Убежище (ЛП) - Бартон Беверли. Страница 31

Мысли о будущем были по–настоящему сладки. Победа. Уничтожение Рейнтри. Убийство Джуды. Покорение человечества.

Он станет самым настоящим богом.

Но только когда Джуда умрет.

Сил громко выругался, тараня стену мысленными ударами, чтобы дать выход своему расстройству из–за долгих лет ожидания, потребовавшихся для того, чтобы получить принадлежащее ему по праву.

Для успеха операции жизненно важно держать Джуду в неведении по поводу точной даты запланированного удара. Его брат может подозревать его в измене и, вероятно, знает о его намерении вступить в войну по собственному расписанию, но без реальных доказательств тот не может заставить его отвечать перед советом и требовать его казни.

Как удачно, что прорицательское видение обнаружило такое прекрасное отвлечение внимания – маленькую Еву Рейнтри, вот чем сейчас заняты мысли брата. Джуда относился к собственническому типу людей, защищающих свое. И по меркам Сила был излишне благороден. Как и его мать Шенна, посредственный эмпат, которую их отец выбрал своей дрэнирой, Джуда был слаб. Он выбирал старые ансаровские методы ведения дел только тогда, когда исчерпывал все остальные. Он был скорей бизнесменом, чем воином.

Лжец! Насмехался над Силом внутренний голос. Это тебе хотелось бы, чтобы Джуда не являлся истинным ансаровским воином, но отец хорошо обучил его всему. Дрэниру полагалось быть и воином, и бизнесменом, и истинным лидером, способным как принимать решения, так и действовать.

Не важно. Возможно, в бою его брат и достойный противник, но он, Сил, его обскачет.

Пусть Джуда остается со своей сучкой Рейнтри и охраняет малютку Еву днем и ночью. Пусть сосредоточится исключительно на ее безопасности. И все то время, пока он пренебрегает делами на Терребоне, он, Сил, будет собирать свою армию и распространять в клане анархию.

Он ударит по Убежищу в день летнего солнцестояния, когда солнце самое мощное, а его самого будет переполнять максимальная сила. Сначала он убьет женщину и ребенка и будет наслаждаться мучениями Джуды, пока тот будет наблюдать, как они умирают. А потом он убьет и его.

* * *

– Ты не можешь позволить ему остаться! – воскликнула Сидония. – Ничего хорошего из этого не выйдет.

– Он должен быть здесь, чтобы защищать Еву, – объяснила Мерси.

– Если он все равно собирается убить своего брата, то почему просто не поедет и не сделает это?

– Говори тише. Ева может подслушать.

Сидония фыркнула.

– Вряд ли. Она слишком вымоталась, проводя время со своим папочкой.

Сохраняя голос тихим и спокойным, Мерси ответила:

– У Сила есть соратники, которые прикрывают его спину, поэтому пока он не вызовет Джуду на бой один на один, что, по его мнению, произойдет уже скоро, самым мудрым для Джуды будет не выслеживать брата.

– Знаешь, судя по всему, он дурачит тебя. Снова. – Сидония встретилась с ней взглядом. – Это может оказаться какой–нибудь уловкой, чтобы снискать твое расположение и выставить себя в выгодном свете. А на самом деле он всего лишь тянет время, привязывая к себе Еву, чтобы, когда он решит забрать ее, она охотно ушла с ним.

– Джуда уже связан с Евой. И он действительно планирует забрать ее у меня, – ответила Мерси. – Но его ненависть к брату и угроза Сила Еве реальны. Я это знаю.

Сидония кивнула.

– Ты чувствуешь это и потому уверена?

– Да.

Зная, что Мерси никогда не солжет ей в таком жизненно важном вопросе, Сидония неохотно уступила.

– Очень хорошо. Держи его здесь, и когда кто–нибудь спросит, мы выдадим его за простого человека. Но как только его брат больше не будет представлять угрозы, тебе придется сразиться с Джудой, чтобы спасти Еву.

– Я знаю.

– И когда это время придет, ты будешь нуждаться в Данте и Гидеоне.

– Возможно, но не сейчас. Еще рано.

– А когда? Нельзя тянуть, пока не стало слишком поздно.

– Ева поймет, когда Джуда решит забрать ее. Она скажет мне, когда придет время.

Во внимательном взгляде Сидонии таилось множество вопросов.

– Ева не сможет покинуть Убежище так, чтобы я не узнала об этом заранее, – добавила Мерси.

Сидония ахнула.

– Нет, скажи мне, что ты этого не сделала!

– Сделала. У меня не было выбора.

– Но когда ты успела? Для этого тебе понадобился бы еще один Рейнтри.

– Ева помогла мне. Тогда ей было всего несколько часов от роду, и она полностью зависела от меня. В то время я никак не могла узнать, понял ли Джуда, что я выносила его ребенка, и не приедет ли за мной, чтобы убить или забрать ее. Поэтому и воспользовалась старинным связывающим заклинанием, у меня не было другого выбора. Я должна была всегда знать, где Ева.

– Если бы только ты рассказала братьям, кто отец ребенка еще до ее рождения, то нам не пришлось бы сейчас разбираться ни с ним, ни с его братом. Они выследили бы Джуду и убили. – Сидония сочувственно посмотрела на Мерси. – Бедная детка. Я знаю, знаю. Ты любила его. Ты не желала ему смерти.

– Достаточно! Мы слишком часто это обсуждаем.

– Ты все еще любишь его, не так ли?

– Конечно, нет!

Сидония схватила ее за руку.

– Что, если он захочет не только Еву, но и тебя? Ты пойдешь с ним?

– Замолчи! Прекрати молоть чепуху! – Мерси выбежала из кухни и пронеслась через дом, остановившись только тогда, когда достигла открытой входной двери и услышала смех дочери.

Она открыла вторую сетчатую дверь, защищавшую дом от москитов, и вышла на крыльцо. На долину опустились сумерки, вечернее небо сияло розовато–оранжевым светом, легкие полупрозрачные облака окутывали горы. В центре покрытого зеленой травой дворика стоял Джуда, держа стеклянную банку с металлической крышкой, и наблюдал за Евой, гоняющейся за светлячками. Несколько маленьких пленников уже ярко сверкали внутри банки.

Ева нацелилась на еще одно сверкающее насекомое и поймала его двумя ладошками.

– Я поймала! Поймала! – Она побежала к Джуде, который приоткрыл крышку ровно настолько, чтобы она могла бросить в стеклянную тюрьму еще одного заложника.

Ощутив присутствие матери, Ева посмотрела на нее и улыбнулась.

– Папочка никогда не ловил светлячков, даже когда был маленьким мальчиком. Я объяснила ему, что не причиню им вреда, и, когда узнаю, сколько смогу их поймать, всех выпущу.

– Хорошо, но полагаю, настало время освобождения, – сказала Мерси. – Уже девятый час. Тебе нужно принять ванну перед сном, моя маленькая принцесса.

– Нет. Пожалуйста, еще один часик, – заскулила Ева, в умоляющем жесте сложив вместе ладошки. – Нам с папочкой так весело. – Она повернулась к Джуде. – Правда, папочка? Скажи ей. Скажи, что мне не обязательно ложиться спать прямо сейчас.

Джуда вручил Еве заполненную светлячками банку.

– Выпусти их.

Она склонила головку на бок и посмотрела на него.

– Думаю, это значит, что я должна сделать так, как говорит мама.

Он шутливо взъерошил ей волосы.

– Думаю, так и есть.

Действия Джуды снова заставили его казаться похожим на любого другого отца. Как это возможно, чтобы Ансара могли быть настолько похожи на Рейнтри? Возможно, Сидония права. И Джуда дурачит ее, показывая то, что она хочет увидеть. Создает у нее ложное впечатление.

Ева неохотно отвинтила крышку и осторожно встряхнула банку, поощряя светлячков вылететь на свободу. Когда последний сбежал, она направилась к крыльцу, вручила банку Мерси, сделала грустное лицо, с помощью которого обычно вызывала жалость. И глубоко вздохнув, драматично произнесла:

– Я готова идти, раз уж так надо.

Мерси с трудом воздержалась от улыбки.

– Ступай в дом и пусть Сидония поможет тебе принять ванну. Потом я зайду поцеловать тебя и пожелать доброй ночи.

– Папа тоже?

– Да, – одновременно ответили Мерси с Джудой.

Как только Ева вошла в дом, позволив двери с защитной сеткой громко захлопнуться, Мерси поставила пустую банку на крыльцо и спустилась во двор. Джуда поднял взгляд на небо и окружающие их высокие холмы, затем посмотрел на нее.