Другое имя зла - Парфененко Роман Борисович. Страница 37
– Все это менее безумно, чем оставаться рядом с ними. Здесь не выжить! Я много общался в последнее время с этими уродами. Решайся скорее!
Она раздумывала. Потом подошла ко мне вновь и обняла за шею.
– Я согласна.
Я освободился от объятий. Подошел к столу, налил в бокал коньяку, протянул ей.
– Выпей для храбрости. И за удачу!
Наташа одним глотком осушила бокал. Налил еще. Выдохнул и как водку залпом опрокинул коньяк внутрь. Перевел дух и сказал:
– За удачу!
– Слушай, сейчас выгляну в дверь и попрошу у Другого воды…
– Как ты назвал его?
– Не перебивай! Запоминай! Посмотрю сколько их там. Если там один, постараюсь завалить его с помощью трости демона. Если двое, один пойдет за водой, а второго сделаю. Потом спускаемся по лестнице в подвал и ищем там выход на улицу. Если нам пытаются помешать – деремся. Все поняла?!
– Поняла. – Прерывающимся голосом сказала она. Волнение с плеском выхлестывало наружу.
Я подошел к столу и взял в руки трость Пыльного Ангела. Она была тяжелой. Повертел в руках. Так и этак. Вспомнил, что рассказывал мне демон о своей прошлой жизни. О том, как он капал в открытые от ужаса рты умирающих желчью со своего меча. Чем черт не шутит?!! Взялся рукой за древко, другой за ручку. Сильно, рывком дернул в разные стороны. Стальной, темный клинок наполовину выскочил из палки. С восторгом посмотрел на Наташку.
Она завороженная ужасом смотрела на клинок.
– Что – то не так?
– Он этой штукой вспарывал живых людей!!!
– Ладно! Нам не помешает это выпустить требуху из пары, тройки Других! Все помнишь из нашего плана?!
Она несколько раз резко выдохнула и кивнула головой. Я вытащил клинок. Ножны бросил на стол. Он покатился и упал на пол. Подошел к двери. Прислонил этот вертел к косяку справа от себя. Отворил дверь. Перед ней, лицом ко мне, стоял Другой.
– Воды принеси! Слышишь, ей плохо! Ну, что ты вперился в меня?! Воды дай!!!
Он сделал несколько шагов на встречу. Я нашарил рукой рукоятку клинка.
– Ты что не понимаешь русского языка?! Прошу тебя, принеси воды!
На морде начал проявляться рот. Другой был уже в шаге. Я выхватил клинок и от пояса всадил в брюхо Другого. Не давая ему времени, левой рукой схватился за острое лезвие. Не обращая внимания на жгучую боль, вспыхнувшую в рассеченной руке, до отказа вдавил сталь в тело урода. Перехватился порезанной рукой. Взялся обеими за рукоять, с темными искрами из глаз потащил вертел вверх, вспарывая безмордого. Мне удалось разделать его на две половины. Клинок вырвался из плеча Другого. Лишившись единственной опоры, которая развалила его почти надвое, он рухнул на пол, распадаясь на части.
Я повернулся к Наташе. Не увидел на ее лице ожидаемого мной ужаса и отвращения. Девочка много чего уже успела повидать в жизни.
– Все пошли!
– Ты ранен?!
– Все в порядке. Быстрее!
Мы бесшумно, быстро скатились с двух пролетов лестницы. Миновали маленькую площадку, с которой можно было попасть в главный коридор. От нее спускалась короткая лесенка, ведущая в подвал. За две секунды успел перемолиться всем Богам, чтобы дверь в подвал не была заперта. Кто – то из них, видимо, услышал. Хотелось верить, что не Атман. Вбежали через открытую дверь в длинный и широкий, ярко освещенный коридор. Изолированные в толстую фольгу трубы, вдоль стен. Разбегающиеся волнами в разные стороны разноцветные кабели.
– Ты пятнаешь наш путь кровью. По эти следам нас быстро найдут!
Наташа без усилий оторвала кусок рукава от своего платья. Я протянул раненую руку. Боли не было, хотя порез был достаточно глубоким. Она быстро и ловко перевязала ладонь. Я сильно сжал кулак.
– Спасибо. Нам надо бежать! – Сделал сенсационное открытие. Рванулись плечом к плечу. Вдоль коридора не было никаких дверей. От него под прямым углом отходил темный проход. Мы остановились.
– Мне кажется, что выход на улицу должен быть там. – Махнул рукой в сторону темноты.
– Ну так что замер?!! Бежим!!!
Бросился первым. Наташка за мной. Пробежали метров двадцать. Вдруг слева в темноту упала щель света, раздался скрип открываемой двери. В проеме показалась фигура Другого. Вскинул клинок и наотмашь рубанул по его голове. Клинок перерубил руку, пытавшуюся защититься, и с треском вошел в череп. Выдернул лезвие. Умирающий урод попытался сжать пальцами уцелевшей руки расползающуюся рану. Я толкнул его покалеченной ладонью, сжатой в кулак, в грудь. Он отлетел к стене. Ударился и упал головой вперед на пол. Я заглянул в дверь, откуда так неосмотрительно вышел этот Другой. Увидел металлическую, невысокую лестницу, ведущую к выходу.
– Нам сюда! Здесь выход!!! – обернулся я к Наташе.
– Подожди, дай отдышаться.
Она подошла ко мне. Ткнулась лицом в грудь. Глухо заговорила.
– Юрочка, я хочу, что бы ты знал. Что бы ни случилось, я люблю тебя! И… спасибо тебе за все!
– Спасибо скажешь, когда выберемся отсюда!
Я замолчал. Она обняла меня за пояс и прижалась еще крепче.
– Наташенька, я тоже очень люблю тебя! Всем богам назло!!!
– Тогда пошли!
Поднялись по лесенке, и я дернул дверь на себя. Она тяжело и неохотно распахнулась.
В десяти метрах от выхода стоял Малах Га – Мавет. За ним Азазель и Аваддон. За их спинами целая армия Других. На этот раз безмордые были вооружены резиновыми, черными палками. В свое время они назывались "демократизаторами", теперь их можно окрестить "уравнителями", левеллерами. Сцена была немая. На устах Пыльного Ангела прилеплена его извечная ласково – снисходительная улыбка. Как быстро может исчезнуть надежда, сменившись тупой безразличностью? Хватит ли одного деления на секундомере, чтобы измерить это время?! Сколько раз происходило подобное? Кто сосчитает количество попаданий мной под этот контрастный душ жизни?!!
– А я-то ее обыскался! Захожу в кабинет, коньяк выпит, ножны от трости лежат, а клинка нет. Все перевернули вверх дном, перерыли, на пену изошли, я уже отчаиваться начал! А ты его нашел!!! Где он был-то, Юра, а?!!
– В пи – де, на верхней полке!!!
– Ты бы хоть дамы постеснялся. Такие выражения в приличном обществе недопустимы! Да, что тебе говорить?! Мои нравоучения и предупреждения до тебя не доходят. Поэтому от наглядных средств обучения переходим к предметным. Отдай ножичек! Или решил поиграть в Ледовое побоище?
Это побоище не выиграл бы даже Александр Невский. Кинул ему под ноги клинок. Когда тот, звеня, докатился до него, Демон, кряхтя, наклонился и подобрал его. Выпрямился с брезгливой гримасой на лице достал из кармана черный, шелковый платок и вытер лезвие. Бросил платок на землю. Черномордый слева протянул ножны. Демон собрал трость. Вновь обратил свой взор на нас.
– Все – таки, Юра, ты эгоцентричный дурак! Это еще мягко сказано. Этого, – показал тростью на меня, – заковать и в карцер. Женщину запереть к остальным.
Другие двинулись, но с опаской, исполнять приказание Верховного Демона. Меня заковали, завязали глаза. Я не сопротивлялся. За спиной послышалась какая-то возня. Раздался пронзительный крик Наташи. Я дернулся. Сразу получил такой удар в живот, что-нибудь на моих глазах повязки, они бы выскочили из орбит и разбились об асфальт. Медленно стек на колени и уперся лбом в землю. Еще пара ударов с двух сторон по почкам. Из меня выколотили крик. Завалился на бок. Хлесткий удар резиновой палкой по голове. Он вышиб из меня дух. Пришел в себя от той вони, что возвращала меня в сознание напротив Казанского собора.
– Не трогайте его, сволочи!!! – Это Наташа, отстранено подумал, сквозь пелену боли.
– Юра, Юрочка, я люблю тебя!!! Вы убили его, твари вонючие!
– Да, заткните ей рот, – раздраженный голос Демона.
Надо пошевелиться, что бы Наташа поняла, что жив. Застонал и с бока перевалился на спину. В голове грохнула граната красной боли. Сознание опять переползало через барьер боли, медленно. Очень медленно! Последнее, что услышал:
– А эта падаль долго будет здесь валяться?! Убрать, живо!