Почти леди - Бетс Хейди. Страница 28

О нет, он больше не выпустит ее из поля зрения. И если понадобится, удовлетворит любое ее желание. Конечно, она будет противиться, в этом нет сомнений, но он не-может поступить иначе – ведь речь идет о безопасности Уиллоу.

– Так что же в словах Чатема настолько потрясло вас?

– По его мнению, портовые проститутки заслужили подобную смерть, – проговорила Уиллоу с горечью в голосе. – Остальные собеседники в общем-то не одобряли убийства, а Чатем начал говорить о грехах и о том, что для избавления общества от скверны требуется что-то вроде… – Она внезапно умолкла. Потом, облизнув губы, добавила: – Мне показалось, слишком уж пылко говорил он об общественных пороках.

«Хорошая актриса, – промелькнуло у Брэнда. – Очень даже талантливая». Однако Донован нисколько не сомневался: Уиллоу лжет, как лгала и несколько дней назад в кабинете Роберта. Она не навещала вдову Чарлза – уж это Брэнд знал наверняка. И в тот раз она так же облизнула пересохшие губы… Привычка, которая почему-то не проявлялась в других ситуациях.

Так, значит, она собиралась одурачить его! Рассчитывала, что он, увидев ее розовый язычок, очарованный чуть припухшими губками, не придаст значения лжи, слетающей с этих соблазнительных уст.

Не выйдет! Он, Брэнд Донован, не из тех, кто попадается на удочку обольщения.

– Вы что-то скрываете, – сказал он.

Уиллоу тотчас же оторвалась от бумаг. Глядя Брэнду в глаза, проговорила:

– Не понимаю, о чем вы. – Кивнув на папку, добавила: – Лучше бы помогли просмотреть! Наверняка в своих записях Чарлз упоминал Вирджила Чатема.

«Хитрый ход», – усмехнулся про себя Брэнд. Он пересел на низкий дубовый столик напротив дивана и пристально взглянул в лицо Уиллоу.

– А если я признаюсь, что предпочитаю смотреть на вас?

Она в смятении подняла голову, и Брэнд заметил, что ее аметистовые глаза прищурились, а губы чуть приоткрылись.

– Вы прекрасны, – продолжал он. – Одно удовольствие вами любоваться!

Сердце Уиллоу сжалось от недобрых предчувствий. Стараясь не смотреть на Брэнда, она сказала:

– Если вы собираетесь снова соблазнять меня, чтобы затащить в постель, боюсь, это плохо кончится.

– Знаете, не уверен, что именно мне в тот раз принадлежала роль искусителя, – усмехнулся Брэнд. – Но даже если так, сейчас у меня совсем другие цели. – «Пока что», – мысленно добавил он. – Постоянно ловлю себя на том, что изучаю черты вашего лица. И постепенно учусь читать ваши мысли.

Уиллоу невольно вздрогнула и судорожно сглотнула.

– Так вы собираетесь мне помогать? – спросила она. – Или будете сидеть здесь всю ночь и таращиться на меня своими… коровьими глазами?

«Коровьими»?.. Такого про себя Брэнд еще ни разу не слышал. Почему эта женщина позволяет себе подобные дерзости?

– Я непременно помогу вам отыскать упоминание о Чатеме, – сказал он. – Только сначала хочу сообщить: наблюдая за вами, я начал замечать некоторые… интересные особенности.

Уиллоу вспыхнула и тотчас же снова склонилась над папкой.

– И что же вы заметили? – спросила она.

– Крошечную родинку у верхней губы и едва приметный шрам над правым виском. – Брэнд сделал паузу и увидел, что Уиллоу вся обратилась в слух. – Кроме того, – продолжал он, – я научился распознавать по вашему лицу, когда вы лжете.

Уиллоу вновь облизнула губы, и Брэнд вдруг почувствовал, что ему ужасно хочется впиться в них поцелуем.

– Я не лгала, – ответила она. Ее густые ресницы дрогнули, и в тот же миг глаза словно прикрылись кружевной вуалью. – Но если бы… Если даже в моих словах была ложь, как вы могли догадаться об этом?

Снова перебравшись на диван, Брэнд придвинулся поближе к Уиллоу. Потом еще ближе и еще, пока не услышал ее прерывистое дыхание, пока не ощутил прикосновение алого шелка к своей груди и не почувствовал сладковатый аромат ее духов.

Губы Уиллоу раскрылись ему навстречу, и Брэнд заметил, как вздымается ее грудь. В следующее мгновение он склонился над ней и, как бы отвечая на только что заданный вопрос, осторожно провел языком по ее губам.

Уиллоу замерла, затаила дыхание. Она прекрасно знала, что не сможет воспротивиться, если Брэнд проявит настойчивость, и поэтому отчаянно боролась с собой. «Беги, беги от этого человека, – приказывала она себе, – нельзя позволять ему даже думать о близости». Но ноги ее вдруг стали словно ватные; она смотрела, как губы Брэнда неумолимо приближаются… и не могла даже шевельнуться. Сейчас! Сейчас он поцелует ее, и тогда все пропало.

Пытаясь овладеть собой, Уиллоу прикрыла глаза, но это не помогло. И вот что-то влажное и теплое коснулось ее нижней губы, и в тот же миг все ее страхи исчезли – она забыла о них, как забыла обо всем на свете. Кровь ее, подогреваемая близостью этого мужчины, казалось, превратилась в кипящую лаву. Уиллоу вся пылала, сгорая в огне страсти.

Наконец веки ее приподнялись, и она увидела перед собой сверкающие глаза Брэнда; причем во взгляде его было что-то хищное.

Брэнд же провел кончиком языка по ее нижней губе, затем по верхней, потом вдруг отстранился и заглянул ей в лицо.

Уиллоу смотрела на него в изумлении. Если он хочет поцеловать ее, то почему медлит? Она вновь прикрыла глаза и затаила дыхание, предвкушая, как губы их вот-вот сольются в поцелуе. Волна желания захлестнула ее, и она уже приготовилась устремиться навстречу Брэнду, чтобы раствориться в море блаженства.

Секунда проходила за секундой, и вдруг Уиллоу почувствовала, что Брэнд немного отодвинулся. Ее словно ледяной водой окатили. Она сомкнула губы, расправила плечи и пристально посмотрела на Брэнда. «Только бы он не заметил разочарования на моем лице», – промелькнуло у нее.

– Так что же заставило вас заподозрить меня во лжи? – проговорила Уиллоу и не узнала собственный голос.

Брэнд усмехнулся:

– Одна интересная особенность. Присущая только вам и обнаруженная мной совсем недавно.

Она смерила его презрительным взглядом.

– Когда вы говорите неправду, то облизываете губы, – продолжал Брэнд. – Конечно, это очень возбуждает, но нисколько не меняет сути дела. – Он погладил ее по волосам. – В кабинете Роберта вы сказали, что были у вдовы Чарлза и там раздобыли копии документов. Мы оба знаем, что это обман. Именно тогда я впервые заметил, как скользит ваш розовый язычок по пересохшим губам.

Брэнд ослепительно улыбнулся.

– Вы очень талантливы, Уиллоу. И думается, что без этого маленького недостатка вы станете работать еще лучше.

Она не ответила. И не знала, соглашаться или спорить. Не ужасно ли, что Доновану удалось разгадать то, что не удавалось раньше никому?!

Но если она действительно облизывает губы, когда лжет, то в дальнейшем ей следует быть осторожнее. Никто не обличал ее во лжи, пока это не сделал Брэнд. А она-то по наивности считала себя непревзойденной актрисой, полагала, что может насочинять массу историй и выдать их за правду! Сколько раз ей приходилось прибегать ко лжи во спасение или просто так – лишь потому, что говорить неправду было проще… или веселее.

– Так вот, теперь, когда мы установили, что вы говорили неправду, – продолжал Брэнд, – думаю, настало время сказать правду про Вирджила Чатема. Что же в поведении этого человека заставило вас думать о нем как о возможном убийце? Неужели вы заподозрили его лишь потому, что он оправдывал убийства несчастных женщин?

Глаза Уиллоу превратились в узкие щелки. Ногти почти до боли вонзились в ладони. Она раскрыла рот, собираясь дать достойный ответ, но язык – предательский язык! – уже коснулся уголка рта. Брэнд усмехнулся; казалось, он только этого и ждал.

Проклятие! Значит, он был прав. Она действительно облизывает губы перед тем, как солгать.

Собравшись с духом, Уиллоу снова раскрыла рот – и проклятый язык вновь вылез наружу.

Брэнд рассмеялся.

– Знаете, облизните сначала как следует свои губы, а потом постарайтесь преодолеть себя и все-таки скажите правду.

Это было скорее предложение, чем требование, и Уиллоу, в раздражении передернув плечами, опять уткнулась в бумаги.