Тени ледяной пустоши (СИ) - Христова Александра. Страница 3

Осторожно встав на ноги и поморщившись от резанувшей спину боли, оглянулся... и побрел, куда глаза глядят. А смысл выбирать направление, если вокруг одно и то же - неживые снега?

Тогда я еще не осознавал - не мог осознать! - насколько я ошибся, решив, что ледяные пустоши мертвы. О, нет, пустоши просто кишат жизнью! И мне невероятно, немыслимо повезло, что я очнулся на границе угодий двух стай. Очутись я неподалеку от логова - меня бы разодрали на куски и съели прежде, чем я бы пришел в себя. И сил, чтобы защитить себя, у меня бы просто не хватило. Но нет - мое вывернутое наизнанку везение в кои-то веки сработало как надо, и я не только появился в пустошах на границе, но еще и пошел вдоль нее, а не забрел вглубь угодий стаи. В противном случае моя жизнь была бы очень короткой и насыщенной, а свой последний приют я бы обрел в желудках местных тварей.

Кстати о желудках. Как же пить охота... И жрать. Буквально до потемнения в глазах!

Не замедляя шага, сгреб немного ослепительно-белого снега из ближайшего сугроба и запихнул его в рот. Бррр... Холод-д-дно. В голове тут же всплыли воспоминания о вечно преследующих меня даже после поедания простейшего мороженого ангинах. Нда... Если я сейчас заболею, то протяну ноги со стопроцентной вероятностью - лечить-то тут некому! Но уж лучше так, чем слушать вопли судорожно сжимающегося желудка. Сколько же я провалялся, что организм так требует еды?!

А... Какая разница-то? Сколько я еще тут протяну - без еды, без магии, в мертвой ледяной пустоши? Сутки? Хаидэ? Сколько? Холод мне не грозит, значит... голод? Так сколько мне понадобится, чтобы, обессилев, свалиться по дороге в никуда?!

Снег, снег... Повсюду один снег! Море снега, белого, как погребальный саван. Знатная у меня будет могила: огромные льды вместо саркофага и бездушные звезды вместо венка. Вот только хоронить меня будет некому - вокруг никого.  Вообще никого. Даже Миледи, и та осталась в другом мире. Там, где тепло и солнце. Где цветут цветы, живут эльфы и сильфы, беснуется брошенный мной возле портала княжич и где... дом?

Интересно, а когда я умру, Миледи останется жить? И если да, то в каком виде? В качестве летучей мыши-вампира? А кто ее тогда кормить будет?

Замерев на полушаге, я несколько иссов тупо разглядывал созданную моим больным воображением бредовую картинку брезгливо морщащейся, но исправно лакающей кровь из надрезанного запястья почему-то князя Миледи, а потом, истерично расхохотавшись, повалился в ближайший сугроб.

Ржал я долго, буквально до слез, с истеричными всхлипами и подвываниями, катаясь по снегу и дрыгая ногами. Нет, краем разума я понимал, что у меня началась самая настоящая истерика и что необходимо успокоиться, чтобы не терять зря силы... Но остановиться не мог, выплескивая в нервном хохоте весь скопившийся ужас и напряжение от безысходности моего нынешнего положения.

Отсмеявшись, протер лицо колючим сухим снегом, заставил себя встать (правда, ноги при этом дрожали и подкашивались) и, отряхнувшись, побрел дальше, скалясь в полубезумной улыбке в ответ на холодное сияние равнодушных звезд.

Сдохну? Наплевать! Не в первый раз мне встречаться с леди Смертью. Знакомы уже! Леди, вы помните меня? Вы когда-то забрали меня из родного мира, а я ускользнул из вашей хватки и очнулся уже в Аалее. Помните? По-о-омните. Такое не забывается, верно, леди? Может, тогда сделаете мне скидку, как постоянному клиенту, и воскресите вне очереди, вернув в Аалею после моей гибели здесь? Да, я хам, наглец и просто обаятельная сволочь! Но это не мешает мне быть занозой в вашей очаровательной заднице, верно?..

...Из этого подобия бреда меня вырвал странный, невозможный в этих местах звук. Живой звук. Почти позабытый, но от этого еще более неожиданный.

Со стороны особо большого сугроба послышалось тихое, но от того не ставшее менее заметным жалобное поскуливание щенка.

Откуда?!!

Я застыл, словно меня уже заковали в ледяной саркофаг - даже ногу не опустил. А потом осторожно, крадучись, приблизился к огромному сугробу, из-за которого доносился скулеж, и снова замер.

Живые? Но как? В этом ледяном мире не может быть жизни по определению! Тогда кто? Несчастное животное, по ошибке попавшее сюда из какого-то мира? Ловушка? Что это?

Я тихо хмыкнул. Даже если за сугробом и ловушка, то у меня все равно из оружия при себе только клыки и когти: от мелочи какой отобьюсь, но более крупный хищник меня просто нарежет на серпантин и не поморщится, подойду я к нему или нет. Так какая разница?..

С этими мыслями я обошел кучу снега... и с изумлением уставился на трех сбившихся в кучу белоснежных псов. Хороших таких псов. Больших, со среднего сенбернара размером. С оригинальным украшением в виде серебристо-белых, круто загнутых назад рогов на головах... Вернее, рожек. Ибо псы эти были еще щенками! Большие лапы, мягкий взъерошенный пушок вместо нормальной шерсти, полуслепые глазки и жалобное щенячье поскуливание ясно свидетельствовали в пользу моего предположения.

Ми-илые детки, ага... Особенно хороши коготки на лапках и выпирающие из-под верхней губы клыки, аки у тигра саблезубого... Просто очаровашки, что еще сказать?

Та-а-ак... Ходу, ходу отсюда... Если это щенки, то мне бы очень не хотелось повстречаться с их мамашей, которая наверняка бродит где-то рядом - не могла же она бросить еще молочных щенков! Уж больно размеры у песиков... впечатляющие. Не каждая псина моего родного мира может похвастаться такими габаритами. А тут - щенки.

Замереть. Осторожно, медленно-медленно отступить назад на несколько шагов. И тихонько выдохнуть - пронесло. Не знаю, что это за твари такие, но что-то мне совсем не хочется знакомиться с ними поближе. Вот ни капельки. Так что лучше я обойду диковинных щенят по широкой дуге и тихо возрадуюсь, что они меня не учуяли.

Ну да, ну да. Когда это мне так везло? Чтобы я, да не вляпался с размаху и по самые уши в большую кучу... того самого, ароматно пахнущего? Не бывать этому!

Не стоило мне передвигаться спиной вперед, ох как не стоило - даже если это всего каких-то несколько несчастных шагов. Особенно с моей координацией движений... Ибо я просто не мог не запутаться самым обидным образом в собственных ногах и крыльях и со вскриком приземлиться на спину!!

Щены, разом прекратив возню в куче, дружно замерли, настороженно принюхиваясь, а затем стремительно рванули ко мне. Разумеется, унести ноги я не успел. Да что там! Единственное, что я смог сделать - это отмахнуться рукой от одной из тварей, распарывая ей шкуру и отбрасывая в сторону, да прикрыть ладонью другой руки глаза, спасая их от когтей.

И вот кто мог знать, что казавшиеся такими агрессивными твари первым делом кинутся меня вылизывать! Даже подранок - и тот, собрав лапы в кучу, подковылял ко мне и с жадным урчанием принялся терзать мою измазанную в полузасохшей крови рубашку.

"Надо было с собой той кровавой каши взять", - мелькнула у меня совершенно бредовая мысль. Сказать, что я обалдел - это не сказать ничего. Я-то приготовился к бою не на жизнь, а на смерть, а мне тут сеанс умывания устроили! Впрочем, расслабляться я не спешил. Мало ли - сейчас-то щены лижутся, но кто знает, что взбредет в их рогатые головенки через мгновение?

Убедившись, что больше на моем лице, руках и одежде вкусной крови не осталось (что верно, то верно - вылизали меня на совесть!), щены не менее тщательно умыли подранка, а потом уселись в рядок чуть в стороне и дружно уставились на меня тремя парами серо-серебристых, неожиданно ставших на удивление ясными глаз.

- Все, обед закончен, - буркнул и наконец-то смог встать на ноги. Потянулся, разминая крылья, протер снегом обслюнявленное лицо и крылья и покосился на внимательно наблюдающих за мной щенков. Ну вот, сделал доброе дело, накормил голодных... А кто меня теперь накормит?

С сомнением поглядел на заволновавшихся щенков, прикидывая степень их съедобности. По моим прикидкам выходило, что мясо этих тварей по годности к употреблению в пищу было где-то между песком и глиной. То есть - несъедобное совершенно. Впрочем, вполне могло быть и наоборот... Но рисковать и отравиться самым обидным образом после того, как выжил, упав в засбоивший портал, я не хотел. К тому же, не хотелось мне их убивать. Мало ли... Да и, казалось бы, давно придушенная жалость подняла голову.