Поворот Алисизации (ЛП) - Кавахара Рэки. Страница 34

Вскоре мы увидели перед собой тусклое световое пятно, потом оно приняло форму прямоугольника; уже не считая нужным соблюдать осторожность, мы помчались, прыгая через ступеньки. Выбравшись наконец на поверхность, мы с наслаждением вдохнули чистый воздух, словно утоляя накопившуюся жажду.

— …Ффууу…

Отдышавшись, мы как следует огляделись. Небо, хоть и непроглядно черное, все же давало какой-никакой свет благодаря звездам — искусственного освещения не требовалось.

Церковь Аксиомы, правящая Миром людей, занимала просторный квадратный участок земли посреди Центории. Насколько я успел разглядеть вчера утром, пока болтался на драконьей ноге, главный вход на территорию был с востока (видимо, потому что там восходит Солус), и от него шла широкая дорога к зданию самой церкви.

Здание представляло собой высоченную белую башню — «Центральный собор». В поперечном сечении она тоже была квадратной; вертикальные стены были отполированы до зеркального блеска, вершина всегда скрывалась в облаках, так что разглядеть ее было невозможно.

Уверен, там, на самом верху собора, и сидит некто, кто управляет этим миром, и там же расположена системная консоль для связи с реалом — иными словами, с RATH. Если только я смогу туда добраться, я выйду в реальный мир спустя два года и два месяца субъективного времени…

Размышляя о своих чувствах, я медленно развернулся и посмотрел на вход в подземную тюрьму, из которой только что выбрался.

Прямоугольный проем без двери казался удивленно открытым ртом на белоснежной стене. Сдвинув взгляд к полированному мрамору стены, я посмотрел вправо, потом влево, наконец вверх — но сквозь ночную мглу ни в каком направлении края видно не было.

Впрочем, верхнего края стены я бы и днем не разглядел. Ведь блестящий мрамор в метре от меня, несомненно, был не чем иным, как внешней стеной нашей главной цели — Центрального собора.

Думая, видимо, о том же, Юджио сделал несколько шагов вперед (я следом), и, одновременно подняв левые руки, мы осторожно прикоснулись к белой стене. Провели по ее поверхности, чувствуя ее твердую, холодную текстуру.

— …Слишком поздно говорить об этом, когда мы уже так далеко зашли, но… я просто не могу поверить. Мы прикасаемся к тому самому собору. Эти стены недоступны для людей, даже самых знаменитых, даже дворян… да нет, даже императоры четырех империй могут на них только смотреть.

— Ага, правда, мы не Рыцари Единства, как собирались, а беглые заключенные.

На мой обескураживающий ответ Юджио сдавленно усмехнулся, однако тут же сделал строгое лицо и произнес:

— Но задним умом если подумать — возможно, это правильный выбор. Ведь если бы мы стали Рыцарями единства, мы могли бы… как Алиса…

— Шанс, что и нашими воспоминаниями управляли бы, да… Был такой шанс… однако если все Рыцари Единства такие, интересно, кем они сами себя считают?.. — пробормотал я. Юджио отвел руку от мрамора и склонил голову набок. Я тоже опустил руку и, хлопнув ей по поясу, попытался объяснить этот мой непонятный вопрос.

— Ну то есть, ну, даже если воспоминания рыцарей от них скрыты… они же все-таки должны помнить такие вещи, как «кто мои родители», «где я родился», так ведь? Это ведь самые основы того, что формирует человека. Именно поэтому мне кажется, что создать заново такие знания очень трудно.

— Понятно… рыцари на своих драконах могут слетать куда угодно, в любую точку Мира людей. Даже если истинные воспоминания о месте рождения скрыть и на их место вставить фальшивые, это легко вскроется, если рыцарь попадет туда, где родился…

Внезапно Юджио со свистом втянул воздух и уставился на меня во все глаза, так что я недоуменно заморгал. Несколько секунд я и мой застывший на месте партнер таращились друг на друга; лишь тогда до меня наконец дошло, чем вызвана такая странная реакция.

— Понятно… Ты подумал, что в этой башне мы можем найти способ вернуть мне память.

— А… н-не… я…

Лицо Юджио сморщилось, и он резко опустил голову, так что я шагнул к нему и с силой встрепал русые волосы.

— Вечно ты беспокоишься по пустякам. Я ведь говорил уже, разве нет? Вернутся ко мне воспоминания или не вернутся — все равно я буду с тобой до конца твоего путешествия.

Юджио вскинул голову — его лицо порозовело — и пробурчал «не обращайся со мной как с ребенком» совсем по-детски. Потом, даже не пытаясь стряхнуть мою руку, тихо продолжил:

— …Не то чтобы я сомневался. Ты ведь действительно так говорил много раз, Кирито. Но… когда я думаю о том, что наша дорога подходит к концу, я просто…

От этого сдавленного шепота и мою грудь наполнили эмоции; рукой, по-прежнему лежащей на голове Юджио, я приподнял его лицо.

Величественный Центральный собор, возвышающийся рядом с нами, заслуживал того, чтобы его называли сердцем мира. Добраться до верхнего этажа этой башни было бы непросто, даже если бы на нашем пути не было никаких препятствий, но, с другой стороны, ничего иного нам все равно не оставалось. Сколько бы тысяч лестничных пролетов перед нами ни лежало, наш путь подойдет к концу, когда мы преодолеем их все, — на год раньше запланированного срока.

Однако после этого я не распрощаюсь с Подмирьем навсегда. Я на время выйду в реальный мир, но непременно вернусь. Чтобы вновь встретиться с Юджио, Риной-семпай, Ронье, Тиизе и множеством других людей.

— Если все закончится, почему бы нам не заполучить хэппи… в смысле, счастливый конец? Ты вернешь Алисе память и вместе с ней вернешься в Рулид. …Но, кстати, тогда тебе придется снова выбрать Священный Долг, да? Лучше бы тебе подумать об этом заранее, ведь следующий, скорее всего, будет твоим на всю жизнь.

На мои беззаботные слова Юджио наконец поднял голову и улыбнулся своей обычной улыбкой типа «ну ты даешь».

— Об этом думать еще слишком рано. Но, так или иначе, рубить деревья мне уже надоело.

— Ха-ха, неудивительно.

Я убрал руку с головы Юджио и крепко хлопнул его по правому плечу — и ровно в эту секунду с «Часовой колокольни» где-то высоко над нами донеслась особенно прекрасная и строгая мелодия. Четыре часа ночи. До рассвета еще час…

— …Похоже, нам надо поторапливаться.

— Ага. Пошли.

Будто в знак того, что решение принято, мы легонько стукнулись левыми кулаками. Сила, момент начала движения и даже твердость наших кулаков были совершенно одинаковы. Слов больше не требовалось; мы с Юджио вновь огляделись по сторонам.

О нашем местонахождении я не знал ничего, кроме того, что оно с противоположной от входа (то есть с западной) стороны собора. Естественно, к востоку от нас возвышалась мраморная стена.

Наша цель была — проникнуть в собор, так что все было бы прекрасно, окажись тут где-нибудь поблизости вход на первый этаж, но, увы, в стене даже окошка не было видно, в том числе и на высоте; впрочем, судя по гладкой отделке, по этой стене и не вскарабкаешься.

Раз так, следующий план, естественно, — идти вдоль стены на север или на юг. Однако метрах в пяти от нас в обоих направлениях перпендикулярно стене шла металлическая решетка. В принципе, если мы как следует постараемся, то, возможно, сумеем перелезть, однако была одна проблемка. Еще вчера я заметил, что такие решетки есть и дальше, причем во множестве.

Судя по бронзовому сиянию решеток, густо оплетенных вьющимися растениями, они были прочнее, чем та, в камере. И конца этим решеткам здесь, к западу от собора, не было. Короче, здесь был сад и в то же время лабиринт. Возможно, его соорудили специально, чтобы затруднить жизнь заключенным на тот одномиллионный шанс, что они ухитрятся выбраться из тюрьмы на поверхность.

С востока, юга и севера наш путь был перекрыт стеной и решетками, но на западе были ворота. А за ними — коротенький прямой проход, упирающийся в небольшую площадку, также расположенную в пределах лабиринта. Именно туда накануне приземлился дракон, по бокам которого мы с Юджио болтались.

Перед приземлением я попытался найти взглядом путь наружу, но структура лабиринта была сложна, а времени мало, и запомнить что-либо мне не удалось. Впрочем, сейчас альтернативы у нас, похоже, не было.