Радужная Сфера - Гралева Алина. Страница 14

— Я, — судя по голосу, она окончательно обалдела.

— И скажи, дорогая, с чего это ты решила писать роман со мной в главной роли?

— Э-э-э…

— Это нечленораздельное мычание все, что ты можешь сказать в свою защиту?! — вспылила я.

— А почему я, собственно говоря, должна оправдываться? — возмутилась Стася.

— Хотя бы потому, что в Турцию я так и не долетела.

— А ты и правда летела в Турцию? — в голосе школьной подруги, с которой в последние месяцы нам приходилось общаться сугубо при помощи Интернета, прозвучала искренняя заинтересованность.

— Представь себе. Села на самолет, но вместо курорта очутилась в мире твоих фантазий. Немедленно вытаскивай меня отсюда!

— Хороший прикол. Кажется, я переработалась. Пора выпить кофе с аспирином. Если не поможет — пойду сдаваться в желтый домик. Там хорошо и главное — никаких компьютеров…

— И не мечтай! Сейчас компьютеры есть везде, — рявкнула я. — Не вздумай отключаться. Натворила дел, а теперь решила спрятаться в желтом домике? Не надейся! Тебя совесть замучает и тогда ты точно с ума спрыгнешь.

— Если честно, я не могу всерьез поверить, что и в правду разговариваю с собственным героем, гораздо проще предположить, что ты — вирус.

— Ты разговариваешь не с героем, а со мной. Ничем не лучше и не хуже, чем мы обычно общаемся в аське. Только перед тобой есть монитор и клавиатура, а я ору в потолок. А насчет твоих слишком самостоятельных героев помню, помню. Один твой Рэсс чего стоил, — с Рэссом, одним из героев своего первого романа, Стаська в свое время и впрямь помучалась немало. По сюжету этот подлый тип должен был стать возлюбленным главной героини, но негодяй уперся и ни в какую влюбляться не хотел. Как она с ним билась! Всем форумом ценные советы давали. Но тот стоял намертво — друг, и ни на грамм больше. В конце концов, она его превратила во что-то неодушевленное и с трудом вспомнила, что надо расколдовать, в самом конце книги.

— Не напоминай, — застонала подруга. Кажется, последнее напоминание уверило ее в моей реальности. — Послушай, но как это возможно?

— Не знаю. Но факт остается фактом — уже двое суток я торчу в странном мире на самом краю здравого смысла. Надеюсь, пересказывать, что со мной здесь случилось не надо?

— Не надо, — печальным эхом откликнулась Стася.

— У тебя странное чувство юмора и не менее странная манера обходиться с героями. Я понимаю — полная тишь и благодать не интересны читателю, но дала бы хоть немного времени на акклиматизацию. А то не успела я здесь появиться, как на меня тут же нападают местные феи. Спасибо хоть из ванны голышом не вытащили.

— Да не должны они были на тебя нападать, — с обреченностью откликнулась подруга. — У меня с этой книгой бардак почище, чем со всеми остальными. Я задумала ее давно, но как-то все руки не доходили — было странное ощущение, что писать ее рано. А сейчас вдруг приспичило. И не просто так, происходящее снилось мне, преследовало днем, не позволяя думать ни о чем другом. Причем с задуманным мною сюжетом это имело очень мало общего. А если я пыталась написать то, что сама задумывала, происходили самые дикие вещи: зависал комп, исчезали написанные страницы, а взамен появлялись новые, содержание которых не имело никакого отношения к задуманному.

— Ничего себе, — присвистнула я. — Ну, что происходило со мной, я знаю, но мне любопытно, что же предполагалось по сюжету?

— По сюжету, ты попадаешь в волшебный мир и поступаешь учиться в школу волшебников.

— Не оригинально. Гарри Поттер и Таня Гроттер в одном флаконе.

— А ты придумай что поумней. В русских сказках все были Иванами и ходили воевать либо на Змея Горыныча, либо на Кощея. И все были счастливы, — флегматично огрызнулась подружка-графоманка.

— Ну ладно, давай дальше, — любопытно все-таки, что там со мной должно было случиться при идеальном развитии событий.

— В школе находишь друзей, с их помощью разбираешься с драконом, знакомишься с принцем на белом коне…

— Разобраться — это как? — с опаской уточнила я.

— Ну, я предполагала, что, используя приобретенные силы, ты, то есть героиня, убьет дракона.

— Ну, ты садистка! — ахнула я. — Пожалуй, я даже рада, что у тебя все пошло наперекосяк. Это же надо было додуматься, заставить меня, трусиху и пацифистку в придачу, биться с драконом! А с принцем ты так тем более прогадала. Если судить по известным мне сказкам, половина из них — напыщенные высокомерные снобы, для которых нет ничего важнее смазливой внешности и дорогих шмоток. Оставшиеся — блаженные романтики, шляющиеся по разным злачным местам в поисках неземной страсти, в крайнем случае, посмертного признания своих подвигов. Предположить, что я смогу влюбиться в кого-то из этой братии — совершеннейшая чушь.

— Любовь зла, — прокомментировала мое заявление подруга.

— Но ты мне так и не сказала, почему — я? С какой стати ты решила сделать меня своей героиней?

— Понимаешь, ты любишь учиться, а это такая редкость в наше время, — вот так объяснила. — К волшебству в сказках относятся слишком потребительски. Изредка случается мимолетное замечание, что волшебник приобрел свои умения не за минуту, но оно обычно пропускается мимо ушей. А в остальном — сплошная красота: взмахнул волшебной палочкой и все, что пожелаешь к твоим услугам. В нашем мире мы разучились верить в серьезность волшебства. Люди посвящают силу и энергию всему, что, по их мнению, серьезно. А волшебство — это сказка, пустяк, ерунда. Я хотела показать мир, в котором магия — это жизнь. Так сказать, сказка изнутри глазами нашего современника.

— А с чего ты вдруг так взбеленилась, что стала орать? Или ты всегда так общаешься со своим компьютером?

— А что, иногда помогает. Я психанула, когда твой дружок во льва превратился. Какой лев, а тем более сфинкс? У меня и мыслей то таких не было!

— А в кого же, по-твоему, он должен был превратиться?

— В собаку. В крайнем случае — в лошадь. Я еще не решила толком.

— Зачем? — я с трудом сдерживала нервное хихиканье. — Зачем ему вообще в кого-то превращаться?

— Ты сама возражала против спутников. А девушке, да еще в незнакомой местности, все же не безопасно. Вот я и подумала, что тебе нужен спутник — защитник или средство передвижения, это я еще не решила. Ну и желательно, чтобы он был говорящий. А говорящее животное — это заколдованный человек. По-моему, логика железная. Но сфинкса я не сочиняла.

— Мне все ясно. А теперь вытягивай меня отсюда. Немедленно!

— Попробую. Но, честно, я сама не знаю, как ты там очутилась, поэтому не совсем представляю, как тебя вытягивать, — в ее голосе явственно проскальзывали панические нотки.

— Пиши окончание. Сейчас я упаду, может, даже стукнусь головой, но очнусь не в гипсе, а в самолете или в Турции. Все очень просто. Давай, давай, стучи по клавишам.

Пару минут я посверлила взглядом безмолвную темноту над головой. Так и подмывало окликнуть ее с вопросом: "Ну, как там?" Но отвлекать подругу во время работы было делом совсем не безопасным: еще напишет чего не так. Мало ли как на мне скажутся ее опечатки. Для того чтобы написать о моем возвращении, ей понадобится не меньше часа, а может и больше. Ладно. Я согласна слегка подождать. Со вздохом оторвавшись от созерцания пустоты, я перевела взгляд на фея. Застыв в весьма неудобной позе, сфинкс стоял, задрав голову вверх, с выражением неподдельного изумления на морде.

— Эй, ты чего?

Вздрогнув всем телом, будто очнувшись, он взглянул на меня с самым виноватым выражением.

— Ты знаешь, я как-то умудрился подслушать ваш разговор. Сначала я слышал только тебя, а потом вот здесь, — он прикоснулся лапой к голове, — стали звучать слова твоей подруги. Значит, ты не врала, что из другого мира.

— А ты сомневался? — возмутилась я.

— Ну, не то чтобы сомневался… — замялся Айлери.

Понятно. Сомневался. Наверное, я на его месте тоже не стала бы верить на слово.

— Ладно, замяли. А чего это ты до сих пор не превратился обратно? Что, понравилось? Так и будешь ходить в львиной шкуре?