— Вы же знаете, что у меня проблемы с буквами. Перескажите, пожалуйста, своими словами. Нам предписано встретить победителя, стоя на коленях, с непокрытой головой? — горестно спросил я.

— Хуже...

— ???

— Он не принял капитуляцию.

— Что?! — вскричал я. — Как?!

— Правитель Вилянги отказался принять отречение Роланы с Ресеем и договор о безоговорочной капитуляции Норэлтира, — бесцветным голосом повторил Раскун.  Он ответил, что Империя должна быть наказана за сопротивление, и завтра утром драконы обрушатся на нас.

Я потерял дар речи. Мы так долго решались на этот позорный шаг и все без толку!

— Думаю, он испугался, — все так же спокойно продолжил министр внутренних дел. — Такой мощный отпор, поставивший на грань уничтожения многотысячный десант, заставит задуматься кого угодно: нужен ли ему покоренный народ, что так яростно сражается за свою свободу? Вот и решил — лучше уж безлюдный континент, чем постоянная партизанская война. Думаю, на его месте я поступил бы так же. Да и вы, Сергей, тоже.

— Не говорите за всех! — Я снова обрел голос. — Во дворец доложили?

— Да.

— Там что-то уже решили?

— Ролана с Ресеем вечером вылетают к войскам на побережье. «Правители должны гибнуть вместе со своим войском», — так сказала императрица.

— Ерунда какая! — возмутился я. — А дети? А Ресей что сказал?

— Близнецов уже собирают — под присмотром Эрпы и Кэтины их отправят в тайное убежище в Зарундии. А что касается нашего император... — Раскун дернул щекой. — Он согласен со своей супругой.

Я вопросительно посмотрел на Настю. Девушка в ответ чуть кивнула головой.

— Зарезервируйте, пожалуйста, пару мест в первом ряду и для нас, господин Раскун.

— Э, не понял?

— Надеюсь, в летучке рядом с императрицей найдется пара мест для ее друзей, — пояснил я.

Старый чекист молча кивнул, подумал и приказал адъютанту, стоявшему поодаль: «Ты слышал? Распорядись насчет свободных мест».

— Два, господин министр? — уточнил тот.

— Три. Я тоже лечу. — Спокойно так, без пафоса.

И заработал мой уважительный взгляд. Вот уж не ожидал от старого интригана такого поступка!

Мест бронировали четыре — Традорн не мыслил, что он может остаться в столице.

Вечер провели с Настей, гуляя по улицам столицы. Страстно хотел ее поцеловать, но побоялся выглядеть смешным. Тоже мне эротическое шоу — милующиеся мелкие зверьки. Поэтому мы просто бродили по улицам, оглядывались на взвод «манулят», делающих вид, что просто гуляют в этой части города. Постояли на красивой набережной, любуясь мелкими облаками на горизонте, поймавшими последние лучики солнца, оттого блистающие начищенным золотом. Вид умирающего дня вселял печаль и грусть, вид нарождавшейся ночи давал надежду. Душа настроена на лирический лад, завтрашний день станет последним, пора рассказать Насте, что она для меня значит...

— По всем народным приметам, — встрял в любовную тему внутренний голос, — завтра будет ясная погода — драконов издалека заметим!

Тьфу, дурак! Все испортил! Девушка почувствовала настроение, напряглась, сжалась в ожидании заветных слов, но, заметив перемену во мне, отпрянула и отвернулась.

— Пойдем, Сергей, домой, — тихо произнесла лоториня. — Завтра тяжелый день, и рано вставать.

Эх, дурак я дурацкий! Влез сам к себе с этими приметами, драконами и ясной погодой, сбил настроение и все испортил. Ну что я за человек?!

— А ты и не человек, — заметил внутренний голос. — Посмотри в воду, там отражается манул!

Мой ответ самому себе затруднился бы повторить вслух даже известный армейский сквернослов Традорн.

Робкие утренние лучи мелькали в иллюминаторах летучки, впереди уже маячила громада океана — мы летели к южному побережью.

— Ролана, а помнишь первую нашу встречу? — спросил я. — Такое же раннее утро, полет, столько всего впереди — выборы, Империя, войны, победа...

— Да, вот этим два утра и отличаются, — невесело улыбнулась собеседница. — Тогда все впереди, а сейчас ... — она замолчала и отвернулась к иллюминатору.

Внизу проплывали армейские склады, железная дорога, шатры медслужбы с ранеными, аэродромы — глубокий тыл нашей линии обороны. Летучка резко зашла на посадку к большой камуфлированной палатке, стоящей особняком от всего остального. Вокруг нее правильным каре в парадной форме стоял весь «Манулий батальон». Впервые в жизни бойцы надели яркие цветастые кителя и брюки, положенные «придворным» войскам вместо своих привычных камуфляжей. Лучшие солдаты Империи приготовились погибнуть в блеске всех своих орденов и регалий рядом с императорской четой и легендарным комбатом.

Вчера вечером подполковник Корздан собрал личный состав на плацу и кратко объявил о грядущем конце света. «Желающие проводить командира батальона к месту прибытия черных драконов — сбор через два часа в парадной форме на аэродроме», — приказал он: «Остальным быть готовыми к ведению партизанской войны. Если выживете после первого удара. У меня все». В назначенный срок у десантных летучек выстроился весь батальон в полном составе. Опустели казармы и столовая, лазарет хлопал незакрытой дверью, в открытые ворота на заботливо отстроенной ферме разбегалась откормленная живность, разведрота и повара, диверсионный взвод и персонал медсанчасти, боевые офицеры и хозвзвод стояли в едином строю. В партизаны не захотел ни кто. И теперь «манулята» стояли по стойке «смирно» в ожидании приказа броситься в бой. Или просто ждали своей судьбы.

Мы наскоро перекусили в палатке и заняли места в зрительном ряду. «Кинотеатр» расположился на высокой скале, нависавшей над третьей линией обороны. Верхушку срезали время и непогода, создав идеально ровную площадку для наблюдений. «Манулята» расположились поодаль. По данным воздушной разведки скоро на этом участке побережья должны появиться драконы.

Тишина, лишь изредка ветер приносил отдаленный шум прибоя. Все смотрели в сторону моря.

На горизонте показались темная точка. Она росла, растягиваясь вширь — драконы заходили на исходную позицию для удара. Настя плотнее прижалась ко мне, я обнял ее за плечи. Ролана стояла, влюблено глядя в глаза Ресею. Затем опустила вуаль на лицо и склонила голову на плечо супруга. Они пронесли свою любовь через все испытания и готовились встретить смерть с гордо поднятой головой.

— А зачем ей вуаль? — законно удивился внутренний голос.

— Откуда я знаю? Может, чтобы мелкие песчинки не порошили глаза. Или плакать собралась, а императрице не положено.

— Второе! — хором произнесли мы с внутренним голосом.

А что ждет меня через несколько минут? Темнота, забвение, автобус, несущийся по заснеженной дороге? Плотнее обнял Настю, всеми силами стараясь не зажмуриться. Трагичность момента нарушала какая-то мелкая деталь. Что-то не давало целиком отдаться накатывающим эмоциям.

Кольцо Елены Морозки! Левая лапа, не занятая Настей, машинально теребила его на кожаном ошейнике. Это давно превратилось у меня в привычку — перекатывать между пальцев подарок предсказательницы. «За мной должок — приду тебе на помощь», — снова прозвучал ее задорный голос в моей голове.

— А чем черт не шутит? — Решительно сорвал с шеи изящную вещицу и когтем подцепил прозрачный камушек.

Хрясь!

Настя напряженно смотрела на меня — девушка сразу поняла ход моих мыслей, вспомнив рассказ о встрече с Морозкой. Остальные же ничего не замечали, вглядываясь в строй драконов, занимавших уже весь горизонт. Ничего не происходило. Я разочарованно бросил на землю обломки «мощного внепростраственного маяка». В голове расползалась звенящая пустота — слишком сильной была надежда, и невероятно горьким стало разочарование.