Сказочка дедушки Абдулы (СИ) - Блинников Павел. Страница 28

Помывшись, Эван позвонил вниз и попросил, чтобы ему прислали проститутку. Такая услуга есть во всех мотелях мира, и этот не стал исключением. Через полчаса, которые Эван провел за бутылкой пива, привезли несколько девушек на выбор. Эван выбрал далеко не самую красивую. Спустя еще полчаса он уже едва сдерживал себя чтобы наслаждаться только процессом, и не свернуть шлюхе шею. А ведь это было так просто. Он имел ее сзади, а она старательно выгибала тело, задирая шею к потолку и имитируя неземное удовольствие. И достаточно было просто протянуть руку. Но Эван сдержал себя, и сразу после завершения сказал, чтобы она выметалась вон. Нельзя давать волю мечтам если он хочет найти верного слугу, и главного помощника. Если он сейчас начнет убивать, то наверняка завтра в городе закроют все рестораны, и вообще все дома, а сюда приедет вся полиция штата. Страна и так была напугана по самое не хочу, и каждое новое убийство вызывало внеочередной всплеск паники. Поэтому Эван допил пиво и лег спать. Ему снились безлюдные города, и опустошенные страны. Он видел один из своих любимых снов.

На следующий день Эван сидел в дешевом кафетерии неподалеку от мотеля и говорил официанту, что он хочет съесть на завтрак. Именно этот человек и был тем, из-за кого он приехал в это захолустье. Молодой, и в принципе даже миловидный парень, немного моложе Эвана. На вид лет девятнадцать-двадцать и на первый взгляд не самый лучший кандидат на правую руку антихриста. Он был одет в рваные джинсы, явно на два размера больше чем нужно, и черную футболку с длинным рукавом. На футболке был изображен какой-то монстр сделанный из костей, но такое носят практически все поклонники рока. Так же у него были черные прямые волосы и длинная челка доходящая до самого рта, правда только слева, так что одним глазом этот металлист видеть мог. И еще в ноздре, ухе и сосках у него был пирсинг. На сосках два колечка явственно проглядывали из-под обтягивающей футболки. Когда он подошел и спросил что Эван хочет на завтрак, то показал что у него проколот и язык. Короче это был какой-то коктейль из металлиста, сэтаниста и эмо. Как парень умудрялся все это совмещать, было совершенно не понятно, но Эван и не собирался это понимать. В прошлой жизни у него было так мало свободного времени, что он не увлекся ни музыкой, ни религией, ни даже переживаниями собственной души, а в новую жизнь он перешел очень резко, и теперь вся эта мишура стала не нужна. Он точно знал: ради чего живет, как жить, и почему надо жить именно так. И надо сказать это ему очень нравилось. Прошлой ночью, перед тем как лечь спать он даже прочитал молитву. Правда исковеркал ее вставляя вместо слова "бог" слово "Сэт".

Эван долго мучил парня выпрашивая у него, что лучше готовят в этом заведении. Он по собственному опыту знал, как сейчас злит его. Кстати его звали созвучно с Эваном — Эмет. Эван посчитал это хорошим знаком. Эмет выслушивал дурацкие вопросы о паршивой стряпне местного повара с легкой улыбкой, которую, правда, из-за челки было видно только наполовину. Ну откуда ему было знать, что вкуснее для этого полоумного посетителя, омлет, или яичница? А может он предпочитал бекон, или напротив, был вегетарианцем? Но самое худшее если посетителю не нравилась еда. Ну каким боком за это должен отвечать простой официант? "Но ведь это вы мне посоветовали!" — возмущенно кричали посетители. "Но ведь готовил не я чертов дебил!" — хочется воскликнуть в ответ, но вместо этого приходится со смущенной улыбкой выслушивать и еще что-то лепетать пытаясь извиниться. Почему? Да просто повар в таких заведениях стоит на невообразимо более высокой ступени, чем официант. А здесь он еще и совладелец, так что с него взятки гладки, а отдуваться обслуге.

Все это Эван прекрасно знал, и даже собирался сам закатить скандал, если бы он не увидел кое-что занимательное. Вскоре после его прихода явились двое. От них тоже пахло злом, но злом уже давно свершенным. Эван чуял в них своих прямых последователей. Они хоть сейчас готовы были встать под его знамена, но пользы от них было бы мало. Их зло было ненастоящим. Это были просто два парня одетые в лохмотья и грязные до безобразия, которые хотели выказать свои сиюминутный протест против общества. Все прыщавые, но отнюдь не уроды, им наверняка просто нравится думать, что они крутые. Но в них не было того чем был заполнен Эван под самую завязку. Они не ненавидели этот мир, они просто хотели получить от него как можно больше удовольствий, причем самым быстрым путем, и не сильно при этом напрягаясь. Такие обычно совершают что-то страшное, и не способные скрыться от властей садятся в тюрьму, а там их очень быстро делают петухами и они выходят оттуда со сломанной психикой и рваной толстой кишкой. Ну а если им все же хватает ума чтобы не попасться, или если им сопутствует удача, то вскоре они стригутся, снимают свою привычную рванину, заводят жену и становятся нормальными членами общества. Этот мир давит в них то небольшое зло, которое они так и не успели в себе взрастить. Он давит его простым и самым надежным способом под названием — быт. Пока они находятся под крылом родителей то не надо заботиться о том, что поесть, и где взять деньги. Но когда им приказывают выметаться, а такое рано или поздно происходит всегда, то они идут воровать, и тогда тюрьма, или устраиваются на работу. А так как делать они ничего не умеют, то работать им приходится много, и трудиться до седьмого пота исстрачивая все силы. И тогда пляски зла уже не привлекают их, а все что им хочется это сесть в дешевой съемной квартире с кружкой пива в мозолистой руке, и рассказывать некрасивой жене о плохой жизни. А уж если надо кормить ребенка, который у них появляется быстро и обычно по пьяни, потому что лень надеть презерватив, то на всякие глупости времени не остается совершенно.

Другое дело Эмет. В этом на первый взгляд обычном парне зло притаилось, и ждет того часа когда его выпустят. Такие как он не показывают миру истинного лица, потому что слишком умны, и понимают, что в этом случае мир перемелет их. Но это зло они проносят с собой по всей жизни. И даже если их скручивает быт, то эта потаенная сила только растет внутри, ожидая выхода. Они знают что не подходят этому миру. Что он неправильный, и всегда останется чужим для них. Пусть они добьются большого успеха, или им придется просить милостыню, грусть и злоба в душе никогда не позволит им быть счастливыми. Таким был и сам Эван. Просто он был идеал этой потаенной злобы. Его котел давно переполнился, и злости надо было просто дать выход. Если бы он не повстречал Сэта, то это вылилось бы в самоубийство. Потому что если ты не можешь уничтожить мир, то пытаешься уничтожить хотя бы его часть. Себя.

Но для Эмета этот момент еще не наступил. У Эвана его состояние стимулировалось тем, что он был уродлив, а у этого паренька были все шансы отхватить от мира свой кусок пирога. Но в силу своих небольших лет ему очень хотелось того же что и большинству молодых людей. Просто выделиться, распушить хвост и привлечь внимание противоположного пола. От Эмета исходил запах пота и спермы, который пьянил Эвана и говорил о том, что тот с утра занимался рукоблудием. Вошедшие парни вызывали у Эмета чувство зависти, потому что такие как они обычно всюду треплются о том что под ними уже побывала половина мира. И чтобы войти в их круг, и даже не зная о том, что ты уже состоишь в клубе, о котором эти двое недоносков не могут и мечтать Эмет готов был пожертвовать многим.

А вот у них на его счет были другие планы. Эван внимательно слушал их разговор, находясь в нескольких метрах от них. Новый идеальный слух позволял слышать не только шепот в зале, но и шкворчание масла на кухне, или жужжание мух на улице. Сначала парни перешептывались друг с другом, а потом, когда к ним подошел Эмет, сказали ему всего лишь пару фраз, и, взяв у него стодолларовую купюру, удалились. Эван улыбнулся. Все будет еще проще, чем он представлял. Вместо того чтобы вести с парнем скучные разговоры можно будет неплохо повеселиться.

Все происходило словно на съемочной площадке фильма ужасов пятидесятых годов. Ночь, кладбище, и кучка подростков с факелами в белых масках и балахонах. Только один с длинной черной челкой не носил маску, и стоял голый и грязный с лопатой в руках перед разрытой могилой. Пока он не пройдет ритуал посвящения ему предстоит сверкать голым задом перед полноправными членами братства, и унижаться почти час раскапывая старые трупы. Остальные были слишком ленивы, чтобы работать руками, и поэтому предоставили эту работу тому, кого должны были сегодня принять в тайное и кровавое общество, носившее грозное название: "Дети Сэта". В действительности это была просто группа молодых ребят и девушек, которые любили веселиться таким образом. Их заседания проходили на кладбище, и посвящались вызову Сэта, чье воплощение как они считали, бродило сейчас по стране под именем Потрошителя. При этом поощрялось употребление наркотиков, питье виски и пива, и такие сборища всегда заканчивались одинаково — оргией. Наширянным подростком казалось, что когда-нибудь Сэт услышит их молитвы, и явится сам. И вот на прошлом собрании, кто-то предложил одну интересную игру. Кажется, это была Шейла. Потрошитель, наблюдавший за всей компанией уже пару часов с ветки высокого дуба, не без удивления отметил, что вчера он занимался с Шейлой анальным сексом. Впрочем, не она его интересовала а тот трясущийся от холода молодой парень, по уши измазанный в грязи и прахе от трупов. Его белая кожа так соблазнительно выглядела под светом полной луны, что Эван прилагал недюжинные усилия, чтобы не наброситься на него прямо сейчас. Но время пока не пришло. Эван с безразличием наблюдал, как парни накачиваются виски, а одна из девчонок делала дорожку на могильной плите. Действу добавлял колорита козел, которого собирались принести в жертву. Встречаться на кладбище скоро станет неудобно. Уже сейчас прохладно, так что эта веселая компашка решила так сказать закрыть сезон по полной программе. Как полагается, и с жертвоприношением. Вот только бедняга Эмет даже не предполагал, что жертвой станет вовсе не козел, которого один из парней позаимствовал с отцовской фермы, а он.