Экспанты. Носитель кода - Острожский Глеб. Страница 31

Через два дня в ящик упало письмо от Виктора:

"Тестировщик будет, заезжай ко мне сегодня"

— В общем, канал доступа в IBM будет. Но нужно написать небольшую программу. Ее задача будет посылать информацию о шахматных ходах для Deep Blue и получать ответные ходы согласно специальному внутреннему протоколу, — при этих словах он положил на стол дискету.

— Откуда у тебя внутренний протокол Deep Blue? — глаза Алекса широко раскрылись.

— Ну, ты же знаешь о моих связях. Скажем так, один хороший человек из ФАПСИ помог.

— ФАПСИ? А это кто такие?

— Наши, в смысле российские, электронные разведчики. Такая спецслужба, раньше были управлением КГБ. Но, думаю, эти детали тебе по-барабану.

Виктор достал лист бумаги и нарисовал два больших круга, подписав их "IBM" и "Муравейник".

— Твоя программа будет стоять на сервере IBM, имеющем доступ к Интернету. Вот этот кружок — это их сеть. Этот сервер имеет доступ в Интернет, и мы будем ему вручную отправлять ходы и получать ответ — на листке появилась стрелка, которая шла не к большому кругу "Муравейник, а вниз, где он дорисовал силуэт компьютера.

— Мы так же вручную будем отправлять ходы Дип Блю в Муравейник, — на бумаге появился второй компьютер стрелка от второго компьютера потянулась к кругу "Муравейник".

— А не проще сразу написать программу для обмена информацией? Пусть играют себе без нас, — он взял ручку и нарисовал прямую стрелку между кругами. — Зачем мы будем лишним звеном между ними? И на схеме у тебя два компа нарисованы, это для чего?

— Ты надеешься наш эксперимент останется незамеченным? Я думаю, что ночью, а именно тогда мы будем вести партию, никто за Deep Blue не следит. Ну, спит охранник на этаже или как у них там. А вот утром все сыгранные партии операторы увидят, как и отследят то, куда уходила информация. Если у сервера будет прямая связь с Муравейником, то они смогут отследить наш Муравейник в Сети и станет он уже не нашим, а их. А так всё, что узнают — играли из Москвы из интернет-кафе. Может, играл непризнанный шахматный гений, или Каспаров тренировался, — на лице Виктора улыбка расплылась. А вторая машина — просто подстраховка, чтобы вообще не отследить связь с Мыравейником.

— Все что мы им оставим, это — адрес [email protected] — продолжил он.

— Думаешь, напишут?

— Если все получится, то точно напишут.

После Макдоналдса найти спокойное место, чтобы посмотреть видео так и не получилось. Все это время Алекс катался по Москве, добираясь к квартире Джокера, без помощи метро, а только на троллейбусах и автобусах. Мало того, что пришлось делать три пересадки, так еще в пятницу после обеда вся Москва была одной сплошной пробкой.

Выйдя на остановке рядом с домом Джокера, Алекс направился в супермаркет купить что-то, полагающееся для встречи друзей не видевшихся лет десять. Пробежав по полкам взглядом, он взял первое, что попалось под руку из категории ценников "выше среднего" и направился к кассе. Настроения долго выбирать подарок не было, а в голове все всплывали картинки из уже далекого прошлого.

Да тогда у них все получилось. Муравейник всю ночь рвал, как Бобик тряпку, их хваленый Дип Блю, и уже в десять утра в ящике Энтхила лежала письмо от юристов IBM. Те любезно сообщили, что готовы обсуждать вопрос о невозбуждении уголовного преследования в связи с незаконным проникновением в корпоративную сеть, если с ними выйдут на контакт добровольно.

Виктор был убежден, что их все равно подставят.

"Американцы по-другому не умеют. С ними нужно говорить или с позиции силы, или с позиции контракта. А преследование и прочая ерунда… Ну кого они будут преследовать, они ж нас не вычислят?" — говорил он.

В ответ парни отправил письмо, что если у компании IBM возникнет желание заказать услуги по консультированию в вопросах шахмат, они могут писать, а если нет, то пусть идут… Тут вышла заминка потому что Алекс с Виктором начали спорить о более правильном адресе. Не придя к общему решению, оставили три точки — на усмотрения адресата.

И вот через две недели начался матч с Каспаровым. После первого проигрыша к ним в ящик снова упало письмо, но уже с предложением сотрудничества. Оно было мягким и вежливым. Теперь американцы интересовались условиями.

Виктор дал почтовый адрес, чтобы парни из IBM прислали подписанный с их стороны официальный контракт, давно заготовленный Джокером. В нем компания заказывала услугу у (здесь следовал пробел) по тестированию шахматного компьютера Дип Блю. При этом компания соглашалась на любые методы тестирования вплоть до проникновения в их компьютерную сеть. Сумма контракта составляла двести пятьдесят тысяч долларов, а дата подписания — две недели до того, как Муравейник играл против Дип Блю. Таким образом, с контрактом на руках ребятам судебное преследование не грозило, они просто тестировали Дип Блюю по контракту с IBM. Понятно, что подписывать контракт на игру с Каспаровым в IBM никто не согласился бы — всплыви такой контракт в будущем, это могло стоит компании слишком многого.

Отправляя письмо с прикрепленным контрактом, Джокер предложил, в качестве аванса, на следующий день сыграть против Каспарова, остальное — после получения подписанного контракта. Оплата контракта после окончания всей партии Каспаров — Дип Блю. В IBM сразу согласились и на следующий день счет в матче стал 1:1.

Через несколько дней, за время которых в матче разыграли три ничьи, Виктор получил контракт…

О последнем матче спорят до сих пор. Каспаров сдался уже на девятнадцатом ходу. Он хорошо был знаком с логикой шахматных программ и утверждал что в критический момент матча Дип Блю сделал ход, противоречащий логике программы. Повторный анализ партии на программах показывал, что сила хода, заводящего в ловушку, подготовленную Каспаровым, составляла 200 баллов. То есть этот ход был бы для стандартного шахматного алгоритма единственно верным. Но Дип Блю неожиданно выбрал более осторожный ход силой всего 70 баллов. Каспаров запросил распечатки с отчетом о работе Дип Блю, но владельцы отказались их предоставить.

Акции IBM выросли на 12 миллионов долларов, а суперкомпьютер сразу после матча разобрали.

— С вас три тысячи рублей, — протараторила девушка на кассе, пробивая бутылку шотландского виски.

"Будь тут Джерард, он бы мне сейчас глотку перегрыз за шотландский, а не ирландский виски" — промелькнуло в голове у Алекса.

После того, как экземпляр подписанного контракта с уже вписанными именами Алекса и Виктора отправили обратно в Штаты, в Москву прилетел руководитель одной из внутренних лабораторий IBM, чтобы познакомиться. Потом Виктор принял предложение о работе и улетел в Америку, а Алексу оставался еще год до окончания школы.

В деньгах он теперь не нуждался — Виктор честно поделил деньги поровну, объяснив, что еще пятьдесят тысяч нужно заплатить тем людям, кто получал на свой адрес контракт и деньги на оффшорный счет. Так что на руках у московского школьника оказалось сто тысяч долларов — фантастическая сумма в то время. Родителям о таких сумасшедших деньгах Алекс ничего не сказал.

После отъезда Виктора, Алекс, с кошельком набитым баксами всерьез занялся неприступной Светкой. Тусовки, клубы, травка и наркотики. Учеба была заброшена. В конце одиннадцатого класса, остатки, спущенных на наркотики, денег ушли на лечение. Ни о какой Америке речи уже быть не могло.

После школы поступить не получилось, и Алекс вернулся к хакерству. Пришлось снять отдельную квартиру, чтобы не слушать постоянные вздохи матери. Жизнь вошла в колею. Через два года снова сошелся со Светкой, отношения с родителями наладились. Еще через два года бросил хакерство — последнее дело чуть не обернулось арестом ФБР. Тогда он так и не понял, кто ему подсказал выйти вовремя из проекта, но понял, что пора окончательно выходить из игры. Недолго поискав работу, он оказался на нынешнем месте, в общем, сытом и спокойном.