Серая тень (СИ) - Котлова Марина Евгеньевна. Страница 28

— Успокоился?

Сердце Васьки билось как сумасшедшее, он неуверенно кивнул и настороженно посмотрел куда-то в кусты. Это не укрылось от эльфа. Он усмехнулся и тихо проговорил на эльфийском.

— Где же ты? Ты ведь за ним пришла? Покажись.

Лес ответил ему тишиной.

— Что ж, как знаешь. Ты знаешь, где его искать. Мы не сделаем мальчику ничего плохого, но ты должна поторопиться. Времени осталось так мало.

Ксанка его слышала. Тяжело не услышать когда ты лежишь всего в нескольких шагах, плотно прижавшись к земле и, тихо дышишь. После последних слов эльфы волчица беззвучно зарычала, обнажив клыки, но с места не сдвинулась. Если она пойдёт сейчас, то всё будет так, как этого хотят эльфы. А если придёт сама, то всё можно будет переиграть. Оставалось только надеяться, что мальчику у них действительно ничего не грозило.

Эльф ещё какое-то время буравил кусты внимательным взглядом, а потом развернулся и, подхватив охнувшего Ваську на руки, пошёл к своему отряду. Когда они проходили мимо мёртвого мужчины Васька дёрнулся и спрятал лицо на груди эльфа. Хазеель чувствовал, как затрясло мальчишку, и мысленно выругался. Как он мог забыть, что это всего лишь ребёнок, которому сделали больно. Ведь трясло мальчишку явно не от го зрелища, которое представлял собой убитый, а от воспоминаний о том, что этот самый мужчина пытался сделать.

— Ну, всё-всё, успокойся. Больше он тебя не тронет. Тебя больше никто не тронет.

— Она тоже так говорила. — Неожиданно проговорил мальчик.

— И она сдержала обещание. Не так ли?

Мальчик перестал дрожать, поднял лицо вверх и внимательно посмотрел на брюнета.

— Да, так. — Твёрдо сказал он.

Эльф тем временем подошёл к своей лошади, передал мальчишку кому-то из своих, и прежде чем тот успел испугаться, быстро забрал его и посадил перед собой. Ваську всё ещё немного потрясывало, так что Хазеель закутал его в свой плащ и, бросив стоявшему неподалёку Дару мешочек с золотом, отдал своему отряду короткий приказ.

Дар какое-то время смотрел вслед отбывшему отряду эльфов, а потом перевёл взгляд на печально прославившиеся кусты и невольно вздрогнул. Ощущение пристального недоброго взгляда заставляло волосы на голове шевелиться, и это не давало ему сил вернуться к почившему соратнику и хотя бы попытаться его похоронить. Нет уж, он сам виноват в том, что так случилось и Дар не обязан подставляться из-за этого гада.

Эльфы же, отъехав на некоторое расстояние, остановились и Хазеель с лёгкостью, которая не могла не пугать открыл портал, в котором эльфы скрылись уже через несколько минут. Ещё через минуту после их исчезновения портал зарябил и схлопнулся, оставив на память о себе непередаваемый запах эльфийских цветов и почему-то хвои.

Васька пригрелся и вскоре спал сном младенца, время от времени вздрагивая во сне и морща лоб. Хазеелю оставалось только удивляться тому, как этот ребёнок смог доверится совершенно незнакомому мужчине после того что только что произошло.

Васька же спал и снилось ему что-то хорошее, что-то из того времени, когда он ещё был беззаботен и счастлив. Снился отец, он сидел за столом и чинил масляный фонарь. Мама хлопотала на кухне, готовила его любимую кашу со шкварками. Запах заполнил собой всё вокруг. Васька в нетерпении пританцовывал неподалёку от стола. Сесть без разрешения отца он не решался. Почему-то возникло ощущение, что если отец разозлится, то будет плохо. И откуда только такие мысли? Мама, конечно, всё равно пожалеет и накормит, но это будет уже не то, так что Васька терпел, то и дело, сглатывая набежавшую слюну.

Наконец отец встал, убрал со стола инструмент и, весело подмигнув сыну, звонко крикнул. — Фая, накрывай на стол, у тебя мужики некормленые сидят.

Мама тут же прибежала с кухни, принесла ложки, тарелки, потом краюху свежего хрустящего хлеба. Последним на стол перекочевал исходивший вкусным запахом чугунок.

Васька бросил на отца взгляд украдкой и нерешительно подошел к столу. Мама смахнула передником несуществующие крошки и ласково проговорила. — Садись сынок. Что же ты.

И Васька сел, взял ложку и стал ждать, когда ему наложат его порцию. Первому мама наложила отцу, потом пришла очередь Васьки. Он с жадностью втягивал воздух трепещущими ноздрями, в нетерпении постукивая ложкой. Когда тарелка оказалась возле него, он довольно выдохнул и потянулся за хлебом, а потом вдруг с ужасом понял, что не может есть. Вот же она тарелка, рядом стоит, ждет, когда он зачерпнёт ложкой рассыпчатую кашу и начнёт есть. Вместо этого Васька сидел и тупо смотрел в тарелку. То, что он плачет, мальчик понял, только когда первые капли упали в тарелку со злополучной кашей. Отец удивлённо замер, мама перестала что-то щебетать и они с тревогой уставились на сына.

— Сынок, что с тобой? Ты не заболел?

Васька судорожно вздохнул и поднял на родителей глаза.

— Вас ведь больше нет?

— О чём ты?

— Вас больше нет. Я знаю. Вас нет. Вы не вели себя так. Никогда. А теперь вас нет. Вы оставили меня одного. Почему вы оставили меня.

— Сынок. — Голос матери был полон нежности. — Успокойся, поешь кашки. Вкусная кашка получилась.

Васька со злостью швырнул ложку на стол и оттолкнул от себя тарелку.

— Я не хочу кашу. Я всегда хотел, чтобы вы просто были рядом.

Лица родителей начали меняться, краски выцветали, проступила мертвенная бледность кожи, глаза, казавшиеся такими живыми, затянуло белёсой плёнкой. Пропали запахи, пропало тепло и, только леденящий душу холод окутывал замершего мальчика.

— Прости сын. — Отец положил на стол свои когда-то сильные и большие, а теперь ссохшиеся, покрытые неприятными пятнами руки. — Прости, мы так виноваты перед тобой. Я виноват. Я никогда не смогу вымолить у тебя прощения. Мы просто хотели тебе сказать, что любили тебя, очень. Вот только показать это не умели. Бестолковые у тебя родители сынок.

Мама несколько раз дернулась, порываясь подойти, но в последний момент одёргивала себя и оставалась на месте.

Васька закрыл лицо руками и зарыдал в голос, в то же мгновение его тряхнуло и, он проснулся.

Темноволосый эльф с тревогой вглядывался в бледное заплаканное лицо мальчика. Он не знал, что тому снилось, но то, что ничего хорошего это точно. От счастья так не рыдают.

— Проснулся?

Васька несколько раз моргнул, и взгляд его стал более осмысленным. Он невольно вздрогнул, увидев так близко лицо эльфа, и отодвинулся.

— Проснулся. — Слегка охрипшим от слёз голосом буркнул мальчик, поспешно вытирая глаза рукавами. Благо, за то время, что он спал, руки опять начали его слушаться, хотя кожа на содранных запястьях и горела, неприятно покалывая.

— Ну, вот и отлично. Сейчас будем завтракать.

Взгляд Васьки метнулся к небу. Действительно, где-то там, далеко на востоке занималась заря. Небо, всё ещё пестрело россыпью звёзд, но чернильная синева уже подёрнулась сиреневой дымкой. Лес настороженно замер. Ночное зверье уже укладывалось на отдых, а дневное ещё не проснулось. Это был тот редкий час, когда воздух почти звенел от тишины, изредка нарушаемой шелестом листвы или песней насекомых.

Васька заворожено смотрел в светлеющее небо, как и тогда с Ксанкой, он удивлялся тому, что оно такое огромное и высокое. В городе он редко смотрел на небо, только чтобы понять будет дождь или нет. Земля привлекала его намного больше. А теперь не мог оторвать от него своего завороженного взгляда. Только несколько минут спустя до Васьки дошло, что он сидит на мягкой подстилке укутанный в легкое, но тёплое одеяло. Надо же, он даже не заметил, как его с лошади сняли. Желудок жалобно заурчал, напоминая, что ему уже давно ничего не перепадало.

Конечно, вчера они полдня бегали по лесу, а вечером у его пленителей на ужин был он сам. Васька поёжился, вспомнил поведение разбойника и тут же замер.

— Ксанка. — Тихо прошептал он. Она ведь была там, защитила, помогла. Знала, что рядом эльфы и всё равно пришла. Может она и сейчас рядом? Васька невольно начал всматриваться в окружающий их лес. Но тут же себя одёрнул. Да нет, она же до такой степени сумасшедшая, чтобы в открытую за эльфами нестись. Это было бы уже совсем глупо.