Привратник - Дяченко Марина и Сергей. Страница 11
Руал перевел дыхание. Ему вспомнился нож, воткнутый в столешницу широкого стола: «Заключается пари между Ильмарраненом и Хантом… в том, что вышеупомянутый Ильмарранен избавит мельницу Ханта от притязаний как господина Легиара, так и господина Эста… Причем вышеупомянутый Ильмарранен оставляет за собой право действовать как магическим мастерством, так и хитростью… Разбейте руки!»
– А дальше? – шепотом спросил мальчишка с поцарапанной щекой.
– Дальше… – протянул Руал. – Дальше молодой маг освободился от чар и страшно отомстил этим колдунам… Они жалко просили пощады, но он все же отомстил.
Слушатели сидели тихо, как мыши. Ильмарранен яростно тер переносицу, стараясь избавиться от ненужного, неприятного воспоминания – Бальтазарр Эст сжимает в щелочку холодные, высасывающие волю глаза: «На две стороны смотришь, Марран? В два гнезда червячков носишь? Стравил двух старых дураков, как бойцовых крыс на ярмарке, и в ладоши плещешь?»
Руал тряхнул головой. Ребятишки нетерпеливо ерзали на стволе поваленного дерева, не понимая, почему господин волшебник вдруг замолчал.
Стараясь овладеть собой, Ильмарранен поднял голову. Коршун опять висел в зените.
– А у кого в поселке рыжие чубатые куры? – озабоченно спросил вдруг Руал.
Мальчишки обескураженно переглянулись.
– У нас, – протянул обладатель поцарапанной щеки. – И у дядьки Крокуса…
– Скажи матери – пусть проследит… Коршун рыжую курицу давно себе наметил, того и гляди – унесет…
– Вы читаете мысли коршуна?! – поразился сын пекаря по имени Пач.
– Конечно, – благожелательно подтвердил Руал. – Только надо, чтоб было тихо…
– Тихо все! – завопил Ферти.
И в наступившей тишине до них вдруг донесся отчаянный плач. Плач накрыли потоки ругани, изрыгаемые другим голосом. Хлопнула дверь дома, что-то тяжелое упало и покатилось в глубине крайнего, на отшибе, двора. Мальчишки вскочили.
– Это Нил, – испуганно сообщил Финди. – Его опять хозяин лупит!..
…Ильмарранен ногой распахнул ворота. Сапожник удивленно обернулся.
– Оставь ребенка! – это было даже не приказание, а повеление.
Рука с ремнем неуверенно опустилась. Из-за поленницы показалась растрепанная темная голова с красными от слез глазами.
Волшебник, стоящий в воротах, был страшен.
– Я превращу тебя в крысу, сапожник.
– А… ня… – промямлил в ужасе верзила.
– Я наверняка сделаю это, если ты еще хоть раз тронешь мальчишку!
Ремень выпал из трясущейся руки. Но в проеме ворот уже никого не было.
– А я б его превратил! – раздухарился Ферти.
Остальные возбужденно галдели.
– В крысу! – горячо поддержал Пач. – Вы ведь не знаете, господин волшебник, а он Нила каждый день лупит почем зря!
– Теперь перестанет, – пообещал Руал.
– Еще бы… – вздохнул кто-то. И добавил вожделенно: – Вот бы школьного учителя так…
Все ахнули – такой замечательной показалась эта мысль.
– Вы не останетесь у нас до осени? – осторожно спросил Финди.
– Я ухожу, – с сожалением сказал Руал. – Послезавтра. Или через два дня.
В толпе мальчишек он был похож на одинокую мачту среди бурного моря.
– А если я вам что-то дам? – Это нахально торговался Ферти.
Руал усмехнулся:
– Что, например?
– Свисток, – Ферти рылся в карманах, – и вот еще, подкова.
Очевидно, по значимости подарок равнялся для мальчишки половине царства.
– Ну… – Руал, раздумывая, поднял брови.
– А если я тоже что-то подарю? – несмело вмешался Пач.
– И я…
– И я…
Они без сожаления вытаскивали из карманов гвозди, свистульки и цветные стеклышки. Явились на свет лягушачья лапка, гладкий камушек с дыркой, ржавая часовая цепочка и живая ящерица.
Руал внезапно помрачнел:
– А вот это нельзя. Это никогда нельзя. Дай сюда!
Он бережно принял ящерицу в раскрытые ладони. Несколько секунд они смотрели друг на друга – глаза в глаза. Потом Ильмарранен наклонился и выпустил пленницу в придорожную траву. Мальчишки благоговейно на него таращились.
– Ящериц нельзя трогать, – сказал Руал глухо. – Никогда-никогда. Не вздумайте.
Все согласно закивали головами.
– За подарки спасибо, – продолжал Руал, поворачивая обратно в поселок. – Но я ничего, к сожалению, не возьму. Мне все равно придется уйти. – Тут он подмигнул Финди, у которого на глазах выступили слезы.
Тот отвернулся, сопя, запустил руку глубоко в карман и извлек со дна его нечто, представляющее, по-видимому, огромную ценность.
– Это хрустальный шарик… – прошептал он, заглядывая Руалу в глаза. – Возьмите, господин волшебник… Ни за что, просто так… Возьмите!
Финди разжал кулак – солнце заиграло в толще большого, действительно красивого стеклянного шара.
– Дурной, отдает… – громко сказали у Руала за спиной.
Руал хотел отодвинуть руку с шариком, но встретился с мальчишкой глазами и не отодвинул.
– Возьмите… – повторил Финди.
– Спасибо, – вздохнул Марран.
Показался трактир. На пороге стояла Лина, прикрыв глаза ладонью.
– Спасибо… – повторил Руал, машинально опуская шарик в карман, и, улыбаясь, зашагал ей навстречу.
Но она уже не смотрела на него. Она увидела что-то в конце улицы, и лицо ее вдруг странно изменилось.
– Вставайте… Люди… Беда!
Повсюду распахивались окна и двери.
– Напасть! Разбойники!
Кто-то громко ахнул у Руала за спиной. К трактиру, задыхаясь, подбегал молодой работник с отдаленной фермы. Его перепуганное лицо было залито потом и покрыто копотью.
– Грабители… Ферму подожгли… Будут здесь… – Он давился словами.
– Светлое небо… – прошептала в ужасе Лина.
– Воды, – выдохнул вестник.
Ему дали напиться. Улица перед трактиром быстро наполнялась смятенными, растерянными людьми. Матери в панике звали детей. Финди, Ферти, Пач и прочие пропали в толпе. Кто-то заплакал. На крыльцо выскочил Регалар с поварешкой в руке. С поварешки скапывал красный соус.
– Прятаться надо… В погреб… – бормотал бледными губами лавочник, Регаларов сосед.
– Сожгут ведь… – тонко причитала щуплая старушка, его жена.
– Топоры взять – и на них! – это взвился вдруг старый Угл. На него шикнули сразу несколько голосов:
– Заткнись…
– Молчи, вояка…
– Топоры взять… – не сдавался отставной солдат. – У меня самострел в сарае!
– Самострел у него… Не смей! Из-за тебя всех нас убьют! – плачущим голосом выкрикнул староста – толстый глупый человек, чей авторитет был давно и безнадежно погублен.
– Бежать в лес, быстро! – метнулся долговязый подмастерье.
– Нет, откупиться…
– Откупишься от них, как же… Глядите, дым!
Все позадирали головы. Черные клубы повергли толпу в еще больший ужас. Люди метались, потеряв рассудок; Лина, по-прежнему неподвижно стоящая на крыльце, деревянно сказала:
– Хутор горит… Звери.
– Молиться надо, – хватал всех за руки сапожник, здоровенный верзила. – Вместе помолимся…
– Тихо! – закричал вдруг Регалар. – Замолчите все! И уймите глупых баб. С нами волшебник, он защитит нас!
Все посмотрели на Руала.
Руал стоял под крыльцом, прижавшись к стене лопатками. Одна-единственная мысль заслонила от него свет: ушел бы утром – был бы спасен.
На секунду стало очень тихо. Потом зашелестели голоса:
– Волшебник…
– Великий маг…
– …спасти нас…
– Волшебник…
И толпа, секунду назад охваченная паникой, вдруг вздохнула единым вздохом облегчения. Надежда завладела людьми так же внезапно, как до того ужас.
Руал обвел взглядом обращенные к нему лица. В глазах у него стояло выражение, какое бывает при сильной боли.
– Вы защитите нас, господин Руал? – ломким голосом спросила бледная Лина.
Ильмарранен пошевелил пересохшими губами.
– Я, – сказал он чужим голосом. – Я…
И на глазах у всей деревни лицо его внезапно и страшно изменилось, будто обуглившись. Люди отпрянули.
– Конечно, – бесцветным голосом сказал Ильмарранен.
И двинулся сквозь толпу. Взгляд его не отрывался от черных клубов дыма, зависших над полем.