Перепутья Александры (СИ) - Бахтиярова Анна. Страница 11

   Мне осталось лишь кипеть от злости и мысленно рисовать сцены расправы с ненавистной куклой.

   - На остановку! Сейчас же! - я яростно топнула ногой.

   В небе бабахнуло. Правда с перемещением вышла неувязочка. Меня вынесло не на другой слой, а прямиком к входу в шатер Дунайского. И почему я не спросила у Егора, как ему безошибочно удается управлять Потоком? Скрипя зубами, я повторила приказ небесам. Но эффект снова получился не тот - меня перебросило внутрь шатра, на первый ряд, вплотную к закрытой занавесом сцене.

   Я с отвращением оглядела серебряные звезды на темно-синем бархате, чувствуя, как начинает потеть спина. Я однозначно здесь бывала прежде и почему-то панически боялась этого места. Что же случилось со мной в шатре иллюзиониста? И почему я этого не помню? А может, именно на представление привез меня 23-й автобус? А уже отсюда я попала в Поток?

   - Дамы и господа! Мастер иллюзий Аркадий Дунайский! Встречайте! - прогремел из динамиков бас ведущего.

   Позади, рядов через пять, не меньше, грохнули аплодисменты и послышались нетерпеливые выкрики публики. Я и не сразу заметила, насколько пусто вокруг. Люди-призраки по-прежнему избегали меня.

   Занавес поехал вверх, и на сцену широко расставив руки, словно для объятий, выскочил усатый коротышка в цилиндре и фраке. Это все, что я успела разглядеть, потому что зажмурила глаза и для пущего эффекта закрыла лицо ладонями. Хоть убейте, хоть с десяток клоунов натравите, но смотреть на иллюзиониста было выше моих сил.

   - Пожалуйста, выпустите! - взмолилась я, давясь подступающими к горлу рыданиями и не надеясь на милосердии небес.

   Ба-бах! Продолжая держать глаза закрытыми я с размаху упала в пахнущий чем-то затхлым водоем и от неожиданности нахлебалась жутко противной на вкус воды. Речка, пруд, болото или что там еще, оказалось неглубоким. Ноги и руки с легкостью уперлись в дно, на ощупь напоминающее покрытый плиткой пол. Хм...

   Отплевываясь и убирая мокрые волосы с лица, я попыталась сориентироваться, но не получилось. Сверху лились потоки воды. Пытаясь увернуться от колотящих по спине и шее жестких струй, я поскользнулась и снова окунулась с головой. Чуть не плача от досады, я повторила попытку выбраться. На четвереньках - по подбородок в воде - я кое-как отползла в сторону от продолжающего бомбардировку водопада. Глянула вверх и тихо охнула. Там на постаменте сидели три здоровенные металлические жабы, извергающие из широких ртов водяные потоки. Ну и отравительное же чувство юмора у небесного наблюдателя! Или это снова проказы вконец обнаглевшего клоуна? Вообще-то очень на него похоже - окунуть меня в фонтан!

   На этот раз меня занесло в незнакомый безлюдный сквер. Если б не слишком удачное приземление, место произвело бы на меня весьма недурственное впечатление. Аккуратные газоны, невысокие пушистые елочки, убегающие в разные стороны от фонтана в серо-бардовую клеточку дорожки. Но сейчас мне было не до любования окрестностями. С волос и приклеившейся к телу одежды ручьями стекала вода, в кроссовках неприятно хлюпало, зубы звонко отбивали дробь. Погодка-то на этом Слое оказалась не летняя. Середина сентября, в лучшем случае, судя по желтой листве под ногами.

   - Вы-вы-выпустите, - плаксиво попросила я. Но не тут-то было. В небе и не думало грохотать.

   Не зная, что предпринять, я поплелась к ближайшей лавочке. Села на самый краешек, стягивая мокрую ветровку, и обняла себя холодными руками. Действие в обогревательном плане совершенно бесполезное, зато успокаивающее с психологической точки зрения.

   Так что же происходит? У небес закончился лимит на перемещения? Или это наказание за то, что отказалась смотреть на Дунайского? Впрочем, какая разница? Судя по всему я застряла тут надолго. Может, стоит пойти поискать помощи? Но поблизости ни души. Скорее всего, этот мир, как и памятные поля, пуст. А если и попадутся навстречу люди, наверняка, станут шарахаться, как от чумной.

   Из раздумий вывел едва слышный шорох. Кто-то осторожно ступал по сухой листве. Я дернулась, крутя головой. Не знаю, почему не грохнулась в обморок. Может, уже привыкла к безумным воплощениям Потока. Или же так быстро впала в транс, что не успела испугаться всерьез.

   На меня двигался призрак. Не существо в белых одеждах, проходящее сквозь предметы. А некий сгусток энергии, состоящий из темной, почти черной, дымки и смутно напоминающий женскую фигуру. Меня парализовало. Даже моргнуть не могла, не то, что с места сдвинуться. Но страх вдруг исчез. Я ощутила такое умиротворение, что и бежать без оглядки расхотелось. Напротив, я мечтала, чтобы женщина подошла ближе. Желала коснуться ее, прижаться щекой. Ведь тогда, только тогда, я, наконец, почувствую себя под защитой.

   Послышалась тихая песня, похожая на колыбельную, но я не могла разобрать ни слов, ни мотива. Меня это не волновало ни капельки, главное, чтобы мелодия продолжала звучать. Прекратится песня, мой мир рухнет в небытие.

   Фигура остановилась метрах в трех от моей скамейки.

   - Подойди ко мне, дитя. Я так давно тебя ищу.

   Голос призрака звучал глухо, будто в плохо настроенном приемнике. Но мне было все равно. Переживания, гнев и боль растворились, едва женщина начала говорить.

   - Пойдем со мной, - шептала она. - Ты будешь в безопасности. Больше никто не сможет причинить тебе вреда.

   Куда она меня зовет? Где это "в безопасности"? А, впрочем, разве это важно? Я готова идти на край света, лишь бы ощущать присутствие призрачной женщины. Ее энергию, ее тепло. Она закроет меня, убережет. Я больше никогда не буду чувствовать себя одинокой.

   Я уверенно встала с лавочки.

   - Я больше никогда тебя не оставлю, - пообещал призрак, протягивая мне туманную руку.

   Но я не успела подать свою.

   - Отойди от нее, проклятая Тень! Она не та, кого ты ищешь!

   Сердитый детский голосок нисколько не отрезвил меня. Напротив, вызвал раздражение - меня собирались разлучить с призраком. Не понимая толком, что происходит, я принялась отбиваться в попытке оттолкнуть недоброжелателя. Но тонкие руки ловко обвили меня сзади за талию.

   - В убежище! - скомандовал голосок. И вместо привычного грохота пушки, я услышала звон десятка колокольчиков.

   Мы несомненно переместились в спальню моей похитительницы, о чем свидетельствовала кровать под бежевым пологом, как у настоящей принцессы, гора разноцветных подушек, море кукол и множество других девчачьих игрушек.

   - Давай я тебя высушу, - предложила хозяйка всего этого богатства - круглолицая девочка лет двенадцати с огромными голубыми глазами и двумя короткими, но довольно толстыми русыми косичками.

   Но я не спешила принимать помощь.

   - Что ты наделала? - возмутилась я, все еще чувствуя, что у меня отняли нечто очень дорогое.

   - Спасла тебя от наваждения! И неприятностей!

   - Ничего подобного! ОНА хотела мне помочь! - я кричала, как сумасшедшая, и наверное, выглядела не лучше.

   - Нет, не хотела. Она пыталась помочь себе. А тебя просто загипнотизировала.

   - Откуда тебе знать?!

   - Оттуда, что я была на твоем месте! - девочку рассердила моя несговорчивость. - Только в отличие от тебя, я за ней все-таки пошла. И очень пожалела об этом!

   Смысл слов непрошенной спасительницы, наконец, начал доходить до затуманенного рассудка. И правда, чего это я вдруг собралась на край света за энергетическим сгустком, а теперь надрывая горло, ору на ту, которая вырвала меня из лап наваждения?

   - Как ты ее назвала? - уже тихо спросила я.

   - Тень, - девочка поняла, что я прихожу в себя. - Ее все тут так зовут. С ней многие сталкивались. Дети. Взрослые ей неинтересны.

   - Кто она?

   - Никто точно не знает. Многие думают, что она не до конца оформленное существо, - моя освободительница присела на кровать, жестом приглашая последовать ее примеру. - Понимаешь, предметы и животных в Потоке можно создавать без проблем. С людьми сложнее. Они тоже могут появиться, если очень сильно захотеть, но будут не совсем настоящими. Иногда получается заставить их что-то делать силой мысли. Но они не будут тебя замечать, ты не сможешь к ним прикоснуться. Тень другая, конечно, но здешние люди все равно считают ее существом. К ней как раз можно прикасаться, слышать ее голос. Но у нее нет тела. Нет сострадания. Есть только цель.