Одиночка - Пак Анастасия Владимировна. Страница 15

Я склонил голову и тихо пробормотал:

– Понимаю… А… точно все получится?

– Вообще-то должно, – почесал в затылке Горм. – Мы, правда, никогда этим не занимались, но рискнуть стоит. В худшем случае ты останешься и без Сил привратников и без своих собственных. Но не сделай мы этого, тебе в любом случае не жить.

– Да ты не дрожи как осиновый лист, – ободряюще похлопал он меня по плечу, – мы уж постараемся.

– Надеюсь, – через силу улыбнулся я и послушно потопал вслед за хранителями в нижний круглый зал.

Широкие каменные ступени под ногами блестели как отполированные. Любой не знакомый с этой маленькой деталью мог легко поскользнуться и сломать себе шею на этой крутой лестнице. Лично я ничего против не имел, будь это кто-нибудь из Единых. Желательно, сам Старший.

В комнате я первым делом хорошенько осмотрелся, отметив полное отсутствие обстановки в отличие от остальных жилых помещений. Чувствовалось, что пользовались ею крайне редко, до того холодной и неуютной она казалась. Это обстоятельство только прибавило мне нервозности, да еще Хонир командовал как заправский палач – коротко и жестко.

– Арлин, встань сюда! – приказал он мне, указав на середину комнаты, и очертил вокруг круг углем, отметив на нем три точки. Одну из них занял сам, две оставшиеся достались его собратьям.

– Ты, главное, не дергайся, – напутствовал меня лысый. – Чем меньше будешь думать, тем лучше. Если даже что пойдет не так – не ори как сумасшедший и не рвись из круга. Ничего не бойся. Мы не позволим, чтобы с тобой что-то случилось.

– Ага, – бодренько ответил я, вытянув руки по швам.

Не видя себя со стороны, я откуда-то точно знал, что прямо таки олицетворяю статую – мертвенно-бледную и холодную. Как бы тревожно я не чувствовал себя с Сеедиром, но сейчас даже годы, проведенные с учителем, казались мне сладким сном. Не было никаких Единых, наемников и опасных для жизни заклинаний, просто средненькая такая жизнь двоих неприкаянных магов.

Привратники уже вовсю что-то монотонно бубнили себя под нос, перед этим предусмотрительно запечатав башню. Теперь как бы Единым не хотелось наведаться к нам в гости – придется изрядно подождать.

Но лучше уж смиренно стоять внизу, чем здесь, чувствуя себя крайне неудобно и как-то по-идиотски – весь ссутулился, ладони холодные и липкие, волосы на голове шевелятся как живые, колени подгибаются. Так отвратно я себя чувствовал, пожалуй, только когда Хенигас проламывал мой щит на проеме.

И вот ведь странное дело. Я опасливо скосил глаза, стараясь не шевелясь увидеть большую часть круга. Возможно, мне это только казалось, но линия, начерченная углем, как будто стала жирнее. Нахмурившись, я перевел взгляд на привратников, с отрешенным видом читающих нараспев монотонную вязь слов на неизвестном мне языке. А линия меж тем все ширилась, медленно так подбираясь к моим ногам. И это уже трудно было списать на игру расшалившегося воображения. Равнодушно таращиться на противоположную стену, прокручивая в голове приятные воспоминания из прошлой жизни, становилось все труднее, тем более что меня так и подмывало посмотреть себе под ноги. Я стойко противился, но наконец не выдержал.

Стоило мне опустить глаза, как они расширились против моей воли. Если раньше линия просто казалась жирной, то теперь ее и линией-то назвать было трудно. Пустое пространство круга заполнялось чернотой с пугающей скоростью. И в такт ей все громче звучали голоса привратников. Слова, срывающиеся с губ слишком быстро, чтоб их можно было разобрать, превратились в пронзительный стон.

У меня волосы встали дыбом. Я было открыл рот, чтобы окликнуть хранителей и указать на некоторые изменения, но вовремя прикусил язык, вспомнив, как перед таинством мне настоятельно советовали не дергаться. Только вот стоять спокойно было уже и вовсе невмоготу. Ноги сами тащили меня вон из сужающегося круга. Комната, и так не отличающаяся хорошей освещенностью, стала еще темней. Полумрак мягко коснулся моих плеч и вкрадчиво шепнул на ухо несколько слов. Меня аж тряхнуло, будто молнией ударило.

Я окаменел и даже перестал дышать, готовый поклясться чем угодно, что слышал короткую непонятную фразу, произнесенную тихим и совершенно незнакомым голосом. Только вот некому было это сделать. В комнате только я да хранители, но те как бубнили, так и бубнят дальше, только посеревшие лица запрокинули к потолку.

Чернота тем временем сгустилась возле моих ног, окружив их тесным кольцом. Теперь даже если бы я пожелал, выбраться все равно бы не смог. Она держала меня, да так цепко, что ноги, казалось, приросли к полу. Клубящийся туман медленно поднимался над кругом, скрывая от моего взгляда три фигуры. Я еще слышал привратников, но уже как-то нечетко, будто они с каждой секундой все больше отдалялись от меня.

Как-то неожиданно пришло понимание, что потерять их – значит потеряться самому, тем более что тьма не против. Я ощущал это по ее Силе, привлекающей меня к себе мягкой, но властной рукой.

– Громче! – крикнул я. – Я не слышу вас! Хранители!

Не знаю, достиг их мой вопль отчаяния или нет, но знакомые голоса вдруг прорвались сквозь плотный туман. Я судорожно сглотнул, видя, как завеса начинает стремительно редеть, а влияние чужой Силы ослабевает. Комната раздвинулась, очистившись от темных клубов, чернота быстро отползала, выпустив, наконец, мои ноги из своих цепких объятий. Привратники замолчали, и я резво рванул из круга, по пути едва не опрокинув их главного.

– Что, маг, перепугался? – спросил тот с кривоватой усмешкой на бледном лице.

– А то, – тяжело дыша, ответил я. – Можно подумать, вам страшно не было.

– Было, – не стал выкручиваться привратник. – Мы раньше ведь об этом обряде только читали, а с тобой он еще и как-то странно изменился. Видимо, из-за того, что ты все таки не из наших.

– Вы меня чуть не убили, – обвиняюще заявил я. – Я почувствовал это.

– Мы тоже, знаешь ли. А ты молодец. Если б не закричал, потеряли бы тебя и еще неизвестно, смогли бы вызволить обратно или нет.

– Так вы меня услышали? – обрадовался я.

– Еще бы! Так орать…