Край белых птиц (СИ) - Романовская Ольга. Страница 43

В кабинете повисло тягостное молчание. Её нарушил Крегс. Он предложил осмотреть место обнаружения мага и попытаться по характеру повреждений и косвенным признакам определить количество и силу нападавших. Магистр магии кивнул и назвал идею здравой.

— Но это я хотел услышать не от вас, а от этого олуха, — он указал на капитана Ангуса. — Белую стражу ожидает переаттестация.

Тот вздохнул, но оправдываться не стал: кому интересно, сколько он не спал?

Лес возле замка Серано оказался светлым, с редкими островками густого кустарника. Глядя на него, сложно было поверить, что здесь кого-то убили. Между тем на примятой траве всё ещё лежало тело несчастного мага. Его не убрали, ожидая прибытия Магистра магии. Рядом дежурили солдаты, опасливо поглядывая по сторонам. Двое их товарищей сгинули, прочёсывая лес, и служивые опасались той же участи. После отъезда единственного оставшегося в живых мага в округе и вовсе стало тоскливо, поэтому солдаты искренне обрадовались появлению столичной делегации.

Глаза убитого были широко распахнуты, в уголке рта запеклась кровь. Одежда обожжена, на груди расплылось чёрное пятно, от которого лучами расходились синие вспухшие вены. Окоченевшие пальцы сжимали сломанную волшебную палочку.

Магистр магии осторожно приблизился, сделав другим знак обождать в сторонке: он опасался ловушки. Граф Саамат не понаслышке знал о коварстве обращённых. Они могли оставить «сюрприз», который не реагировал бы на обычных людей, но причинял вред волшебникам. Никто ведь не касался убитого, местный маг произвёл лишь беглый визуальный осмотр.

Граф Саамат осторожно коснулся убитого посохом, а затем тщательно проверил каждый дюйм пространства вокруг. Не обнаружив ничего подозрительного, он опустился на колени перед мертвецом. Растопырив пальцы, Магистр магии накрыл ладонью пятно, нахмурил брови и закусил губу.

— Вот, полюбуйтесь, господа, — обратился он к полчинённым, — заклинание запредельного уровня, пятнадцатого, сплетение человеческой и демонической магии. Смерть мгновенна. Сердце взрывается, не выдержав внутреннего давления, вены вспучиваются и проступают сквозь кожу. Обратите внимание на характерный рисунок — он чем-то напоминает рисунки после поражения молнией. А теперь перевернём убитого и осмотрим место выхода заклинания. Оно отмечено неправильной шестиконечной алой звездой. Запомните и если увидите, знайте — демон наделил мага собственной силой. Такие обращённые намного сильнее и опаснее просто порабощённых.

Ближе всех к убитому подошли Шардаш и Савертин. Позабыв о недавней ссоре, они с интересом разглядывали «почерк» обращённого.

Профессор принюхался и заверил — след убийцы взять сможет.

— Он наследил, — осклабился Шардаш, — в карманах рылся. Забрал ключи или пластину. Полагаю, к герцогу Серано скоро нагрянут гости.

— Почему гости? — нахмурился Магистр магии.

— Потому что их двое. Один убивал, второй страховал, стоял вон там, под клёном, — профессор указал нужное дерево. — И это женщина, милорд. Вернее, была до обращения женщиной.

Солдаты испуганно переглянулись и отошли подальше от опасного клёна.

Граф Саамат, бормоча проклятия в адрес парочки убийц, встал и дал возможность коллегам осмотреть место преступления. Шардаш обнюхивал одежду, надеясь ещё что-то узнать о перерождённом. Савертин же извлёк розоватое стекло и приложил к губам покойника — оно почернело.

— Милорд, он переносчик, — обеспокоенно обернулся Хлодий к Магистру магии. — «Падучая болезнь». Солдат убили вовсе не обращённые. Не удивлюсь, если и осматривавшего тело мага постигнет та же участь.

Крегс, граф Саамат и Шардаш переглянулись и, не сговариваясь, отправились на поиски воды. Отсроченное проклятие — вещь серьёзная, с ним лучше не шутить.

Савертин не сомневался — коллеги справятся. Все — квалифицированные маги, зачаруют воду правильно и нейтрализуют действие «Падучей болезни». Проклятие получило название вовсе не за сходство с эпилепсией, а за то, что человек жил привычной жизнью, а потом падал замертво. Белки наливались кровью, выдавая неестественную смерть.

«Падучая болезнь» относилась к третьему классу проклятий отсроченного действия. Обычно время между поражением и гибелью жертвы не превышало суток и зависело от ряда факторов, самые главные из которых — защитные силы организма и развитость магического дара.

Проклятие накладывалось на предметы и передавалось тактильным — без катализатора, и воздушным путём — с катализатором. Радиус поражения не превышал пары десятков дюймов у самых могущественных магов.

В данном случае применили катализатор средней мощности.

— А нам, нам ничего не грозит? — решились обратиться к Савертину встревоженные солдаты.

— Если не подходили, то не грозит, — не отвлекаясь от работы, ответил Хлодий.

Он старательно вычленял с кожи и одежды убитого нити плетения проклятия и уничтожал их.

Очистив поверхность, Савертин нагрел воздушной палочкой воздух и пустил по нему магический разряд. Что-то громко взорвалось, и Хлодий с облегчением выдохнул: все составляющие проклятия нейтрализованы. Оставалось только очистить пространство вязью рун.

Когда вернулись остальные, Хлодий уже закончил и отправился снимать проклятие с себя.

Магистр магии дождался подчинённого, а после попросил Шардаша вывести на след обращённых. Граф Саамат полагал — чем раньше принять бой, тем меньше будут потери. Сил достаточно, задача не казалась невыполнимой.

Профессор замер на развилке: обращённые разделились.

— Женщина в замке, — сообщил он. — Не хочу пугать, но она может быть причастна к исчезновению его величества. Думаю, на месте я бы смог разобраться…

Граф Саамат задумался и выбрал спасение монаршей четы. Он рассудил, что обращённые маги работали в паре, и один непременно выведет на другого.

Маги не воспользовались пространственным коридором: никогда не знаешь, что встретишь по ту сторону. Шли быстро, благо лес позволял — чистый, без бурелома. Наконец показался замок. Мало что осталось от его былой крепостной мощи: оконные проёмы расширили, ров засыпали, внешние стены перестроили, дабы превратить грозную твердыню в уютный дом.

Во дворе толпились люди — поисковые команды, организованные герцогом Серано. Сам он стоял тут же, бледный, встревоженный. Чуть поодаль, на лестнице, замерла его супруга. Она первой заметила графа Саамата и, позабыв об этикете, с радостным криком бросилась ему навстречу.

Замок жил в страхе: то здесь, то там не досчитывались человека, поэтому люди старались не оставаться одни ни на минуту, везде держались вдвоём-втроём.

Магистр магии поздоровался с герцогом и герцогиней и попросил показать королевские покои. Провожать его отказались, лишь указали направление: именно в той части замка творились страшные, таинственные вещи.

Граф Саамат пристально всматривался в каждую вещицу, встречавшуюся на пути. Он не выпускал из рук волшебную палочку, превратив воздух в зеркало витавших в нём аур. За Магистром магии тенью следовал Шардаш, готовый в любой момент предупредить об опасности.

Савертин шёл третьим. Он то и дело останавливался и рассматривал подозрительные предметы через специальное стекло. Простейшие проклятия Хлодий видел без него, но обращённый маг вряд ли воспользуется подобными.

Крегс замыкал процессию. От него не укрылись знаки, которыми обменивались Магистр магии и профессор. Они указывали на то, что эти двое раньше работали в паре.

Директор угадал: на Метиле, в далёкой негостеприимной Ветрувии магам пришлось сообща сражаться против клана Шагающих по воде.

— Милорд, — тихо позвал Савертин, замерев у рамы портрета дамы в горностаевых мехах — одной из прежних правительниц Лаксены.

— Она, — принюхавшись, подтвердил Шардаш, первым оказавшись у картины.

Хлодий ухватил его за руку, не позволил дотронуться до рамы и оттолкнул. Профессор не обиделся, понял — там что-то не так.

Воздух полыхнул, паутина изумрудных энергетических нитей зазвенела и заискрилась. За ней обнаружились остатки пространственного коридора.