Сборник "Братство меча" - Баутина Юлия Владимировна. Страница 24

— Снимайте звенья, — приказал Хорт, опять отступив назад.

Глеб, стряхнув оцепенение, подхватил брошенные было бревна и потащил их прочь с моста. Парой секунд позднее в процесс включился Степаныч. Вован и Игорек засуетились, отдирая набитые в хаотичном порядке доски. Никита держал на прицеле снующих взад-вперед на грани видимости зверей.

— Дострелю, не дострелю? — терзался он сомнениями.

— Навряд ли, — на полном серьезе ответил Хорт. — Но можешь попробовать. В случае удачи у нас будет на одну проблему меньше.

— Эх, была — не была, — Никита нажал на спусковой крючок.

Глухо хлопнула тетива, противоположный берег залаял, захохотал…

— По-моему, промахнулся, — разочарованно сказал ликвидатор, перезаряжая арбалет. — Серый Брат, может, попробуешь? Ты же в темноте лучше видишь.

— Что толку, если даже вижу? — отозвался ведьмак. — Я с этими тягомотинами никогда не дружил, а сейчас начинать не время.

— Н-да, надо было с собой еще Инари позвать, — вздохнул Никита. — Вот была бы артподдержка!

Хорт только поджал губы и никак не прокомментировал высказывание ликвидатора. Хоулеры потоптались по травке и, видимо решив, что здесь им ничего не светит, подались прочь. На берегу остались только два зверя. Они внимательно наблюдали за работой людей, прогуливаясь вдоль кромки воды, но стоило Никите снова вскинуть арбалет, как хоулеры нырнули подальше от берега, в спасительную темноту.

— Ну, скоты, — восхитился Вован. — Пошли окрестности осматривать, а надзирателей оставили на всякий случай. Порой я начинаю их уважать за организованность и отсутствие раздолбайства.

— Вот сейчас заодно и узнаем, есть ли где поблизости переправа или нет, — мрачно пошутил Игорек.

Никто его юмора не оценил, зато темп работы резко увеличился. Вован, ворча, как разбуженный медведь, отдирал доски целыми секциями, конвейер работал бесперебойно, а гора мусора все росла и росла. Хоулеры не давали о себе знать вплоть до того момента, когда были сняты последние балки и сбиты торчавшие из воды, как гнилые зубы, сваи. Только когда завершивший работу отряд, нервно озираясь, заторопился назад к деревне, с противоположного берега раздались кашель и захлебывающиеся подвывания.

— Сообщают остальным, что халява уходит, — предположил Пашка.

— Похоже на то, — согласился Никита.

Временная штаб-квартира ликвидаторов встретила измотанных «диверсантов» аппетитным шкворчанием. Артем и Шурик, малость оправившиеся от тягот пути, решили, что военное положение не повод отказываться от ужина. Проведя краткую разведку местности, они где-то отыскали жаровню, каким-то чудом растопили печку и теперь занимались тем, что приводили оставшееся в сумках мясо в более-менее съедобный вид. За день, проведенный на жаре, дичь приобрела легкий специфический запашок, но этот факт никого не смутил. «Гладиаторцы» и изголодавшиеся ликвидаторы, с которыми наши герои, отвечая на гостеприимство, по-братски поделились запасами продовольствия, растаскивали пропеченные куски мяса из эмалированной миски прежде, чем оно успевало хоть немного поостыть. Вернувшийся отряд живо подсел к общему столу.

— Что так шумно было? — прошамкал Михалыч с набитым ртом. — Успели с кем-то схлестнуться?

— Чуть было не дошло до драки, — отвечал Вован, не отставая от шефа. — Эти козлы подоспели как раз тогда, когда мы с дюжину звеньев сняли. Допрыгнуть еще можно было, ну, один и попытался…

— И что?

— Хорт его разделал по-свойски. После этого остальные поняли, что на мост лучше не соваться.

— Много их там?

— Нам хватит. А поштучно не считал — слишком темно на улице.

— Двадцать один, — подал голос ведьмак.

— Это с тем, который сейчас в реке купается? — уточнил

Никита.

— С тем было двадцать два.

Михалыч задумчиво уставился в засиженный мухами дощатый потолок.

— Двадцать один, говоришь? Крупная стая. А нас восемь, да еще Инари девятая… Это по два-три зверька на душу приходится? Ну, если они найдут-таки переправу и подойдут днем, я бы сказал, что все не так страшно, как поначалу кажется.

— Только и остается надеяться, — хмыкнул Ленька. — Потому что если они окажутся здесь до рассвета, против них можно будет выставить только двух ведьмаков. Остальным лезть в драку в кромешной тьме равносильно самоубийству.

— А зачем выбираться наружу ночью, если можно подождать до утра? — удивился Иван.

— Незачем, — отозвался Игорек. — Если хоулеры сами внутрь не полезут. А они могут, они — ребята настырные и быстро кумекают, где что плохо прикрыто.

Дверь, завешанная тряпьем, распахнулась. Глеб ожидал увидеть ведьмачку, но вместо нее на стертом пороге возник еще один из ликвидаторов.

— Опаньки, — возмутился он. — Хаваете здесь, понимаешь ли, а про нас и не вспоминаете! Требую материальной компенсации.

— Подваливай, — благодушно махнул рукой Петрович и пододвинулся в сторону, освобождая место.

— Инари там? — спросил Глеб у ликвидатора.

— Угу, — кивнул тот, внимательно посмотрев на парня.

«Гладиаторец» тихонько покинул остальную компанию и проскользнул в комнату, притворив за собой дверь. Внутри было темно. Глаза не сразу привыкли к колеблющемуся сумраку, потом вокруг темными силуэтами начала проступать скудная обстановка: старенький гардероб, две кровати — по одной у ближней и дальней стены, стол, вокруг него табуреты, на стене по левую руку — зеркало, тоже отчего-то завешенное тряпкой, еще какие-то занавески… Ведьмачка сидела на ближней кровати, забившись в угол, под киотку с шитыми гладью рушниками.

— Дремлешь?

— Уже нет.

— Там ужин в полном разгаре. Не хочешь поесть?

— Нет. У меня и своих запасов хватает. Ходили мост разбирать?

— Угу. Слышала, да?

— А как же. Такого грохота, треска и воя только глухой не услышал бы. Я так думаю, на хоулеров вы успели полюбоваться. Понимаете теперь, отчего я вас в деревню торопила?

— Понимаем, — согласился Глеб, оседлав один из табуретов. — Во всяком случае, мы с Пашкой это прочувствовали. Как остальные, не знаю…

«Гладиаторец» примолк, но ведьмачка тоже молчала, не собираясь поддерживать разговора. Кажется, ее настроение опять оставляло желать лучшего.

— Инари… или ты все-таки Энар? Как тебя звать-то на самом деле?

— Без разницы. Это одно и тоже имя. Просто Энар — полный мужской вариант.

— А Инари — женский?

— Нет, это дружеское обращение. Женское имя было бы Инорэль, но только, умоляю, не надо ломать язык. Тем более что я эту версию все равно терпеть не могу. Я была Энар с самого начала, и это меня вполне устраивает. А если тебя беспокоит, как меня называть, лучше все-таки остановимся на Инари. Надеюсь, что врагами нам стать не суждено. Ну, кажется, я тебя совсем поставила в тупик, — в голосе ведьмачки вдруг промелькнула улыбка. — Что-то меня потянуло на уроки эльфийского языка. Извиняюсь.

— Ничего страшного, — заверил ее Глеб. — Как-нибудь переживу. Знаешь, Инари, о чем я спросить хотел? Все эти чудища, на которых мы здесь насмотреться успели: ослизни, кикиморы, хоулеры… Что они такое? Откуда взялись? Ведь раньше-то никто ни о чем подобном не слышал.

— А почему ты думаешь, что о них не слышали? Другое дело, тот, кто про них знал, не бежал повествовать об этом на каждом углу. Местное население, например, прекрасно знает, что творится в окрестных лесах, куда и когда можно ходить, а куда и когда нельзя. Вован же вам только что рассказывал, как их здесь обучали пользоваться мечами и самострелами.

— То есть, ты хочешь сказать, что это зверье уже давно известно?

— Очень давно, можешь мне…

Инари осеклась, потому что дверь резко толкнули, и в комнатку с кухни ввалился Иван.

— Надеюсь, я не помешал интиму? — поерничал он, приметив две тени в углу.

— Ничуть, — хмыкнула ведьмачка. — Присоединяйся, третьим будешь.

— У нас тут как раз семинар начинается, — пояснил Глеб, — по поводу тех монстрил, что снаружи разгуливают.

— Во, у дураков и мысли одинаковые! — обрадовался Иван, опускаясь на край кровати. — Я же как раз за тем сюда и отправился. Пашке, я погляжу, и в той компании хорошо. Молодежь расползлась по углам и тихо дрыхнет. Кустов дуется на всех сразу и каждого в отдельности, так что его я даже приглашать не стал. Но лично мне, пока стоит затишье, хочется малость подразобраться в том, что вокруг происходит.