Мозаика (книга первая) - Бояндин Константин Юрьевич Sagari. Страница 5

– Тихо, девочка, – голос охранницы. – Не шевелись. Всё будет хорошо.

Как же, успела подумать эль-Неренн. Мысли путались, путались, путались…

Всё будет…

Бросим её в канаве?

…хорошо…

Бросим её в канаве?

Тёплая, обволакивающая мгла. Но голоса не оставляют в покое.

Смотри, Крис, ей понравилось!

3. Небо в огнях

– Что с ним? – проворчал инспектор. Чучельник склонился над светловолосым высоким охранником, так и оставшимся лежать у лифта. Только лёг спать… и тут же вызов. Как чуял, что альбиноска. Не может не заварить кашу.

– Жив, – заключил Чучельник – патологоанатом, усмехнулся. – Кто тут сказал, что он умер? Жив ещё. Думаю, выживет.

Остальные, включая директора учреждения, держали на лицах мрачное выражение.

– У него что-то с глазами, – добавил Чучельник. – Похоже, электрический ожог. Видеть он вряд ли будет. Говорить – сможет. Ладно, забирайте его.

«Толстый», в наручниках, отчётливо затрясся. Хотел что-то сказать, но голос ему не повиновался.

– Уведите этого, – скривился инспектор. – Сейчас обделается. Без него весело. Тоэн, приведите его в чувство и – в участок. Возьмите предварительные показания.

– Кнопка вызова, – указал электрик. – Никогда такого не видел. Чтобы коротнуло по такой площади… – он покачал головой. – И предохранители. Если бы сработали, ничего бы с ним не было.

– Дуга? – инспектор наклонился, задерживая дыхание, над огромной дырой в стене, с оплавленными краями.

– Она, – кивнул электрик. – Мы проверяли лифт неделю назад! – перехватил он взгляд директора. – Ничего не было, теариан-то! Вы знаете меня, я здесь пятнадцать лет работаю!

– Вот что, господа, – инспектор оглядел остальных. – Разговор будет долгим. Для начала – хочу знать, кто нанял этого. Как он смог попасть в охранники?

– Уже выясняем. Вы его знаете? – поинтересовался директор. – Сюда, в мой кабинет, пожалуйста.

– Знаю, – проворчал инспектор, закрыв за собой дверь. – Не думал, что встречусь. Имени у него нет. Только прозвище – эрен-Катто.

– «Крылатый аспид», – директор криво усмехнулся. – Любят они красивые названия.

– Если он взял контракт, – инспектор отломил половину табачной палочки, принялся мрачно жевать, – значит, пахнет большими деньгами. Очень большими.

– Только не говорите мне снова про Львицу, – директор встал, прошёлся перед столом.

– Львица приговорила Аспида к смерти, – инспектор глянул на часы. – Нет, тут кто-то другой. Будем выяснять. Что с девушкой?

– Жива, – директор вновь уселся. – Встанет на ноги через пару дней. Не могу поверить. Трое охранников подкуплены. Да я им верил, как самому себе!

Инспектор пожал плечами.

– Что в ней такого, теариан? – директор и так был худощавым и длинным; сейчас вообще походил на жердь в пиджаке. На пугало на ветру. – Кто может за ней охотиться?

– Полстраны будет счастливо, если её пристукнут, – инспектор выплюнул остатки палочки в урну. Промахнулся. – Не знаю, теариан-то. Виккер уже здесь?

– Кто?

– Её поверенный. Её адвокат.

– Да, здесь. Ждёт, когда к ней пустят. А что? Не пускать?

– Избави Море! Он нас с вами в землю зароет, живьём. Нет, пусть говорит. Он толковый парень, просто не люблю его службу. Ну, хорошо, – он поднялся. – Всех задержанных я забираю. Держите меня в курсе относительно здоровья эль-Неренн. Что с её… э-э – э… баллами?

– Разумеется, всё вернём. Думаю, добавим ещё пятьсот, в качестве компенсации. Если честно, господин инспектор, я хотел бы от неё избавиться. Поскорее.

– Это было глупо, – сумела произнести эль-Неренн, когда Виккер уселся у её постели. – Я знаю.

Она не узнала свой голос. Хриплый, неприятный. Горло болит, когда говоришь. Удружила себе, эль-Неренн. Теперь без голоса. Наверное, на всю жизнь.

– Вряд ли глупо, – возразил адвокат, – но рискованно. Вам повезло. Стоило задеть артерию… Но это в прошлом. Рад, что вы живы, эль-Неренн. Тех, кто охотился за вами, взяли – думаю, они вас больше не потревожат.

Виккер не изменился за все эти три с лишним года. Казался моложе эль-Неренн – светловолосый, светло-жёлтое лицо и такого же цвета глаза. Красавец. Производил впечатление человека, которого легко обмануть, которым можно вертеть, как захочется. Ни силой, ни проворностью не отличался. Зато ум его проворнее и живее многих иных.

И всегда он одет официально, строго – чёрный костюм, безупречные туфли и галстук. Где бы и когда бы эль-Неренн ни видела его.

Девушка закрыла глаза.

– Три недели отдыха, – продолжил Виккер. Чувствовалось, что ему довелось понервничать. – Никакой работы вне учреждения. Я прослежу, чтобы с вами хорошо обращались. Потом – я подыскал вам место службы, эль-Неренн. Вы обязаны отработать – сами понимаете. Но если повезёт – а я думаю, что повезёт – мы добьёмся временного гражданства через полгода. Но я умоляю – будьте осторожны. Крайне осторожны. Не доверяйте никому.

– Вам тоже? – эль-Неренн попыталась усмехнуться, но у неё не получилось.

Виккер улыбнулся.

– Мне лучше доверять. Кстати, инспектору – тоже.

Он кивнул, и встал было, но девушка успела поймать его за руку.

– Теариан, что у меня с голосом?

– Голос вернётся. Операция была довольно сложной, но они справились.

– Я осталась без денег, – эль-Неренн закрыла глаза. Хуже всего здесь – лечиться. Особенно – оперироваться. С таким трудом собирала деньги, и вот – операция.

– Ваш счёт никто не трогал, – Виккер пододвинул стул поближе, взял её за правую руку. – За счёт учреждения. Точнее, за счёт государства.

– С чего они такие добрые? – эль-Неренн открыла глаза.

– Не знаю, – адвокат усмехнулся, постучал пальцами по портфелю.

Знает. Прекрасно знает, хитрый змей, поняла эль-Неренн, сдерживая улыбку.

– Ещё одно, – Виккер явно колебался, стоит ли это говорить. – У госпожи Рекенте, той самой, сегодня ночью случился инсульт. Уже третий.

– Жива? – поинтересовалась девушка.

– Жива, но на этот раз легко не отделается. Думаю, ходить уже не сможет.

Адвокат встал.

– Тот, второй охранник – который потерял пальцы на правой руке – признался, что заказ исходил от госпожи Рекенте. Доказательств много. Но суда, полагаю, не будет.

– Потерял пальцы? – девушка попыталась усесться, но Виккер помешал ей, мягко надавив на плечи. – Как?!

– Ожог электрической дугой. Вам лучше не думать об этом. Они уже не причинят вам зла. Отдыхайте, эль-Неренн. Я всегда буду на связи.

– Спасибо, – эль-Неренн закрыла глаза и почти мгновенно уснула. Без сновидений.

– Проиграй-ка ещё раз, – Арванте Терон-Тиро, хирург, отставил в сторону банку пива и склонился ближе к экрану. – Вот отсюда.

Со своим ассистентом, который работал терапевтом здесь же, в «зверинце», они смотрели запись оперативной съёмки. Того инцидента в карцере.

– Ничего не понимаю, – признал Арванте – высокий, седовласый, с длинным орлиным носом. – Она порвала ремни, чуть не разорвала этому типу лицо. Кто-то врёт. Или мои глаза, или запись.

– Там было восемь человек, – возразил ассистент. – Они подтверждают. Всё это было. Своротила челюсть охраннику – да, вот этому. Легонько так шлёпнула – и своротила. Говорят, её было трудно удержать.

– Я чинил её горло, – Арванте вернулся к пиву. – Она захлебнулась бы, если бы попыталась встать. Понимаешь? В лёгких и так было полно крови.

– Я понимаю, – ассистент выключил воспроизведение. – Но их было восемь человек. Что, им всем почудилось?

– «Было»?

– Тот, на которого она напала, вроде бы, умер. Сегодня утром. Возможно, ему повезло – ему светила каторга.

– Дела, – Арванте встал. – Я не нашёл данных её обследования. Полного. Только общий осмотр.

– Никто не проводил, – подтвердил ассистент. – Да и зачем?

– Надо провести. Мне тут намекнули, что выйти отсюда она должна живой и здоровой. Директор, похоже, её до смерти боится.