Маска безумия (Лепестки и зеркало) (СИ) - Романовская Ольга. Страница 15

    - И вы немедленно ворвались в её комнату?

    - Да нет, - с досадой пробурчал Аскер, - если бы! Я ведь на второй этаж поднялся, к девочкам. Думал, оттуда визг. Ушёл, гад, по моей оплошности!

    - Значит, преступника вы не разглядели?

    - Да говорю ж вам: не успел! - раздражённо бросил охранник. - В десятый раз повторяю: там только трупы были. Мирра у окна, госпожа Она у конторки. Мы всё, всё обшарили!

    - Хорошо. Все охранники, привлечённые криком, побежали за вами в комнату?

    - Да.

    - Значит, преступник, спрятавшись, мог беспрепятственно покинуть здание?

    - Демоновы потроха, не мог! - рявкнул Аскер. Его бесили глупые вопросы следователя, которые не желал уяснить простейших вещей. Мурыжил в Управлении, только время чужое болтовнёй тратил - а преступник бродил на свободе. Зная, как зовут следователя, Аскер непременно написал бы жалобу.

    Немного успокоившись, он добавил:

    - Ребята все пути отрезали, он мимо нас пробежал бы.

    - Окно было открыто?

    - Да через окно он и сиганул! Я вам на каком языке это битых пять часов талдычу?

    - Повежливее, - осадил его Брагоньер. Глаза кольнули свидетеля сквозь прорези маски. - Не забывайте, где находитесь.

    Аскер засопел, но замолчал.

    Грубость свидетеля заставила Брагоньера встрепенуться и вспомнить о второй профессии. Откинувшись на спинку кресла, упершись ладонями о стол, он буравил Аскера взглядом. Зрачки расширились и не мигали. Глаза, и без того блёклые, будто выцвели и ощерились кристаллами льда. Этот взгляд соэр тренировал долгие годы, и он неизменно заставлял нервничать допрашиваемых. Разумеется, тёмных, магов, людей с сильной волей и закоренелых преступников подобными вещами не проймёшь. Тем не менее, методы душевного давления традиционно занимали одно из первых мест в арсенале Главного следователя и инквизитора.

    Дождавшись нужного эффекта, Брагоньер продолжил допрос. Его интересовали последние клиенты Мирры.

    - Понятия не имею, - пожал плечами охранник. - Я мужчин к девочкам не вожу, их либо "мама", то есть госпожа Она распределяет... распределяла, либо сами брали, в порядке очереди. У некоторых постоянные были...

    - И у Мирры?

    - В тот вечер он не приходил.

    Плохо, очень плохо. Амбарная книга заляпана кровью, но магам удалось расшифровать записи за последний день. Однако, там только имена девушек и доходы заведения. Фиксировали количество клиентов, но не их данные.

    - Хорошо, кто выходил в течение часа до и после убийства?

    Это Аскер знал. Запротоколировав его показания, Брагоньер отдал пухлую пачку листов на подпись охраннику и отпустил, предупредив, чтобы тот не покидал Сатию и не менял местожительства.

    Посидев немного в тишине, чтобы привести мысли в порядок, соэр вызвал секретаря и попросил ещё одну чашку кофе. Наконец-то снял маску, обтёр лицо от пота.

    - Может, поедите, господин Брагоньер? - заботливо предложила госпожа Ллойда. - Вы с шести утра здесь сидите...

    - С четырёх утра, - безотчетно поправил её соэр.

    - Тем более! Маковой росинки во рту не было, работаете на износ...

    - Благодарю за внимание, но у меня нет времени на еду. Будьте любезны, сварите кофе и посмотрите, ждёт ли уже в коридоре девушка из... заведения. Имени я не помню, цветочное такое.

    Секретарь осуждающе глянула на него, но промолчала: спорить с начальником бесполезно, скоро окончательно в Управление переселится, в тень превратится. Совсем не бережёт себя!

    Кофе немного взбодрил Брагоньера. Снова надев маску, он велел забрать чашку и ввести свидетельницу - одну из проституток. По словам помощника, проводившего первичный допрос, она могла показать кое-что интересное.

    До смерти перепуганная девушка выпила два стакана воды перед тем, как смогла говорить. В тот вечер она трудилась вместе с погибшей Миррой, обслуживала клиентов в соседнем номере.

    - К ней приходил жрец, - запинаясь, рассказывала проститутка, то и дело прижимая платок к глазам. - Я как раз освободилась, пришла за новым, когда он выбрал её для приватного танца.

    - Они удалились в отдельную комнату?

    - Нет, просто за перегородку. Мирра принесла туда коньяк, лимоны, переоделась... Они там полчаса пробыли, не меньше: я успела клиента обслужить. Потом ушли наверх. Он два часа заказал.

    - Хорошо, вы закончили, погибшая тоже. Что дальше?

    - Дальше у неё другой был. Недолго. В раздражении ушёл. Моралист! - последнее слово проститутка произнесла, как ругательство. - Я через стенку слышала, как он говорил, что станет каким-то карающим мечом, а таких, как Мирра, нужно травить и жечь.

    - То есть угрожал?

    - Да как сказать... Мы посмеялись - а вон, как оно обернулось.

    На месте преступления обнаружили сборник ритуальных молитв - единственный предмет, сохранивший частички ауры владельца: остальные следы уничтожили привычным способом. Кому принадлежал потрёпанный том, пока не установили, но маги работали и обещали дать ответ вечером. В любом случае, личность жреца следовало установить. Равно как и того моралиста. Жрица любви видела только первого, описание внешности Брагоньер подшил к делу. Оставалось надеяться, кто-то из девочек вспомнит второго. Их всех, до выяснения обстоятельств, держали в "Сладкой кошечке", только эту привезли для отдельного допроса.

    Велев увести свидетельницу, соэр решил наскоро перекусить и в сопровождении дежурного судебного мага вторично осмотреть место происшествия: в первый раз Брагоньер побывал там ночью.

    Бордели не заставляли у соэра брезгливо кривиться: он относился к ним как к обыденной части жизни. И как следователь, привыкший к любым вещам, и как мужчина, периодически переступавший порог подобных заведений.

    Структура управления "домами любви" была Брагоньеру понятна, роли и обязанности девушек также не вызывали вопросов. Но все его обитатели, включая владельцев, безусловно, стояли в сознании соэра на низшей ступени социальной лестницы, даже если речь шла об элитном борделе для избранных. Прислуга для "грязной" работы, которую не унижаешь, но которая всегда и во всём должна знать своё место.

    "Сладкая кошечка" встретила его чьим-то тоненьким воем. Оценив статус заведения - средней руки, безо всяких гарантий, Брагоньер быстрым шагом прошёл к комнате "мамы" и ещё раз всё осмотрел. Затем оставил мага работать и расположился в гостиной - не на диване, а на специально принесённом стуле.

    К соэру по очереди приводили девочек, каждой задавались одни и те же вопросы. Всплывшие факты постепенно складывались в картинку.

    Жрец Дагора (одна из проституток знала его имя) действительно уединился с Миррой, но никто не видел, как он уходил. Записка, присланная из Управления, утверждала, сборник молитв принадлежал именно ему. А в храме Дагора, где служил жрец, росли розы нужного сорта. Такие же, как те, которые убийца оставил на месте преступления.

    Второй человек, тот, который увещевал Мирру, также не попался на глаза охраннику на выходе. Теперь у соэра было описание, схожее с внешностью трубочиста, убившего Огюста Весба. Значит, одно и то же лицо.

    Судебный маг подкинул новые факты: оба клиента Мирры проходили мимо комнаты "мамы". У самой двери следы уничтожили, но, несомненно, эти люди могли войти внутрь. Далее - ничего, подозреваемые не выходили в холл.

    Номер Мирры привнёс не много нового. Там обнаружились следы близости с двумя мужчинами на простынях. Всего клиентов было трое - значит, последнего жрица любви действительно не обслужила.

    Упомянутый в показаниях наряд для танца валялся на полу, разорванный в клочья. Где не хватало сил, человек помогал себе ножом.

    Отдав ткань на исследование магу - вдруг остались любопытные энергетические частички, - Брагоньер распорядился провести арест первого подозреваемого - жреца храма Дагора и разыскать клиента, пришедшего в "Сладкую кошечку" не ради постельных утех.