Серая тень (СИ) - Котлова Марина Евгеньевна. Страница 47

Взгляды скрестились. Одним богам известно, чего стоило Ксанке выдержать этот поединок взглядов. Глаза эльфа пугали и напоминали, что не за горами время, когда она провалится в свои невыносимые сны, сны в которых она снова будет смотреть в эти глаза, снов будет умирать и гореть в магическом пламени.

Она не знала, что эльф увидел в её глазах, может отблески того самого пламени, или животное упрямство, только отпустил он её очень быстро и позволил покинуть комнату. А то, что после её ухода, он одним движением смахнул все бумаги со стола, заставив брата испугано вздрогнуть, она уже не видела.

Сантион сгорбившись, упёрся ладонями в девственно чистую столешницу своего рабочего места и пытался выровнять сбившееся дыхание. Как же он ненавидел её в это самое мгновение, за её спокойствие, непробиваемое упрямство и за правоту. Она действительно была нужна эльфам и очень сильно. А то, что он, закрывая глаза, видел растерзанное тело матери, никого не интересовало. Все думали, что он лишь тупо выполняет приказы, но на самом деле, его поддерживала ненависть. Если бы отец знал, он бы уже давно отстранил его от занимаемой должности, но молодой князь умел скрывать свои эмоции. Только не сегодня. Сегодня она вывела его из равновесия, всего лишь несколькими словами, наглым взглядом и своей животной сутью, которую не может скрыть ничто.

Кулаки эльфа сжались так, что ногти впились в ладони. Его рука ни разу не дрогнула, даже когда он убивал детей, их детей, а теперь он чувствовал, как мир вокруг него рушится, потому что в глазах этой девчонки он увидел те самые глаза, на той злополучной поляне. В последнее время они снились ему чаще, чем смерть матери и это бесило неимоверно. Что это было? Запоздалые муки совести? Или подсознание упрямо пыталось что-то до него донести то, что он упорно игнорировал всё это время. Противный червячок тихонько нашёптывал ему страшные вещи. Что если он ошибался всё это время. Что если в смерти матери виноват кто-то другой. Что если его всего лишь сделали марионеткой в чужих руках и заставили выполнить грязную работу. Лес не мог ошибаться и если он встал на защиту оборотней, значит, не так уж велик был их грех. Сантион не знал, кому верить. Больше не знал.

По губам эльфа скользнула ироничная улыбка, подумать только оборотень самая большая ценность в эльфийском государстве. Сантион рассмеялся, напугав своего брата ещё больше, но сдерживаться сил больше не было. И не важно, что смех его был горьким.

— Сан.

Эльф перевёл взгляд на замершего брата и начал успокаиваться.

— Испугал я тебя. — Губы эльфа искривились в неком подобии улыбки.

— Нет. Я не знаю. Что происходит Сан?

— Если бы я знал Ти. Если бы я знал. Мне кажется, что я схожу с ума. Всё так запуталось. Но это не страшно. Страшно то, что я знаю, чем же то всё закончится и ничего не могу сделать, чтобы что-то изменить.

— О чём ты?

— Не важно. Уже не важно. Теперь нам остаётся только дойти до конца дороги.

Когда Ксанка вернулась, Васька ещё не спал. Специфический запах лекарств говорил о том, что мальчика только что осматривал целитель. Наличие недовольного эльфа говорило о том, что этот самый целитель всё ещё не ушёл. Тем лучше. Кроме знакомых лиц и целителя в комнате присутствовала ещё одна незнакомая женщина. Её немолодое лицо недовольно кривилось при виде толпы собравшейся в комнате, но Ксанка заметила, как теплел взгляд женщины, когда она переводила глаза на Ваську. Это примеряло с её присутствием.

— Что ты уже покусала нашего наследника и теперь ищешь место, где пересидеть облаву. — Ехидно проговорил черноволосый эльф, загадочно блеснув в её сторону карими глазами.

— Я каку в рот не беру. Мало ли чем ваш князь болеет. И вообще, это скорее от него можно было ждать подобного непотребства. Ему палец в рот не клади, всю пятерню оттяпает.

— Да, он у нас талантливый.

— И жутко обаятельный. — Пробормотала себе под нос Ксанка, но брюнет её услышал и весело фыркнул.

— Завидуешь?

— Слюной ядовитой изошла, разве не видно.

— Осторожнее с коврами, я за них бешеные деньги отвалил.

— О боги, у вас, что даже деньги неадекватные? У вас вообще, хоть что-то нормальное есть?

Зея переводила с одного на другого странный взгляд и ничего не понимала. Вот была Ксанка, а вот эльф, но их перепалка вовсе не выглядела так, будто они терпеть друг руга не могут. Скорее она походила на дружеское переругивание. Надо поставить мысленную зарубку обязательно спросить об этом подругу. Что-то тут явно было не так и Зее следовало всё хорошенько обдумать.

— Ксан.

— Не сейчас Зей. Сейчас у меня есть одно очень важное дело.

Ксанка приблизилась к кровати, на которой лежал Васька, и осторожно присела возле него.

— Малыш, я сейчас кое-что сделаю. Обещай, что не будешь бояться. Ты ведь потерпишь немножко.

Васька посмотрел ей в глаза долгим взглядом, а потом уверенно кивнул, мягко ей улыбнувшись. Эта улыбка удивительным образом преобразила лицо мальчика, оно стало на удивление хорошеньким, его не портили ни веснушки, ни немножко оттопыренные уши, ни растрепанная чёлка. Словно солнышко взошло. Интересно, хоть кто-нибудь видел такую улыбку на губах мальчика раньше? Хоть кого-то он удостаивал такой чести? Сердце Ксанки на мгновение сжалось, от этой мысли, а потом она решительно отмела все посторонние мысли, ободряюще улыбнулась мальчику.

— Разрешишь? — она показала на рану. За спиной раздалось пыхтение раздосадованного целителя. Ещё бы, он, наверное, много времени потратил на лечение, но Ксанка чувствовала, что ничего из арсенала целителей для Васьки не подойдёт. Тут нужен был другой подход, и она точно знала какой.

Васька слегка приподнялся, облегчая для Ксанки доступ к ране. Крип поморщился, Зея сдавленно охнула, так же как и незнакомая женщина. Целитель что-то пробормотал сквозь зубы. Даже Хазеель, как-то странно шумно выдохнул. А Ксанке некогда было предаваться эмоциям. Ей нужно было лечить ребёнка. Она внимательно осмотрела рану и чему-то кивнула. Потом она отошла от кровати и начала раздеваться. Мысленно она была уже в процессе исцеления и не обращала внимания на окружающих. Чего ещё можно было ожидать от дитя леса.

Мужчины вовремя сообразили, что происходит и отвернулись. Зея заметила ошалевший взгляд женщины, скорее всего служанки, и философски пожала плечами. Прошло несколько томительных секунд, и послышался странный звук. На месте девушки сидела крупная волчица. Она сделал несколько шагов вперёд, будто заново знакомясь со своим телом, а потом радостно оскалилась, действие зелья окончательно испарилось, так что никаких неприятных последствий у оборота не было. Через несколько мгновений волчица уже была возле мальчика, она ободряюще лизнула его в лицо, а потом принялась за рану. Первые прикосновения шершавого языка к повреждённой плоти оказались довольно болезненными, так что Васька сдавленно застонал. Волчица прижала уши к голове и бросила на мальчика виноватый взгляд, но вылизывать его не перестала. Целитель наблюдал за процессом, широко распахнув глаза, такого он себе даже представить не мог.

Минуты потянулись за минутами, сколько всего прошло времени, никто их них не додумался засечь, но по ощущениям прошло не меньше часа, прежде чем они услышали тихий смешок Васьки.

— Щекотно.

Волчица недовольно заворчала и прижала мальчишку лапой к кровати. Мальчик терпел не долго, вскоре он снова захихикал и попробовал отползти от волчицы, той пришлось прижать его уже двумя лапами.

— Я больше не могу. — Васька хихикал, уже не переставая. — Спасите, я сейчас от смеха умру.

Целитель от любопытства вытянул шею, стараясь хоть что-то разглядеть из-за спины волчицы. Тут оборотень чихнул и неохотно отстранился, чтобы явить изумлённым свидетелям, полное отсутствие раны. Конечно, след остался, он чем-то напоминал татуировку — этакий необычный рисунок на коже.

— Придётся тебе к нему привыкнуть, магические шрамы так просто не исчезают.