Провидица (СИ) - Григорьева Юлия. Страница 16

— Не спускать с него глаз, — велел сайер, толкнув к воинам сектанта из Волчьего братства.

Заклинателя подхватили два воина и потащили в обратную сторону. Ласс подобрал с пола короткий меч, осмотрел его и прихватил с собой. Его заинтересовала гравировка на клинке, и правитель Удела решил рассмотреть ее при дневном свете. Затем кивнул воинам, оставшимся с ним, и они послушно направились назад. Дойдя до места, где его должна была ждать Кати, Корвель нахмурился и позвал:

— Катиль, — но девушка не ответила.

— Я оставил с ней Рагнафа, — произнес черноволосый. — Должно быть, вышли наверх.

Корвель промолчал, он ощутил неприятную тревогу. Сайер первым направился к люку, взобрался следом за ратниками, тащившими заклинателя, и мгновение смотрел, как тот лежит на земле, придавленный коленом одного из воинов и понял, что сектант пытался сбежать. Заклинателя споро связали и подвели к сайеру.

— Где лаисса? — спросил Корвель.

— Я здесь, ласс Корвель, — ответила Катиль, выходя из-за дерева, где стояла рядом со своей лошадью.

Сайер выдохнул и переключился на заклинателя. Он показал воинам на руины, не желая, чтобы маленькая лаисса стала свидетелем допроса. Ласс Корвель не любил излишнюю жестокость, но прибегал к ней, когда дело касалось его врагов, и это было не для женских глаз… и ушей.

Воины понятливо кивнули. Они подхватили заклинателя и потащили следом за господином. Корвель шел впереди. Он посматривал по сторонам, наконец, свернул в уцелевшее нутро старого замка. Вновь оглядевшись, ласс довольно хмыкнул, заметив балку, и указал на нее воинам.

Пленника развязали, но лишь для того, чтобы связать ему руки за спиной, после перекинули конец веревки через балку и натянули, вывернув руки мужчины. Заклинатель зашипел и с ненавистью взглянул на сайера, но тот остался равнодушен к испепеляющему взгляду. Корвель подошел к пленнику.

— Кто тебя послал сюда? — спросил ласс, изучая заклинателя тяжелым взглядом.

— Не понимаю, о чем вы, господин, — ответил мужчина. — Меня ищут люди короля, я прятался здесь.

— Я знаю, что ты заклинатель, и что это ты натравливал волков на мои поселения, — Корвель ухватил лицо пленника, вдавливая пальцы в его щеки. — Кто тебе приказал?

— Господин, заклинателей не бывает, это знают даже младенцы, — взгляд пленника стал наглым и вызывающим, не смотря на причиняемую ему боль.

Ласс выпустил лицо заклинателя из захвата, усмехнулся и наотмашь ударил его, разбивая губы в кровь. Пленник скривился, сплюнул, но снова нагло взглянул на сайера.

— Позовите лаиссу, — велел ласс Корвель.

Он надеялся, что Катиль сможет увидеть что-то, находясь рядом с заклинателем… пока он еще похож на человека. Воин поклонился и побежал выполнять распоряжение господина. Когда раздались приближающиеся шаги, ласс сидел на притащенном воинами бревне и чистил ногти острием кинжала. Он поднял голову и взглянул на провидицу, несмело шагнувшую в сумрак полуразрушенной залы.

— Дорогая моя лаисса, — ласс Корвель указал ей взглядом на подвешенного пленника, — вы можете увидеть, кто отправил сюда эту тварь?

Кати перевела взгляд на заклинателя и приблизилась к нему. Некоторое время она смотрела в глаза мужчины, так же не сводившего с нее колючего взгляда, затем вздохнула и протянула руку, касаясь разбитых губ. Она поднесла к глазам окровавленные пальцы и прикрыла веки.

— Ты должен это сделать, брат, — наконец произнесла она. — Это ради нашего блага. Орден сможет доказать, что мы сила… Мы должны быть полезны… Мы… Большего не вижу, — тяжело выдохнула она и обернулась к лассу.

— Ясно, значит, направил их главарь, — сказал Корвель, поднимаясь с бревна. — Вы можете идти, дальше мы сами.

Кати склонила голову и направилась на выход, стараясь не думать, что сейчас произойдет со связанным человеком. Она понимала, что ему причинят боль, но так же помнила про пустую люльку в доме фермера и груду костей на полу.

— Кто ты? — услышала девушка и обернулась.

Заклинатель смотрел ей вслед.

— Кто ты? — повторил он. — Ты ведьма?

— Она та, кого не бывает, как и заклинателей, — усмехнулся сайер, закрывая своим телом Катиль от взгляда пленника. — Продолжим.

— Спасите меня, добрая лаисса! — вдруг закричал заклинатель.

Катиль стремительно приблизилась, обошла ласса Корвеля и снова взглянула в глаза мужчины. Она почувствовала гнев, и он все сильнее рос в девичьей душе. Еще никого и никогда не ненавидевшей по-настоящему, а сейчас ощутила именно это темное и незнакомое ей чувство.

— А кто спасет тех, кого растерзали волки? — спросила она. — Кто вернет им жизнь? Святые да очистят твою черную душу, заклинатель, а мое сердце плачет от криков тех, кого загрызли в их же собственных домах.

Она бросила взгляд на Корвеля, изумленно приподнявшего бровь, после отвернулась и покинула мужчин, спеша оказаться подальше от отвратительного ей человека и сайера, готового совершить очередную жестокость. Но эту жестокость Катиль не считала чрезмерной. Ласс воздавал по заслугам. Девушка вернулась к своей лошади. Она присела на облюбованный пенек и закрыла глаза, стараясь не думать о тех несчастных, чьи последние минуты она пережила в своих видениях, и о том, кого сейчас пытал ласс Корвель.

К лаиссе Альвран подошел старый ратник. Он поднял лицо к хмурому небу, с которого начинал моросить мелкий дождь, вздохнул и подумал, что его кости уже начали прислушиваться к заунывной мелодии холодных капель и вторят ей, скуля и ноя.

— Я захватил из замка Маель свежего хлеба, — наконец произнес Рагнаф. — Это не та пища, которую привыкла есть благородная лаисса, но все же лучше, чем ничего.

Катиль открыла глаза, посмотрела на ратника и улыбнулась ему:

— Благодарю вас, я люблю хлеб. Мне его в детстве часто давала нянюшка. Посыпала солью и брала на наши прогулки. Мне кажется, я ничего вкусней не едала с тех пор.

— Дитю на воздухе и сухарик черствый, как сласть, — добродушно рассмеялся старый Рагнаф. — Держите, моя госпожа.

Мужчина вытащил из-за пазухи толстый шмат мягкого хлеба, завернутого в тряпицу, развернул и подал девушке. Она снова улыбнулась мужчине и, заметив, как он сглотнул, отломила себе треть и остальное вернула Рагнафу.

— Теперь и я вас угощу, — произнесла Кати. — Берите, а не то обижусь, — она притворно нахмурила брови, — и предскажу вам какую-нибудь гадость.

Ратник укоризненно покачал головой.

— Вы совсем худенькая, в чем душа еще держится? — ответил он.

— Ласс Корвель называет меня воробьем, — звонко рассмеялась Катиль.

— Птичка вы и есть, — усмехнулся Рагнаф. — Птичка-невеличка, — и он принял кусок хлеба из рук лаиссы, но тут же разломил и отдал молодому пареньку, у которого была перевязана рука, и часть лица так же скрывала повязка после встречи с волками. — Держи, малец, — сказал старый воин.

Так их и застал злой и усталый Корвель. Он вышел из старых развалин, вытирая кинжал от крови. Звонкий смех девушки привлек внимание сайера. Мужчина некоторое время смотрел на двух своих ратников, молодого и старого, и благородную лаиссу, смеявшуюся над рассказом Рагнафа, как простая крестьянка, забыв и своем воспитании и прохладном спокойном тоне. Гален Корвель вдруг поймал себя на двух противоречащих друг другу желаниях. Первое было более привычным, сорвать раздражение после неудачного допроса на троице, к которой начинали прислушиваться другие войны. А второе желание оказалось по-настоящему неожиданным. Захотелось подойти к ним и сесть рядом, слушая старого Рагнафа и смеясь так же беззаботно, как лаисса Альвран. Но выбрал суровый сайер первое.

Он подошел к необычной троице, чеканя тяжелый шаг, и навис над ними, буравя по очереди каждого тяжелым взглядом.

— Что, к Нечистому, тут происходит? — раздраженно спросил Корвель. — Вы видите повод для веселья? Я нет. Мы отправляемся дальше. Лаисса Альвран.

— Да, ласс Корвель, как вам будет угодно, — девушка в одно мгновение перешла на знакомый сайеру тон, и ему стало неприятно. За последние два дня они смогли разговаривать иначе, и вот сейчас ласс получил прежний укоризненный взгляд.