Североморье (СИ) - Подлужная Наталья Александровна. Страница 50

      'Тебе нравится?...' 'Конечно....нравится'. 'Я бесконечно рад...что ты со мной' - и я вздрагиваю, почувствовав его губы на своей шее. И хочу, очень хочу что-нибудь сказать - нежное и ласковое, но не могу....не могу устоять перед его натиском....и мысли разлетаются, и остается одна - люблю тебя, люблю.... И сердце мое рвется к нему....Одному...Ох, Еле....И ноги почти подкосились, и подхваченная его руками, прижата к его горячему, бешено стучащему сердцу... 'Любимая моя...единственная...' - тихий шепот, сводящий с ума; его поцелуи и нетерпеливые руки, от которых нет спасения...И не надо.... И обнаженное плечо, покрытое поцелуями, горит....

   И я отвечаю ему, со всем пылом, во мне проснувшимся...

      ...Ой!! Черт! Что-то вдруг случилось - словно огнем опалило кожу...Тяжело, сбивчиво дыша, Джон недоуменно посмотрел - куда? "Твой кулон, Еле...Он светится..." Кулон?? Светится? Действительно, от него исходил бледный свет, но не это меня напрягло - он оказался теплым...То есть, пыталась я сообразить, именно кулон в виде капельки секунду назад был горячим?! Горячим настолько, что стало больно? Черт, что происходит?! Что это значит? Ведь когда-то уже такое было - он светился и был теплым... Но когда? И почему...

      Приглушенный, какой-то тяжкий вздох любимого оторвал меня от раздумий...Зажав кулон в руке, я взглянула на Джона, его побледневшее лицо и глаза, в которых как в зеркале отразились напряжение и мука; всеми фибрами души желая стереть с дорогого лица эту боль, я потянулась к нему... Но он, покачав головой, и сжав мои плечи, мучительно пытался мне что-то сказать, но молча, резко отстранившись, отошел в сторону. Я...я дрожа, пыталась прийти в себя...И слезы скопились, и глаза едва сухие - так плохо и пусто мне стало... Словно издали услышала тихий, хриплый голос: "Прости...Еле, любимая... желание, чтобы все было правильно...бывает мучительно...Я виноват...Не сдержался...Но ты такая необыкновенная, такая красивая... Прости...Еще немного, и я ...не смог бы остановиться, понимаешь?" - оглянувшись, не мигая, я взглянула на Корда - сжав спинку кресла так, что побелели суставы на руках, он был бледен и смотрел так отчаянно, что мне стало не по себе... Поняв, что на ногах не устою, присела в кресло. Ослабив узел шейного платка, Джон, в шелковой рубахе, с рельефно выделяющейся мускулатурой, склонил голову, что-то крепко обдумывая, и проговорил самому себе, зло, тихо, с усмешкой: "Корд, не сходи с ума...", и резко развернувшись, подошел к окну. А через миг, оглянувшись, посмотрел на меня...с такой нежностью и любовью, что внутри меня все рвануло к нему...Навстречу... Но поднявшись, услышала тихую, четкую фразу: "Предлагаю отужинать...и оценить старания повара" - подойдя к столу и выдвинув стул, он подал руку. Как-то неловко протянула свою...Внутри меня все горело, но молча сев, расправила все складочки на платье. На сердце тяжким грузом ощущалась горечь, с трудом сконцентрировалась на блюдах. И правильно...

      На столе в глаза сразу бросился шоколадный торт, я отвела от него глаза, смогла.... Джон дальше быстро представил мне некоторые блюда: вот перепел фаршированный, вот тефтели из дичи, фазан, икра, множество каких-то салатов, картофельное пюре ладно, знаем, грибы в каких-то белых корзиночках... Короче, поняв, что аппетита ни в одном глазу, просто заставила себя все понемногу пробовать. Вот...И аппетит проснулся. После трех-четырех блюд я стала ощущать себя шариком, таким большим, надутым... И какого лешего я объелась? Искоса взглянула на Джона - да, вот где чувствуется воспитание: есть, не торопясь, маленькими кусочками. "Елена, ты не против,... если поедем мы сегодня". "Нет, я не против. Конечно, поедем...Но, не слишком ли поздно?". "Конечно, мы немного припозднились, но лошади хорошие, домчат скоро... Так что, сразу после ужина? Мне только надо встретиться с Шейданом, еще раз узнать обстановку" "Хорошо" "Вот и отлично....Я хочу как можно скорее добраться до дома, чтобы ты оказалась в безопасности, ... и, - при этом Джон слегка улыбнулся, - подготовить все к свадьбе. К нашей свадьбе!". Я улыбнулась - на душе теплело, напряжение потихоньку спадало, и наблюдала за деятельным Кордом - он отдал необходимые распоряжения по хозяйству и особняку, подписал бумаги, и поцеловав мне руку.... смылся на встречу с капитаном.

      Присцилла огорчилась, узнав о нашем стремительном отъезде. Вещи собраны, саквояж закрыт, я готова. Послышались голоса: проводить нас пришел Дюк. Он так выразительно тряс мою руку, и желал счастья, что не улыбнуться я не могла... Неожиданно я поняла, что не хочу уезжать, не хочу в Хайтенгелл! Черт, не хочу!! Мне было здесь хорошо, действительно хорошо, несмотря на все мои проблемы. В моем сердце крепла непонятная тоска, и выхода этому состоянию я не видела...Отчего то щемило душу. Джон, сжав мою руку, встревожился моей бледности. Я попыталась успокоить его, сославшись на не очень окрепшее здоровье. Он же начал торопиться. Быстро загружены вещи в карету, скорые прощания, Растон на своем законном месте - и мы поехали. Было еще светло...По улице прогрохотали несколько повозок, впереди нас ехал закрытый экипаж, запряженный четверкой лошадей. А вокруг было вечно хмурое небо; в домах кое-где открытые еще ставни; двое работников конюшни чистили стойло; проскакала шумная ватага мальчишек с длинными палками, изображающими лошадей; прошел патруль из пяти человек, очень хмурых и очень вооруженных. И вот вывеска "Комендатура. Капитан Шейдан" осталась позади, вместе с крыльцом, облокотившись о косяк которого, выпуская облако дыма, курил трубку лейтенант Купер. Все как всегда. Ну, все...

      Ворота с противным скрежетом закрылись, поселив в душе странную непонятную грусть. Но отчего? Отчего я не чувствую радости, замирания в сердце, нетерпеливого предвкушения по скорым, волнующим событиям....Может, я просто боюсь за будущее? Да, наверное....

      Ободряюще сжав мою руку, Джон внимательно всматривался в мое лицо. 'Скоро будем дома...Не переживай, и ни о чем не волнуйся, ладно...'. Попытавшись улыбнуться, замерла - Джон, целуя мне руку, придвинулся.... Я же реагирую с замирающим сердцем - наверное, никогда не привыкну....И тут же, чуть улыбнувшись, он отстранился: 'Нет, нельзя. Иначе не выдержу...Слишком уж вы притягиваете меня, сударыня Ховард... Еле, если не секрет, что с кулоном? Первый раз видел, как он...светился. Насколько я знаю, ничего необычного никто никогда не наблюдал...'. 'Постой, Джон. Ты хочешь сказать, что раньше он не светился и не нагревался?'. 'Нагревался?'. 'Я и вздрогнула, когда мы... целовались, именно потому что он меня практически обжег... И я не знаю, что это значит.... Как он появился у вас?'. 'Ну и вопрос ты задала...К сожалению, точно сказать не могу. Даже отец, думаю, этого не знал.... Просто, как говорили в семье, прапрадед Ллойд Корд путешествовал по Лучезарному, и узнал, что в Королевстве изготавливают подвески и вкладывают туда заговоры на здоровье, удачную охоту, на большое потомство....ну и так далее, и попросил изготовить и ему тоже. В кулон вложили некую силу, но вот какую - я не знаю...А по приезду дед преподнес его своей невесте как подарок на помолвку.... Вроде все. Признаю, немного, но сказать что-то еще не могу. К сожалению' - и расстегнув камзол, он привлек меня к себе, нежно обняв...

      Тепло, исходящее от Джона, стук колес кареты, проплывающий в окошке мимо нас зеленый лес - я начинала кемарить, с удовольствием ощущая крепость обнимающих меня рук; а за оконцем зеленая дубрава плавно сменилась на пышные кустарники и высоченные сосны - и среди этой картины мои глаза выхватили сгорбленную старуху, в черном одеянии, махающую рукой на обочине дороги. По движению кареты до меня с трудом, но дошло, что мне не приснилось - Растон действительно останавливается... И медленно вкралась холодная как бритва, мысль, что старуха то знакомая!....Что знаю я ее!!... И в памяти всплывает мой сторожевой пост и она, пришедшая с Пустоземья. Ох.... Хочу закричать: 'Нет, Растон, не надо! Не останавливайся!' - но горло будто схвачено и не вздохнуть - не выдохнуть,...и лишь слезы ручьем.