Почти невеста - Фэйзер Джейн. Страница 71

– Простите меня, мадам.

Он изъяснялся на родном языке. Голос его был чуть громче шепота.

– Не говорите, если вам трудно, – ответила Арабелла по-французски и села на соседний стул.

Он махнул рукой Кристофу, который пояснил по-английски:

– Клод владеет только французским, мадам, хотя немного и понимает английский. Он содержался в тюрьме Ле Шатле, ваша светлость. Милостью Божьей его выпустили несколько дней назад, а друзья помогли ему устроиться на корабль, отплывавший из Гавра.

– Только благодаря помощи моих добрых друзей, Бог едва ли имеет к этому отношение, mon ami. – В голосе его слышалась горечь. – Бог отвернулся от нашей страны.

Казалось, это усилие истощило его. Глаза его закрылись. Арабелла размышляла, как повернуть разговор в нужное ей русло, но тут Кристоф пришел на помощь:

– В Ле Шатле мой друг познакомился с женщиной… с леди. Возможно, она как раз та, которой вы интересуетесь, ваша светлость.

Арабелла подалась вперед, не сводя глаз с Клода:

– Графиня де Вильфранш?

Он слабо кивнул:

– Думаю, да, мадам. Конечно, в тюрьме нет имен, только номера. Но однажды…

Он снова жестом обратился к Кристофу.

– Клоду тяжело говорить, ваша светлость. Я перескажу вам то, что он сообщил мне. – Арабелла кивнула, и он продолжал: – Эта леди была в Ле Шатле много месяцев. Ее очень полюбили узники. Она умеет выхаживать больных. Поэтому тюремщики оставили ее в покое и даже иногда позволяли ей заботиться о заключенных мужчинах. Однажды она пришла помочь одному узнику, и Клод узнал ее. Его семья принадлежала к крестьянам графов де Вильфранш в их загородном имении, а Клод работал подмастерьем серебряных дел мастера.

Графиня была очень добра к нему. Она давала ему много работы.

Он указал жестом на Клода, который с усилием попытался продолжить рассказ:

– Я бы не узнал госпожу, так она изменилась… – Он умолк и покашлял в платок. – Но у нее есть примета. Белая прядь волос.

Арабелла прерывисто вздохнула. Это была примета Фортескью.

– Вы это видели?

Он кивнул:

– Ее волосы теперь не такие красивые, как были прежде. Они поседели, но серебряная прядь все еще заметна. Я узнал бы ее где угодно.

Казалось, этот разговор отнял у него последние силы. Кристоф сказал:

– Похоже, что миледи, если это действительно графиня, долго пробыла в тюрьме. – Внезапно его ноздри раздулись. – Должно быть, это ирония, что мы разрушили Бастилию и выпустили ее узников, а потом создали дюжину бастилий вместо одной, где человек может исчезнуть без следа… до тех пор, пока смерть не освободит его.

– Как она выжила? – спросила Арабелла скорее себя, чем своих собеседников.

Оба мужчины пожали плечами очень галльским жестом.

– Некоторым художникам удалось избежать гильотины, – сказал Кристоф. – А после того как казнили Робеспьера, многие граждане стали питать отвращение к кровопролитию. Возможно, графиня оказалась в тюрьме уже к концу Террора и, забытая, так и осталась там.

– Там много таких, как она, – снова подал голос Клод. – Семьи и друзья считают их погибшими, и нет возможности передать им весточку из тюрьмы. Меня разыскал друг.

– Как вам удалось бежать? – спросила Арабелла.

Она все еще сидела, подавшись вперед, не отрывая взгляда от его лица.

Он снова пожал плечами:

– Деньги, мадам. Народная полиция берет деньги, если их достаточно. Нет настоящего начальства, которое ведало бы заключенными. Большей частью их имена забыты, потеряны для мира. А взятка нужному человеку дает им возможность выйти на волю.

Арабелла погрузилась в молчание. Джек говорил Джорджу, что его сестра мертва. Он считал, что не смог спасти ее, в то время как помог столь многим. Но не ошибся ли он? В таком бедламе могло произойти что угодно. Она знала случаи, когда одних людей принимали за других, и те шли на гильотину вместо своих друзей. Когда резня идет беспорядочно, то можно проскользнуть в щель. И люди слишком напуганы, чтобы заявить о своем существовании. Они считают, что для них будет лучше, если их сочтут мертвыми.

– Я не знаю, как вас отблагодарить за ваши новости, – сказала она наконец.

Мысль о сестре Джека, да и вообще о ком бы то ни было, томящемся в аду темницы, не будучи в состоянии дать о себе знать семье, понимая, что близкие считают тебя мертвым, наполняла ее ужасом.

– А теперь скажите, как я могу помочь вам, месье Фламан.

Она посмотрела на Кристофа.

– Деньгами, убежищем, медициной?.. Ваш друг нуждается во враче. Позвольте мне помочь ему.

– Клод остановится у меня, – сказал Кристоф. – Я располагаю достаточными средствами, чтобы содержать его, но благодарю вас за ваше предложение, ваша светлость.

– Но доктор… лекарства… – повторила она. – Пожалуйста, разрешите мне прислать доктора, чтобы он его обследовал.

– У нас есть свои доктора, мадам. Мы присматриваем друг за другом.

Он поднялся со стула и помог встать месье Фламану.

– Вы уже и так были очень добры. Когда Клод сможет работать, тогда, возможно, вы посодействуете, чтобы найти для него покровителя. Он весьма искусный серебряных дел мастер.

– Да, конечно, – ответила Арабелла, зная, что этот день никогда не наступит.

Клоду уже не суждено снова приняться за работу.

– Но если вы будете в чем-нибудь нуждаться, пожалуйста, обращайтесь ко мне.

– Merci, madame.

Он поклонился и повел своего друга из комнаты.

Арабелла осталась стоять посреди будуара, обняв себя за локти, пытаясь решить, что делать дальше. Джек должен немедленно отправиться в Париж. Нужно узнать, действительно ли эта женщина была его сестрой. И если это так, необходимо заплатить за ее свободу. Любым способом он должен помочь ей выбраться из этой адской дыры. Но Господи, если это действительно Шарлотта, то как он примет известие о том, что она томится во французской тюрьме, а он даже не знает об этом? Она страдала, а он ничего не предпринимал, чтобы ей помочь.

Он сочтет это непереносимым. А сказать об этом ему может только она.

– В чем дело? – тихо спросила Мэг, остановившаяся в двери.

Ее лицо и голос были полны беспокойства.

– У тебя ужасный вид, Белла. Что случилось?

Арабелла рассказала ей все. Окончив свое повествование, она почувствовала прилив сил. Ее окрылила надежда. Если в судьбе Шарлотты виновно его незнание, то, возможно, после первого потрясения новость придаст ему сил. Он спасет ее, привезет домой, в лоно семьи, и долгий кошмар окончится.

– Мне надо немедленно разыскать Джека. – Она шагнула к двери. – Пошли кого-нибудь к леди Бьючемп, чтобы сообщить ей, что сегодня я не смогу ее принять. И не можешь ли ты распорядиться, чтобы Луи уложил вещи герцога? Его не будет по крайней мере с неделю.

– А как насчет тебя? – спросила Мэг, следуя за Арабеллой в холл. – Не сказать ли Бекки, чтобы она упаковала и твои вещи?

– Не знаю, – ответила Арабелла. – Все зависит от того, как Джек примет это известие. – Она скривила рот в невеселой усмешке. – Возможно, он пожелает расстрелять гонца.

Она поспешила в холл и подошла к дворецкому:

– Тидмаус, где его светлость?

– У мэтра Альбера, ваша светлость, – сообщил ей дворецкий.

– Кто он и где его найти? – спросила она нетерпеливо.

– Он преподаватель фехтования, мадам, – сказал Тидмаус. – Его можно найти на Элбермарл-стрит в доме семь. Так мне кажется.

– Благодарю вас. Пошлите кого-нибудь в конюшню за моей лошадью и за лошадью герцога тоже. Я хочу, чтобы их привели через пять минут.

Она сбежала вниз по ступенькам, оставив дворецкого в недоумении, вызванном этими стремительными распоряжениями. Обычно госпожа была деликатной в разговорах с ним и старалась не ранить его гордости.

Арабелла позвонила, вызывая Бекки, потом принялась освобождаться от своего утреннего платья, грубо дергая застежки. Она как раз вытаскивала из шкафа амазонку, когда поспешно вошла ее горничная.

– Помоги мне с этим, Бекки. – Она втиснула руки в рукава амазонки. – Поскорее!