Ворон. Подлинная история лорда Северуса Тобиаса Снейп-Принц (СИ) - Александров Алексей "Vizivul". Страница 80

— Можете на меня рассчитывать, директор, — заверил его я.

— Я знаю, Северус. Ты очень талантливый, ответственный и умный мальчик. У тебя все получится. А я тебе в этом помогу. Это мой священный долг, как твоего учителя и друга твоей матери…

Хороша помощь, — мелькнула у меня мысль. Мелькнула и тут же пропала. Не смотря на все ментальные щиты сейчас не время и не место думать об этом.

— Когда ты планируешь вернуться в школу? В последнее время ты и так много всего пропустил. Профессор Макгонагалл мне даже жаловалась на этот счет. Нельзя же так запускать свое образование!

— Я хотел бы вернуться после рождественских каникул. Сейчас я просто не могу.

— Понимаю, у тебя было трудное время. Смерть близких — это всегда ужасно. Хорошо, я даю тебе освобождение от всех занятий до конца года.

— Спасибо, директор. Вы так много для меня делаете!

— Это мой долг, мой мальчик.

Интерлюдия

Скрежет камней внизу подтвердил, что Снейп покинул башню.

— В следующий раз нужно попробовать что‑то посильней, — пробормотал Дамблдор себе в бороду, вылив остатки фирменного чая в цветочный горшок с худым, тонким ростком непонятного растения. Дамблдор уже и сам не помнил, что это был за цветок. И уж тем более не знал, во что тот превратился после постоянной поливки различными зельями, замаскированными под чай. Чайный сервиз и вазочка со сладостями улетели в шкаф, дожидаться очередной жертвы… ученика.

Покончив с уборкой, Дамблдор расслабленно развалился в своем похожем на трон кресле и весело подмигнул фениксу.

— Как думаешь, дорогая, что из всего рассказанного нашим юным лордом, правда?

Феникс молчал, но директору и не требовался ответ. Оставаясь один на один с собой, директор Хогвартса весьма любил порассуждать вслух. В своих директорских покоях он чувствовал себя в полной безопасности. Возможно, потому что периодически проверял их на наличие следящих заклинаний.

— В лучшем случае он не рассказал нам и половины правды. Мальчик умный, хитрый, весьма одаренный, а потому очень опасный. Он что‑то скрывает. Хотя, почему что‑то? Он скрывает от нас многое, если не все. Хотел бы я знать, кто научил его так хорошо защищать свой разум? — Дамблдор задумчиво погладил свою бороду. — От Эйлин у него талант к зельям и, похоже, к Темным искусствам. Но кто научил остальному? Неужели Волдеморт и вправду нашел себе ученика, а не очередную марионетку? Не похоже это на Тома. Особенно в его теперешнем состоянии, — губы директора исказились в хитрой усмешке. — Но как еще объяснить знания нашего нового друга? Ученик… возможно, очень даже возможно. Слишком много непонятного и странного творится с нашим новым лордом Принцем. И, похоже, Том учит его уже давно. Год, а может и больше. Как же мы это упустили?

Дамблдор стал припоминать все связанное со Снейпом за последний год. В основном это были мелкие стычки с Мародерами. Большинство странностей произошло после летних каникул. Главное событие — признание магией рода. Талантливый, но не более того, полукровка в один миг становится чистокровным лордом — это скорее сюжет для сказки, но нельзя же отрицать очевидное! А вот если предположить, что все это время за ним стоял Волдеморт, то вырисовывается весьма интересная картина.

Директор отлично знал всю несостоятельность притязаний Тома Марволо Реддла на титул лорда и наследника Слизерина. В самом лучшем случае он мог бы претендовать только на наследие рода Мракс, но никак не Слизерин. Том ненавидел свое полумагловское происхождение, но ничего не мог с ним поделать… до этого случая с Северусом Снейпом.

— Темный лорд ищет способ стать чистокровным? — пробормотал Дамблдор, поигрывая палочкой. — И Северус Снейп его первый удачный эксперимент? Над этим стоит подумать.

Феникс расправил крылья и наклонив голову.

— Почему же Северус решил нам открыться? — продолжал рассуждать директор. — Испугался? Метит на место нового Темного лорда и хочет разделаться со старым моими руками? Или Волдеморт затеял что‑то новое и это все просто часть этой новой игры? Тут тоже есть над чем поломать голову. А мы любим загадки. Правда, моя дорогая?

О судьбе Пруэттов Даблдор немного сожалел, но не более чем немного. Их потеря прискорбна — теперь придется поискать кого‑то для грязных дел, но не столь уж и болезненна. Да и братья в последнее время стали приносить слишком много хлопот. Жаль только, что они не успели поделиться результатами слежки. Дамблдор даже не стал спрашивать Снейпа о том, что произошло с братьями. Неизвестно что Пруэтты успели рассказать Пожирателям, но, похоже, Снейп не знает, что они работали на него. И просвещать по этому вопросу Дамблдор его не собирался.

Одни фигуры покинули доску, зато появилась новая — и какая! Дамблдор зажмурил глаза от удовольствия, такой простор для планов и комбинаций давал этот новый Снейп. Был и риск, но кто ничем не рискует, тот рискует всем.

Скормив фениксу горсть ягод, Дамблдор встал из‑за стола и решительным шагом направился прочь из кабинета.

Возможность обретения реального, а не дутого титула лорда Волдемортом, не слишком беспокоила директора. Если подобное произойдет, то он будет даже рад. В последние годы все шло слишком уж гладко. С одной стороны это радовало Дамблдора — расчеты оказались верны. А с другой…

Кошка играет с пойманной мышкой. У мышки нет шансов. В лучшем случае она просто сможет спастись. Подобная игра совершенно неопасна для кошки, а потому пресна и неинтересна.

Победа сладка только тогда, когда противник силен или хотя бы достоин. Борясь со слабаками, глупцами и посредственностями ты рано или поздно сам станешь таковым.

Нет, это прекрасно, когда все идет по четко выверенному и тщательно разработанному плану, но как же это скучно. Северус Снейп внес легкую сумятицу в планы, но и придал противостоянию толику непредсказуемости и даже опасности. Небольшой, но все же, опасности.

Смерть врага далеко не всегда означает твою победу. В противостоянии Великих. А Дамблдор без малейшего сомнения относил себя и в какой‑то степени Волдеморта к таковым. Убийство противника — это лишь последний победный аккорд. Перед этим враг должен быть раздавлен и унижен, а его дело полностью проиграно. Он должен знать, кто и как его переиграл, чтобы поразиться и восхититься величием противника, и осознать собственную ничтожность перед столь могучим умом. Впрочем, последнее необязательно. Достаточно того, что победитель будет считать себя таковым.

Большинство мировых религии считают гордыню одним из самых страшных грехов. Но глупые суеверия маглов мало волновали директора Хогвартса. Тем более эту свою сторону Величайший светлый волшебник современности тщательно прятал от посторонних глаз.

Дамблдор довольно потер ладони. Тихо насвистывая под нос незатейливую мелодию времен своей молодости, он покинул директорскую башню и углубился в хитросплетение коридоров старинного замка. Своенравные лестницы при его приближении застывали в нужном положении. Стайки учеников вежливо здоровались и спешили по своим делам. Директор расточал направо и налево ласковые улыбки. Для некоторых учеников он находил скупую похвалу, кого‑то отечески журил.

Из бокового коридора вышла небольшая группа пятикурсников Гриффиндора.

— А, мисс Эванс, вас‑то я и ищу, — сказал Дамблдор и в очередной раз приторно — ласково улыбнулся.

Конец интерлюдии.

Вода в котелке начала закипать. Порывшись в сумке, я достал кружку и банку с растворимым кофе.

Можно было, конечно, не возиться с огнем и котелком, а сразу создать кипящую воду. Но в таком случае вместо кофе получилась бы малопохожая на него бурда. Казалось бы и там и там просто кипяченая вода. Причем в обоих случаях созданная магическим путем. Только одна была доведена до кипения на огне, а вторая созданная уже кипящей. Но в первом случае мы получаем нормальный кофе, а во втором черт и что. Это один из так толком и необъясненных магических парадоксов. Именно поэтому при готовке пищи магию стараются свести к минимуму.