Миссия: без вариантов - Федотова Надежда Григорьевна. Страница 15
Девочка посмотрела на двинувшихся от дверей воинов с копьями, возмущенно фыркнула и вдруг топнула ногой так, что эхо раскатилось по всему залу:
– Не сметь!
Присутствующие вельможи затихли, оборачиваясь. Царь побурел:
– Это ты мне?!
– Вам! – звонко выкрикнула она. – Я что, зря красилась?! Никуда я не пойду! Еще чего!
– Морган! – зашипел Грэй. – Прекрати немедленно! Умоешься и…
– Ни за что! Я целый час на это убила! – Девочка решительно направилась прямо к остолбеневшим базилевсам. – Приятно познакомиться, я Морган Штерн! И, между прочим, – она сердито посмотрела на усатого, – это не проказа, а качественный визаж лица, называется «Глаз Клеопатры». Скажите спасибо, что на концертный макияж Мэрлина Мэнсона у меня сегодня терпения не хватило…
– Сумасшедшая, – вынесли вердикт оба правителя, вжимаясь в спинки тронов. Стражники взяли копья наперевес.
– Да ну что вы! – вылез вперед вспотевший со страху системщик. – Пустяки, переходный возраст… Не стоит так волноваться, ну ей-богу, хардом мне по софту! Она, болезная, царей никогда не видела, не соображает, что несет… Морган, сядь! Сядь, кому сказал?!
– Да пожалуйста… – Девушка независимо вздернула нос и плюхнулась на лавку. Сидящие там спартанцы дружно шарахнулись в стороны, освободив место еще как минимум для десяти человек. Грэй опустился рядом. Васенька утер пот и с извиняющейся улыбкой обратился к базилевсам:
– Не переживайте, ваши превосходительства, я за нее ручаюсь… Головой и всеми остальными частями тела!
– Ну смотри. Тебя никто за язык не тянул, – пробормотал вспыльчивый царь, с недоверием косясь на как ни в чем не бывало уплетающую яблоко Морган. Второй улыбнулся:
– Будет тебе, Гиппокрит. Мы и так напугали наших гостей! Да, забыл представиться – Филипп, царь Спарты от Пелаегов. А это Гиппокрит, из Дорийского рода, наш военачальник. Присаживайтесь, мудрейший. Побеседуем…
Чайников скромно притулился на скамье и, так как после пережитых потрясений, едва не стоивших ему здоровья, кусок в горло ему не лез, набулькал себе вина из кувшина. Впрочем, вином это светло-розовое нечто можно было назвать только с большой натяжкой…
– Разбавленное, – грустно уяснил системщик, цедя с кислой миной древнегреческий компот. – Лучше бы уж чаю налили.
– Так положено, – пожал плечами царь Филипп. – Один к трем. Во избежание пагубного пристрастия. А в Китае по-другому?
– Ну что я могу сказать… – замялся Василий, некстати вспомнив пьянчугу Бухеля. – То есть порицается, конечно! Ибо страсть к вину – практически единственное, что отличает цивилизованного человека от варвара!
– Полностью с вами согласен, – кивнул базилевс. Сидящий рядом коллега по трону как-то странно хмыкнул, но ничего не сказал. – А как у вас карают за пьянство?
– А у вас? – вопросом на вопрос ответил Васенька, раздумывая, стоит ли упоминать о вытрезвителях и статье УК за хулиганство в нетрезвом виде.
– У нас? Два предупреждения – и смертная казнь, – скучающим тоном проговорил царь. Чайников поперхнулся вином и поспешно отставил чашу в сторону:
– Серьезный подход…
– Я, к сожалению, в Китае сам не был, – певуче проговорил великий базилевс, – так что, мудрец, поведай нам о своей великой стране! К примеру, что касается военного устройства…
– Государственная тайна! – отрубил Васенька, не слишком сильный в истории Небесной империи. Он и в российской в общем-то был далеко не спец… – Сами понимаете. Нас за это – ух!
– Что вы говорите? – притворно посочувствовал Филипп. – Хорошо, а принцип государственности?
– Железная пирамидальная система! – с умным видом отозвался системщик. – Жесткий контроль!
– О?
– А как вы хотели? Страна-то большая, не дай бог, где чего упустил, за кем-то недоглядел – и все, прощай, Маруся! Как говорится: «и дорогая не узнает, какой у парня был коннект».
Морган хихикнула и, стянув с блюда гроздь винограда, посмотрела на Грэя:
– Хочешь?
– Нет, спасибо. – Он взял кусок мяса.
Девочка сморщила курносый нос:
– Как вы это едите? Фу-у, оно же с кровью!
– Угу. – Он, жуя, пожал плечами. Мясо было что надо – слегка полусырое. Всякие извращения вроде шашлыков и азу наемник не уважал. – Вкусно. Ты что, вегетарианка?
– Да, – кивнула девочка, – но рыбу, например, тоже люблю… Только я так давно ее не ела! С самого детства.
– Рыба? Гадость безвкусная.
– Неправда. А килька в томате?!
– Та же гадость, только пересоленная. – Он плеснул в чашу воды. – Но ребята говорят, хороша под рюмочку…
– Ребята? А ты сам разве не пробовал?
– Нет. Я не пью.
– А почему?
– Не хочу.
– Почему не хочешь?
– Потому что не хочу! – отрезал Грэй. – Отстань. Тебе надо, чтобы я подавился?
– Нет… – Девочка сунула в рот виноградину. – Что ты так реагируешь? Я ведь только спросила.
– А помолчать хоть минуту ты можешь?
– Я… Ну и жуй свою мертвечину, старый зануда! – обиделась она и отвернулась.
Грэй снова пожал плечами и взял с блюда еще один кусок. Настырная девчонка. Даже поесть спокойно нет никакой возможности. Морган поерзала на скамейке, повертела головой по сторонам и от нечего делать подвинулась поближе к зевающему усатому базилевсу:
– Э-э… Гиппократ…
– Гиппокрит, – буркнул он, взглянув на нее исподлобья. – Чего тебе?
– Вы на меня не обиделись?
– Нет. Мы, цари, выше этого… Слушай, положи мое яблоко!
– Ой, извините, я не знала, что оно ваше… А почему вы такой невеселый?
– Тебе какое дело?
– Может, вы себя плохо чувствуете, – неуверенно сказала она. – Может быть, вам поговорить не с кем?
– Хорошо я себя чувствую! – отрезал Гиппокрит. – Не приставай к царю! Где тебя воспитывали?!
– Нигде, – обезоруживающе улыбнулась Морган. – Меня только вот сейчас начали… Послушайте, – зашептала девочка, доверительно наклонившись к августейшему уху, – только честно – вам тут не скучно?
– Гм…
– Мне тоже! – радостно сообщила она. – А Вася говорил, что нам показательное выступление атлетов обещали…
– Интересуешься? – с одобрением прищурился спартанский военачальник.
Морган опустила ресницы:
– Ну я не профессионал… Я больше бокс люблю! И грушу бить умею, вот!
– Зачем ее бить? – не понял Гиппокрит, недоуменно глядя на тарелку с фруктами. – Ее есть надо.
– Да нет! Боксерская груша!
– Какая?
– Вы, может, и о Майке Тайсоне никогда не слышали?! – поразилась она.
– Атлет?
– Чемпион! Он еще Холифилду ухо оттяпал! Не понимаете, да? – Она воодушевилась. – Ладно! Сейчас объясню. Значит, так…
Грэй ковырял в зубах отодранной от столешницы деревянной щепкой. Мясо, конечно, было хорошее, но жилистое и волокнистое. Говядина, судя по всему… Наемник прислушался к сотрапезникам.
– Я слышал, Афины выставляют Артабаза…
– Сильный борец, но наш Клеандр заткнет его за пояс!
– Так-то оно так, да вот только…
– Что ты там бормочешь? Всем известно, что Клеандр – лучший после Гиппокрита воин в Спарте!
– Так ты не слышал?
– О чем?
Говорящие понизили голос. Слева доносилось:
– …а в третьем раунде он наконец открылся! И тут – р-раз! Нокаут! Но рефери, паразит…
– Не засчитал?!
– Засчитал, да тут, понимаете ли…
Грэй усмехнулся. Как разошлась. Одна радость – нашла себе другие уши и оставила его наконец в покое.
– Ну что я могу вам сказать о вере? – слышалось справа. – В сущности, ад и рай отличаются только поставщиком софта…
– А если брать конкретнее?
– Филипп Артаксерксович, ну это же сугубо дискуссионный вопрос! Вера – дело добровольное, пускай и существует одна главная государственная религия, но тем не менее христианство – это еще не все…
– Христианство? Такого учения я не знаю. Мне казалось, что в Китае проповедуют буддизм.
– А… э… это староверы! Будущее – за святым далай-ламой, чтоб его нимбоподобная лысина светила его пастве в бурю и непогоду!