Ученик некроманта. Мир без боли - Гуров Александр Владимирович. Страница 14

В самом эликсире полученный конденсат маловажен, но его действие по всем расчетам должно увеличить проникающую способность эликсира, позволит ему быстрее взять под контроль «цель».

К этому времени закипел и отвар трехцвета. Сандро проделал с ним сходную операцию.

В появившуюся минутку опять позвал Трисмегиста, но и на этот раз никто не ответил. Мальчик с каждым разом кричал все громче, все больше убеждая себя, что духа никогда не существовало, что он – плод больной фантазии.

– Альберт! – прикрикнул напоследок Сандро, уже не рассчитывая услышать ответ.

– Не кричи, – оборвал призывы мальчика старческий голос. – «Соблюдение тишины и молчания» – первое правило алхимика.

Несколько секунд заново прокручивая в мыслях реальность существования духа, Сандро едва рассерженно бросил:

– «Эликсир подчинения» – не алхимия. Я не работаю с металлами, не подбираю астрономических циклов. Это всего лишь снадобье, которое ничего общего не имеет с благородной наукой.

– Интересное заявление, – прошуршал тихий голос Трисмегиста. – Ты никогда не слышал о низшей алхимии? То, чем ты сейчас занимаешься, самое яркое ее проявление.

Сандро не ответил. Его никто не обучал науке трансмутации, и все, что он умел – плод долгих самостоятельных поисков. Как это можно было объяснить тому, кто несколько десятилетий, по всем правилам обучения, провел в учениках Круга друидов? Даже не пытаясь спорить, Сандро, сосредоточившись, погрузился в изготовление эликсира. Но Альберт не останавливался:

– У тебя неплохие задатки для алхимика, но тебе не хватает хорошего наставника.

– Им хочешь стать ты? – наигранно удивился Сандро.

– При обоюдном согласии – да.

– Я пять лет учился алхимии без всяких наставников, смогу делать это и дальше, – недовольно фыркнул некромант.

– Будь, по-твоему, – отозвался заунывный голос.

Не обращая внимания на Трисмегиста, Сандро продолжил работу: увеличил огонь конденсатора, в котором дистиллировались клубни мандрагоры, подкинул новых галлюциногенных плодов, чтобы повысить концентрацию раствора; с той же целью ополовинил содержимое платиновых сосудов с отварами четырехлистника и трехцвета, закинул новую порцию и долил воды.

– Почему ты не измеряешь концентрацию? Позже тебе не удастся повторить точный состав в прежних пропорциях, – заумно спросил Трисмегист. Мальчику пришлось несколько секунд вникать в услышанное, и когда он наконец понял, о чем говорит дух, ответил той же монетой:

– Ни один аналитический реактив не поможет узнать точную концентрацию раствора. Я выискиваю пропорции на глаз.

– Тебе стоит по унциям вымерять материал и записать в расчетную книгу, только так ты соблюдешь точность при смешивании веществ-реагентов, – поучал Трисмегист.

Сандро недовольно фыркнул:

– Каждый из составов сохранился в моей памяти – этого достаточно, чтобы в нужный момент извлечь правильное сочетание.

– Никогда не стоит надеяться только на память, – наставническим тоном изрек Трисмегист, чем вызвал у мальчика недовольство и раздражение:

– Может, хватит меня учить? – гневно выпалил Сандро. – Пока ты не появился, я всегда делал так. И до этого момента сбоев не было. Это о чем-то говорит? – подталкивал он на единственно верное умозаключение: «Мальчик прав», – но Альберт решил иначе:

– Это говорит об удаче, но она сопутствует отважному далеко не всегда.

– Я бы с удовольствием подискутировал на эту тему, но, видишь ли, я занят. Спасибо, конечно, за консультацию, но я и без записей хорошо справляюсь. У меня свои секреты.

– Не буду выпытывать: тайна должна оставаться тайной, пока так хочет ее хранитель, – многозначительно выговорил дух. – Но ты обещал мне рассказать об эликсире, который пил перед опытом. В чем его суть?

– Именно он и есть секрет моей памяти, – довольно усмехнулся Сандро. – Эликсир увеличивает активность головного мозга, но изобрел я его совершенно с другой целью…

– Повышение умственной активности? – едва удивленным голосом протянул Трисмегист. – Великолепный эффект…

– Да, – согласился мальчик.

– Но ты изобрел его с другой целью… Какой именно? – поинтересовался Трисмегист.

– Замедляю обмен веществ в клетках, не даю им развиваться, чтобы живая половина не выросла больше мертвой, – ответил мальчик, отсоединяя тем временем газоотводные жгуты от отваров и медленно помешивая раствор «трехцветного безвременника» тонкой эбэнисовой ^{1} палкой. – Я и так не блещу красотой, – превратиться в искореженного монстра мне совсем не с руки.

– Не проще ли заставить расти мертвую часть? – спокойным голосом спросил Трисмегист. Мальчик с трудом подавил смешок.

– Мертвое – расти?! – усомнился Сандро. – Это невозможно!

– Нет ничего невозможного, – опротестовал Трисмегист. – Я легко опровергну твое заблуждение.

Сандро отстранился от своих дел, перестал перемешивать варево. Капля надежды разожгла неистовый огонь в душе.

– Как? – едва совладав с голосом, выговорил мальчик.

– Магия друидов способна на многое! – с легкой торжественностью ответил Трисмегист.

Экстракт трехцвета взбурлил и пролился на жаровой котел, зашипел, облаком пара рассеялся в воздухе лаборатории. Безвременник ядовит, сильно концентрированный он способен погубить человека. Сандро спохватился и стал перемешивать жидкость эбэнисовой трубкой. Только черное дерево, платина и стекло не вступали в реакцию с трехцветом, не мешая добыть чистый экстракт.

– Ты сможешь мне помочь? – с негаснущей надеждой спросил Сандро, когда кипение пришло в норму

– Конечно смогу. Но процесс обучения займет немало времени, потребует от тебя усидчивости и внимания, – не успев стать учителем, наставлял Трисмегист. – Ты готов быть моим учеником?

– Если это позволит мне вырасти – да, – неоднозначно ответил Сандро, но друид не требовал большего.

– Значит, решено, – провозгласил он.

– Но я не знаю, когда смогу приступить к занятиям, – тут же отступил некромант.

– По какой причине?

– Мне надо выполнять поручения Аргануса, а их с каждым днем становится все больше. Ко всему прочему с завтрашнего дня начинаются занятия темной магией, – оправдывался Сандро.

– Знай: это надо тебе, а не мне.

– Мы можем заняться искусством друидов после Совета некромантов?

– Безусловно.

– Вот и хорошо, – довольно потер некромант руки.

С этими словами юный алхимик потушил горелки и отсоединил конденсатор, перелил оставшиеся вещества в крупные посудины. Уверенными движениями смешал растворы в разных пропорциях, разных концентрациях, в разных составах, получая почти десяток различных веществ. Слил результаты в небольшие пробирки, которые позже выстроил в несколько рядов на специальной форме.

После этого взял в руки гусиное перо. Макнул кончик в чернильницу и подписал над каждой пробиркой свой символ. Когда закончил начертание рун, герметично закупорил сосуды пробками с изображением Трисмегиста – так ему отдавали дань как изобретателю алхимии. После чего поочередно встряхнул по отдельности каждую пробирку, добиваясь легкого газообразования внутри. Довольный результатом, вложил пробирки обратно в форму и приглушенно выговорил, обращаясь не то к пустоте, не то к Трисмегисту:

– Надо подготовиться к уроку магии, освежить старые знания, хотя… я лучше бы повидал одну рыжеволосую особу, – мечтательно улыбнулся мальчик, как только память наткнулась на чарующий образ. – Я так и сделаю. Я увижусь с ней! – твердо решил Сандро.

– У нас остался незаконченным разговор о создании эликсира, прерывающего магию хозяина… – напомнил Трисмегист.

– Разговор? – задумался мальчик, припоминая недавнюю беседу. – Я вернусь к эликсиру завтра… – заключил он, через секунду меняя решение: – Вернусь, когда появится время.

– Тебе стоит поторопиться. Если изобретешь эликсир, сможешь покинуть Хельхейм вместе со своей рыжеволосой возлюбленной.