Схватка с судьбой - Пекальчук Владимир Мирославович. Страница 21

— Ламар, а скажи мне, Древние были могущественные колдуны?

— Конечно, мой юный сир, говорят, им не было равных. Они были способны по своей воле творить моря и горы, вызывать дождь и засуху. Они были могущественны, как боги.

— Ламар, а почему, если они были могущественны, как боги, их победили? Ведь богов-то всего десятка два, а Древних было много. Это Древние должны были победить богов, разве нет?

— Ну, мой юный господин, я всего лишь старый глупый шут. Откуда мне знать? Я услыхал легенды и запомнил, но ведь не я же их сочинил?

— А кто их сочинил? — вопрошал маленький Зерван.

— Люди, — отвечал старый шут.

— А разве не ты говорил, что когда Древних не стало, то людей даже еще не было? И орков, ты говорил, тоже не было. Выходит, люди придумали Древних?

— А помнишь, мой господин, я рассказывал тебе про людей-ящеров? Их тоже не стало очень давно. Но после них остались руины от их сооружений и рисунки на скалах. И потому мы знаем, что люди-ящеры когда-то жили, хоть сами никогда их не видели.

— Конечно, помню! А Древние тоже рисовали на стенах?

— Нет. Не рисовали. Они оставили после себя только Подземелья, и потому раз они есть, то мы точно знаем, что их кто-то построил.

— Тогда откуда известно, что их построили Древние? А может, это ящеры? — допытывался мальчик.

Старый шут улыбался. Он знал — Зервана не унять. Он будет допытываться, пока не узнает все. А сам Ламар всего конечно же не знал.

— Понимаешь, мой юный господин, ящеры строили свои сооружения с помощью инструментов, как рабочие строят замок. Лом, молот, кирка — вот их орудия. И у ящеров были такие. А вот Подземелья построены как-то по-другому. Ящеры не умели так. Значит, их строили Древние.

— А как они выглядели?

— Понимаешь, мой мальчик, никто этого не знает. Мы называем людей-ящеров так, потому что мы знаем, какие они были. Соответственно внешнему виду их и назвали. А какими были Древние, мы не знаем — потому и называем Древними.

— А почему никто не ищет другие следы Древних? Вот ящеры много после себя оставили, и это нашли. А может, Древние тоже оставили после себя что-то кроме Подземелий?

— А потому, что люди глупы, жадны, мелочны, живут сегодняшним днем. Вот были Древние — и не стало их. Вот были люди-ящеры — и не стало их. И вот сейчас есть люди. И людей тоже когда-нибудь не станет.

— Почему?! — испугался Зерван.

— Потому, — вздохнул старый шут, — что те, которых уже нет, тоже думали, что они будут всегда. А потом случилась с ними беда, с которой они не смогли справиться.

— А что это за беда? — допытывался мальчик.

— А вот если бы мы знали, то она не была бы такой страшной. И тогда мы, может быть, не боялись бы ее.

— Вот я вырасту, обязательно узнаю все про Древних! — пообещал Зерван. — И узнаю все про их беду! И тогда люди будут знать, что делать, чтобы не умереть!

— Конечно, — согласился шут, — для того я и учу тебя всяким вещам, чтобы ты, когда вырастешь, спас мир.

После такого заверения Зерван обычно успокаивался и бежал играть солдатиками или убивать дракона. А старый шут садился на скамейку и задумывался. Сильней всего меняют мир те, которые не подозревают об этом. Зерван вырастет, станет графом, и служба королю будет волновать его сильнее, чем прошлое. Его цепкий ум будет захламлен кучей сиюминутных мелочных проблем — и все повторится, в точности как с его отцом, которого Ламар тоже нянчил с пеленок.

Однако Зерван, будучи таким же гениальным, догадливым и умным мальчиком, как и его отец в свое время, имел еще одну черту — неуемное любопытство.

Обычно после таких размышлений Ламар опускался на колени и молился: «Великие боги, вы же видите, куда катится мир! Люди становятся все хуже и хуже. Разве такими вы нас хотели видеть? Лишь немногих теперь волнует судьба мира, вашего творения. Зерван — один из таких. Он может изменить мир к лучшему — вы сами дали ему столько способностей! Так не отнимайте у него шанс сделать то, для чего он рожден! Не дайте ему погрязнуть в рутине жизни! Не дайте ему ожиреть, зажраться и облениться! Позвольте ему прожить жизнь богато и ярко, с пользой и славой, а не как мышь в подполье, не видя солнца!»

Старый шут так и не узнал, что двадцать лет спустя его просьба была выполнена. Зерван был избавлен от того, чего так боялся Ламар. Он получил жизнь, полную сильных эмоций, открытий, тайн, борьбы… а также страданий, кровопролития, смертей… Жизнь на грани.

Сам Зерван тоже так никогда и не узнал, чьим молитвам он был обязан этим сомнительным счастьем.

Стены тоннелей хранили молчание. Они никогда не выдадут тайну, как выглядели их строители. Люди никогда не узнают, каковы были Древние, если только сам Зерван не выяснит этого.

За следующим поворотом посреди прохода почти до самого потолка возвышался Жнец, однако с первого взгляда было ясно — он мертв. Каменный шар, диаметром один метр, просто раздавил гусеницеобразную часть туловища Жнеца, оставив только вертикальную его часть. Лапы Жнеца застыли в положении, как будто он пытался сбросить с себя этот груз.

Зерван аккуратно обошел останки. Он знал: стоит прикоснуться к ним — и останется только куча праха. Но у вампира было странное ощущение, что этот Жнец неспроста тут провел вечность. Казалось, он умер именно тут с какой-то очень важной целью…

Вампир посмотрел вверх — тоннель как тоннель. Откуда упал шар, совершенно непонятно. Как будто его сюда тоже принесли с какой-то целью и уронили на проползающего Жнеца…

Он сделал волевое усилие и признался себе, что мертвое подземелье древней расы угнетает его. Почти все, что вампир видел, — мертво. Давно мертво. Что-то еще отчаянно сопротивляется, не желая мириться с неизбежным концом. Что-то еще функционирует, кто-то еще живет в своей ванночке с прозрачной жидкостью. Катакомбы напоминают зомби, которых вампир встретил ранее: латные перчатки сжимают рукоятку оружия, ботинки шаркают по полу, делая шаг за шагом, скрипит нагрудник, но внутри движущегося доспеха мертвец. И оттого еще сильнее чувствуется присутствие смерти, тлена и забвения…

Зерван молниеносно оглянулся, ощутив спиной чей-то взгляд. Коридор был пуст. Ни шороха, ни звука, ни отблеска глаз.

Как бы там ни было, навряд ли ему суждено провести тут много времени. Наемные псы могут объявиться в любой момент.

Интересно, каковы результаты атаки мертвецов? С какими потерями наемники пробиваются внутрь? Сколько всего бойцов у заморского принца и каков их боевой дух? Ничего этого Зерван не знал и дорого бы дал, чтобы узнать. Потому что ему предстоит партия «втемную», и на кону будет стоять его жизнь.

Но это будет позже, а сейчас… вампир обернулся со скоростью мысли, но все равно не успел заметить невидимого соглядатая, если он, конечно, был.

«Проклятье, я начинаю сходить с ума. Здесь никого нет».

Хотя, если вдуматься, тут есть Жнецы. Тут есть нежить. И тут есть тот, кто ею управлял.

Что ни говори, страсть к тайнам и загадкам может быть пагубной. Не встретив никакой опасности, Зерван попросту потерял бдительность и даже позабыл о таинственном повелителе мертвецов. Который конечно же никуда не исчез лишь оттого, что о нем забыли.

Вампир осторожно выглянул из-за угла. Темный коридор и ничего больше. Он перевел дух и попытался собраться с мыслями.

Перво-наперво чего ожидать от таинственного хранителя? Знает ли он вообще, что в его владениях непрошеный гость? Может быть, и нет. Ведь факт проникновения внутрь остался незамеченным, иначе он был бы изрублен нежитью еще раньше. Внутри же Зерван вел себя очень тихо и скромно. Однако возможностей хранителя он не знал.

Но когда наемники проберутся внутрь, они точно не будут вести себя скрытно. Так что, возможно, бой еще не закончился.

Зерван отвинтил крышку и хлебнул из фляги. Ненавистный вкус крови вернул ему силы, однако желудок робко напомнил, что было бы неплохо подкрепиться. Что ж, еще один просчет. Вампир ожидал в конце тоннеля встретить Жнеца, а нашел целый лабиринт.