Всё не просто - Григорьев Тимофей. Страница 30
— Это магическая отдача, через кровь он многое почувствовал. Пожалуй, действительно перебор. Пошли…
Их заставили насторожиться какие-то дерганья совсем рядом. Тут раздались крики орков со стороны раненых, оставленных у леса.
— Зомбяки! Наших пожрали! Руби! Из костра головешки тащи!
Рорин еще сильнее прижал к себе бесчувственное тело Малыша, правой рукой подхватил свою дубинку и решительно двинулся в сторону подозрительных звуков. Оррин встал рядом, со своим мачете. Присмотревшись, они увидели, что пытается встать труп более слабого мага. Так как тело сильно пострадало, силы магической змейки не хватило для создания полноценного зомби, но какое-то подобие жизни труп стал проявлять.
Рассмотрев все это, братья молча стали крошить тело мага на мелкие кусочки. Работа была не сложная, но не приятная.
И надо же было такому случиться, что принц пришел в себя и открыл глаза именно в тот момент, когда Рорин доламывал череп зомби. Увиденное произвело на мальчишку такое впечатление, что его стошнило на останки.
Рорин, все еще прижимая Малыша к своему боку, хотел перехватить его поудобнее. Взяв мальчишку за плечо правой рукой, дубинку он, естественно не выпустил. Принц, увидев у себя прямо под носом предмет, носивший на себе следы недавнего расчленения подозрительных трупов, от избытка впечатлений опять потерял сознание.
— Что-то совсем ослаб мальчонка. — Озабоченно пробормотал Рорин. — Надо будет его подкормить.
Еще раз встряхнул Малыша и решительно пошел вслед за Оррином к костру.
Ой, как мне плохо…
Как мне нехорошо…
Да что ж такое? Отравился я сам чем-то или помог кто? Начинаю мучительно вспоминать вчерашний вечер. Мысли неохотно ползали под черепной коробкой, мстительно грохоча тяжелыми сапогами.
— О-о-о-о-о… Убейте меня кто-нибудь… Это просто невозможно терпеть…
— Малыш, вставай! Нам предстоит еще много дел.
Голос Оррина впился в виски. Этого мой организм терпеть уже не стал — меня стало сильно мутить. Судя по вкусу во рту, не в первый раз.
— Пить… Оррин, дай мне попить.
— Вставай. Ручей здесь совсем рядом. Неженкам нечего делать в степи.
Ничего себе! Затащил меня в лес, где меня гоняют, как бешеного зайца все кому не лень. А он говорит, что я неженка.
У-у-у-у, зеленая морда. Так обращаться с особой королевских кровей.
«Это кто тут король? Ты, что ли?»
В чем дело? У меня что, появился внутренний голос? Или совсем с головой плохо?
«Пожалуй, последнее. Малыш, в твоем возрасте пора бы уже помнить, что ты надевал на шею в последнее время.»
Упс! Клановый амулет! От злости на самого себя у меня даже стала проходить головная боль. Сознание стало понемногу проясняться, и всплыли воспоминания о приключениях прошлой ночи.
— Оррин, мне приснилось или у нас кто-то погиб?
— Это правда, Малыш. — Вождь помрачнел и продолжил. — Потери слишком велики. Планы опять придется менять. Вставай. Скоро будем хоронить наших бойцов, твое присутствие обязательно.
Мне стало стыдно. Эти орки отдали жизнь за меня и самое малое, чем я могу отплатить им за это — достойно проводить к Великому Ору.
Сел, переждал очередной приступ тошноты, встал. Стал потихоньку открывать глаза. Солнечный свет казался слишком ярким, но постепенно окружающее приобрело четкость и яркость. Внимательно осмотрел поляну.
Да, повеселились орки с эльфами изрядно. От куста, напавшего на нас ночью, остались только обгоревшие пеньки. На месте нашей героической обороны наблюдалось лишь грязное месиво — вытянутая на поверхность вода не уходила в землю, потом мы еще и потоптались в этой луже. Посмотрев на свою одежду, я убедился в правильности своих предположений. Проще говоря, я был грязен, как последний бродяга. Теперь понятно, почему Оррин против воли рассмеялся, услышав насчет «королевских кровей».
— А почему этот грязный орчонок не работает? — Визгливый голос Аглиссы заставил меня вздрогнуть. — За что ему такие привилегии? Эти орки его родня, вот пусть он и собирает хворост для погребального костра.
Да, быстро же прошла ее неземная любовь ко мне, но в ее высказываниях есть определенный смысл. Вот только выслушивать замечания от этой дуры я не намерен. Собравшись с силами, подхожу к сидящей на земле баронессе. Внимательно посмотрев на нее, начинаю понимать причины ее недовольства.
Более грязного и жалкого существа видеть мне не приходилось. После возврата ее в человеческое состояние, никто не озаботился заменой ее одежды, она так и осталась в драном мешке. К этому добавилось куча ссадин и царапин на босых ногах, грязные и обломанные ногти на руках. Колтун волос на голове весьма украшали мелкие веточки, травинки и листья, торчащие во все стороны, лицо было грязное, все в разводах от слез. Не хотел бы я оказаться на ее месте.
Храмовник стоял рядом, брезгливо посматривая на свою подопечную. Две глубокие царапины на щеке намекали на то, что вздорная девица уже успела высказать ему свои претензии. Шас явно успел привести себя в порядок после ночных событий. О том, что близкая магическая дуэль не прошла для него бесследно, говорили темные круги под глазами. Храмовник очень ответственно отнесся к поручению Оррина, не удивлюсь, если даже отходя отлить, он берет с собой Аглиссу. Ничего, судя по ее репутации, что-то новое она вряд ли увидит.
— Сударыня, я благодарен вам за ваше замечание, полностью с вами согласен, и сейчас же приступлю к исполнению своих обязанностей.
Уже уходя, полюбовался на откровенное изумление на ее грязном лице. Только сейчас, окинув взглядом всю поляну, понимаю, что на ней сильно изменилось все. На месте костра лежала большая куча бревен и хвороста. Весь горючий материал был уложен в квадратный штабель, высотой мне по грудь и на нем лежали тела. Что-то многовато топлива для двух тел. Я помнил, что орки говорили о паре погибших, но тут их больше!
С дурными предчувствиями встаю на цыпочки и начинаю считать. Два, четыре, шесть.
Шесть!
Шестеро погибших при первой стычке! Половина отряда! Да что случилось на самом деле! Не могли шестеро эльфов, даже хорошо обученных карателей, завалить столько орков. Это просто не возможно!
Как бы не хвалились длинноухие своими бойцами, но и орки далеко не дети. Мы были готовы к нападению, ждали эльфов, поэтому размен один к одному кажется мне невероятным.
Значит, существовал неизвестный мне фактор, оказавшийся для нашего отряда фатальным. Разворачиваюсь и иду к вождю, пришла пора для серьезного разговора.
Оррин сидел около наших вещей и что-то вынимал из своего мешка. Присмотревшись, я узнал горячие камешки, как тот, в подземелье. Я вдруг понял еще одно их назначение — они понадобились для погребального костра. Подошел Рорин со стопкой безрукавок и стал их укладывать в мешок.
— Зачем?
Имея представление о ценности этого вида одежды для орков, я ожидал, что на костер бойцы уйдут в своей клановой одежде. Рорин угрюмо посмотрел на меня и неохотно пояснил.
— Безрукавки всегда должны вернуться в клан. Многие амулеты на них магически привязаны к хозяину и такие вещи нельзя оставлять в чужих землях. К тому же, душам легче будет вернуться на клановые земли, если их ничего не будет здесь держать.
Старательно все упаковав, Рорин встал рядом с братом.
— Пора.
Братья подошли к штабелю, и стали вкладывать по камню в сложенные на груди ладони погибших. Потом отошли и кивнули оставшимся оркам. Четверо бойцов подожгли, заранее подготовленными факелами, штабель с четырех углов. Одновременно с разгоравшимся костром стали раскаляться и камни.
Орки стояли молча, угрюмо наблюдая за уходившим в небо дымом погребального костра.
От тяжести на сердце я, не стесняясь, плакал. Пусть я почти не знал погибших, за эти дни мне очень понравилась честность и прямота орков. Может быть, если бы я постарался, как следует, то кто-нибудь из них остался бы в живых.
— Не плачь. — Рука Оррина тяжело легла на плечо. — Ты ничего не мог сделать. Даже я сплоховал. Столько погибших — цена за тайну.