Пища Мастеров - Горац Евгения. Страница 5

***

До начала приема еще оставалось несколько минут, и я решила проверить электронную почту. Весь процесс занял не больше пяти минут, удалось даже черкнуть пару ответов. Собралась выходить из программы, когда в почтовом ящике звякнуло новое письмо.

Казадорпишет:

«А где продолжение про грустную женщину? Как она поживает?»

Я нарисовала смайлик:

»Напишу,если в конце дня остается немного времени. Спасибо за интерес».

Блог «Арабелла»

Продолжение рассказа про грустную женщину.

Новый читатель Казадор хочет знать, что было дальше. Как приятно, что это кому-то интересно.

»Отличить любовь от увлечения можно только спустя годы. Если руки до сих пор дрожат, когда касаешься исписанных много лет назад листков,похоже,это была любовь. Он остался вдругойстране, вдругойжизни, а после были годы, состоящие из сумасшедших писем ителефонных звонков.

Когда же всекончится? Разве можно любить того, кто давно умер?Отпусти меня,беспричиннaя тревога…

Она встает и, шлепая босыми ногами по полу, идет на кухню выпить воды. Может,это наказание за то, что она сожгла его письма, решив раз и навсегда покончить с прошлым? Эх, не следовало их трогать: как будто какого-то демона вызволила из этого пламени.

А может,плата за покой и благополучие:ведьона уничтожилаэтиписьма, чтобы с легким сердцем принятьдаробожающего мужа-круизнаКарибские острова?

Но почему же во время круизаонане переставаядумала о том, что плывет сейчас по маршруту капитана Блада? Ивспоминала,как когда-то,лежа в обнимку,онисмотрели фильм про врача-пирата, радостно удивляясь, что книжка «Капитан Блад»была любимойдетской книгой обоих?

Лайнер благополучно пришелна Ямайку.Солнце, пальмы, бирюзовый океан,ав портовых магазинах- тот самыйямайский ром, который пил капитан Блад, пытаясь утопитьсвою любовь к гордой Арабелле. Иназвание островаснованавевает воспоминания о нем- любимомиз прошлой жизни, которого давноужнет на свете, и даже письма, хранящие его прикосновения,превратились в пепел!

Она стоит у окна на темной кухне и повторяет как мантру:

«У меня все,все прекрасно: семья, работа, статьи в журналах!Все, чего можно пожелать, есть у меня. Откуда же эта тревога, этислезыбез причины?Надо взятьсебя в руки: неистраченные страсти должныулечься, а пары можно выпуститьна беговой дорожке илибешеновыплясать на берегу океана,и пустьлетящие соленые брызгиподарят иллюзию танца под дождем… Наконец, можно выплеснуть всена бумагу,этот рассказдоставит кому-нибудь несколько приятных минут.Лишь бы полегчало, лишь бы отпустило… Писем больше нет,они сожжены, надо жить дальше!»

Почему же она помнит каждое словотехсожженныхписем? Неужелиогонь оказался настолько бесполезен?Слова упрямо строятся в строчкии звучат в ушах его голосом:

»….ты обалденно красивая!…»

»…почувствуймои руки на твоих бедрах…»

»…я проезжаю иногда мимо твоего бывшего дома и забываю на мгновенье, что ты далеко… Мне кажется, чтоя снова поднимаюсь по твоей лестнице, и ты улыбаешься и достаешьиз холодильника замороженные ягоды…»

Как же избавиться отэтого наваждения?»

Первый же комментарий оказался от Казадора:

-Без пафосности.Ощущается искренность. Ты можешь заставить читателяжить твоими ощущениями и удивляться им.

- Спасибо.

-Но втвоей жизни нет любви. Ты мучаешься от этого.

- Неправда, у меня есть все, что нужно. Можно прекрасно жить и без любви.

-Даже лучше?

- Не смейся.Лучше бы мне вообще не знать, что это такое...

- Вот почемуты выбрала ник«Арабелла»! Ты хочешь быть любимой умным, сильным и властным мужчиной, ищешь своего капитанаБлада. Ты сказала, что твой любовник умер. Прости, смертьотменяетвсе. Но ты мучишься, аон не может тебе ничем помочь. Не в его власти посадить тебяголуюна колени и большими пальцами потереть твои соски.

Ничего себе! Таких комментариев мне еще никто не писал - у меня же приличный блог. Да и читатель этот не похож на босяка. Как он написал? «большими пальцами», надо же…

А ну-ка, посмотрим, что он о себе пишет в информации… Ну да, я так и думала - с Украины, зовут Евгений, тридцать лет, немного моложе меня. Блог завел совсем недавно, всего несколько записей и фотографии - зеленые берега, степь, закаты. Красивые. Пара историй из жизни - довольно занятных, немного необычныx рассуждений о добре и зле. И несколько кулинарных рецептов - пироги, блины, овощные блюда: он любит готовить, и пишет об этом так вкусно! А вот и его фотография. Довольно интересный мужчина, большеглазый, тонкие черты лица. Лучше с ним быть построже, а то еще решит, что мне можно подобные комментapии писать.

Дни тянулись как обычно. В центре все привыкли к доктору Хьюзу и его пациентам.

Он и правда был прекрасным специалистом - уделял пациентам много времени, а это они ценят больше всего. За несколько месяцев Хьюз стал таким популярным, что даже создалась очередь к нему на прием. Все наши общие пациенты делали необыкновенные успехи. После худышки Эллы и ее антипода Вики мы вместе занимались бывшей манекенщицей Карен. Пока ее снимали для журналов, она, как многие несчастные девушки ее профессии, могла прожить день на баночке йогурта. А когда карьера модели завершилась - сорвалась, ела с утра до ночи, стала толстой и впала в жуткую депрессию.

Помню Дину - самоубийцу с авитаминозом, которая всегда звонила друзьям или родственникам и истерично прощалась аккурат перед тем, как очередной раз открыть газ или выбраться на карниз.

Мы обсуждали с Хьюзом разных пациентов, и он всегда давал дельный совет. Помню, я все говорила, что депрессия случается, когда человек с жиру бесится и не знает чем бы заняться. Вот если бы ему надо было одновременно работать и учиться, как многим эмигрантам приходится, он и не вспомнил бы о своей депрессии. И бессонницы оттого же: крепкий сон надо заслужить, устав физически или умственно, а лучше и так, и этак. Я рассказывала Хьюзу, как в колледже записывала лекции профессоров на диктофон, чтоб прослушать их вечером, после работы. Но засыпала в процессе, мозг защищался и требовал отдыха. А его пациенты целый день дурью маются, ночью ворочаются, а утром к врачу бегут - на бессонницу жаловаться. Доктор Хьюз возражал, приводил примеры и неожиданные доводы - беседовать с ним было всегда интересно.

Вел он себя безупречно, ничем не напоминая о неловкости первого нашего знакомства. Всегда был сдержан и дружелюбен, хоть и посматривал на меня временами с чисто мужским интересом и нескрываемым удовольствием.

Забавно: к его предшественнику, доктору Бергу, приходили в основном старушки, пожаловаться на одиночество. А к Хьюзу все больше тянулись молодые дамы, что стало предметом шуток и сплетен коллег. И всегда возле его офиса крутились странные личности. Однажды я не выдержала и спросила у администраторши Линн, кто они такие. Она призналась, что ее тоже интересовали типы, которые заходят в кабинет психиатра как к себе домой даже в его отсутствие и подолгу там сидят. Однажды она потребовала у одного из них, странного такого, веснушчатого со вздернутым носом, смешного и неуклюжего как клоун, предъявить удостоверение личности. Но он вместо ответа больно зажал ее нос двумя пальцами. Линн вскрикнула, тип отпустил нос и, пока администраторша его терла, исчез в неизвестном направлении. Хулиган какой-то!

А еще Линн вспомнила, что однажды захотела послушать музыку в кабинете Хьюза - у него же там специальная какая-то коллекция, для медитаций, что ли. Она включила магнитофон и закрыла глаза, чтобы расслабиться, а когда открыла их, то комната была заполнена престраннейшими личностями. Они ссорились, шумели, вели себя крайне развязно и даже делали ей, Линн, непристойные предложения. А потом в кабинет вошел доктор Хьюз, всех разогнал и очень рассердился, что она без спросу включила музыку. Ей, администратору, значит нельзя входить в его кабинет, а им, посторонним,- пожалуйста, сколько угодно!