Предел (СИ) - Лобанова Елена Константиновна. Страница 51

Пелли зашла в воду, наклонилась и делала вид, что полощет подол, хотя в таком грязном платье окунаться следовало целиком. Даэрос, например, так и собирался сделать. Надо было только зайти поглубже, где вода была не такая мутная. Но Пелли его еще не простила. Она дернула проходившего мимо Темного за ногу, и он отравился купаться на грязном мелководье. Светлый брат радостно поддержал её с берега:

— Видишь, Даэр, какая у нас сестренка мстительная, вся в тебя! И волосы, кстати, белые-белые, как я помню. Пеллиэ, у тебя точно в роду Темных не было?

Вайола, наконец, поняла, кем приходится двум эльфам эта невзрачная девица. Но, проспав весь процесс «братания-сестрения», она сочла, что ей после боя оказали особое доверие и открыли тайну.

По возвращении на стоянку, Даэрос снова взял командование на себя.

— Будем считать, что повеселились и размялись. А к озеру прогулялись даже быстрее, потому что бегали. Но я бы не советовал всем ежедневно мокнуть. Особенно девам. Быстро переодеваемся и трогаемся в путь. Вайола, сегодня повозкой правите Вы. Одевайте свое прекрасное платье. К вечеру мы покинем лес, а за лесом сел гораздо больше. И не исключено, что нам кто-нибудь может попасться навстречу. Пеллиэ, развесь свое платье на просушку поверх попон. Надеюсь, до вечера оно высохнет с ветерком. Нэрнис, я думал, что ты весь день сегодня проспишь. Значит, будешь сидеть и скучать в телеге. Ну, иногда мы можем пройти часть пути лесом. Для разминки. И для разведки тоже.

Крысак кивнул на прощание поляне, Айшак попытался порвать привязь и вырваться на свободу. Даэрос недобро на него посмотрел, потом вспомнил, как вчера расчувствовался и даже поцеловал это «отродье» и посмотрел еще злее. Лошак притих и смирился.

Дорога была тиха и пустынна.

— Хорошее время года. Может быть, и без лишних встречных проедем. — Даэрос был доволен почти всем, особенно своей вчерашней находчивостью. А тем, что его, изворотливого и шустрого подловили за ногу — нет. Повторив мысленно сто раз: «Нельзя расслабляться и недооценивать противника», он счел себя достаточно наказанным и перестал сердиться на Пелли.

Пелли полдня проспала в телеге. Платье уже высохло на солнце, и теперь она могла сменить Воительницу на месте возницы. Вайола заползла в шалаш «пожевать». Остроухие браться шли-бежали лесом и на «ау» сестры откликались голосом «Сорэада» и Нэрниса. Хорошо, что все окрестные крестьяне готовились к сбору урожая, дороги были пусты, а праздные путники в этой части Империи — редки. Светлый и Темный временами нагоняли телегу и приносили добычу. Мужчины никогда не упустят возможность слегка посоперничать и произвести впечатление на девиц, даже если девицы — сестры или чужие невесты. То, что два представителя мужского племени были эльфами, нисколько не меняло сути дела.

Пелли уселась поудобнее, подобрала вожжи и принялась размышлять. Служанка привыкла чаще исполнять чужие приказы, чем приходить к решению самостоятельно. Поэтому размышления над темой «как правильно любить брата» продлились почти до вечера. Оказалось, что если много думать, дорога становится короче, и день — тоже. За это время Пелли успела честно рассмотреть вопрос разной продолжительности жизни людей и эльфов, несколько раз напомнить себе о бесполезности мечтаний и прийти к выводу, что её Темный брат оказался, как обычно, как ни противно — прав. Временами навещаемая, томно вздыхающая по Прекрасному Принцу беззубая старуха — зрелище не столько комичное, сколько тягостное и отвратительное. Совсем другое дело — престарелая сестра. С учетом, что брат не является кровным родственником, любить его можно все-таки чуть больше, чем обычного брата. В положении сестры нашлись и другие преимущества: вполне допустимо целовать этих самых братьев — Темного для маскировки, Светлого — для удовольствия.

За этот день Пелли стала еще взрослее, потому что нашла в себе достаточно честности, чтобы удивиться собственной изворотливости. Правда, она быстро пришла к согласию с собой, решив, что в обряде братания заложено нечто большее, чем простое питьё вина. И что-то все-таки передается с этим действием от брата к сестре или от сестры к брату. Поэтому изворотливость — это, несомненно, от Темного. Оставалось только перейти от размышлений к делу.

Воительница была абсолютно права, когда предположила, что Нэрнис, собирая по склонам оврагов позднюю землянику, должен был отставать, удаляться от дороги и «терять контроль над ситуацией». Те же претензии были предъявлены Даэросу, который завалил подсвинка. Где это видано, чтобы молодые кабанчики паслись у дороги в одиночку, напрашиваясь на ужин? А в сказки о том, что остроухие охотники способны убивать врагов, собирая ягоды, Достойная Вайола верить отказывалась. Она отлежала себе бока и потому была не в духе. Масла в огонь её возмущения добавляла Пелли со своим проявлением родственных чувств. Даэрос был награжден поцелуем, потому что кабанчик «Ах, какой свеженький!». Нэрнис — за землянику, которая «Ах, какая сладкая!» Еще раз — Темный за «Ах, какого миленького поросеночка!» И — опять Светлый потому, что «Такой заботливый!» Как можно было убитое животное считать «миленьким», Воительница не понимала и переспросила:

— Пеллиэ, ты хотела сказать, что кабанчик «дохленький», а не «миленький»?

Пелли пришлось признать, что — дохленький. А со стороны Даэроса было крайне любезно умертвить его не у всех на виду. Поэтому Темный был поцелован еще раз, и следом — Светлый, «чтобы никому из братьев не было обидно». На этом поводы целоваться иссякли.

Нэрнис решил, что Пелли страдала от одиночества не меньше, чем его Полутемный брат. Поэтому, став сестрой сразу двух братьев, она так бурно выражает свои чувства.

Ар Ктэль, которого еще никогда в жизни не целовали так неискренне, покопался в своей безрукавке, вытащил очаровательное колечко с белым тарлом и торжественно надел Пелли на пальчик со словами:

— Как и обещал, это — тебе сестренка.

И про себя добавил: «За изворотливость и умение ловить момент».

Ночью, размочалив-таки веревку, сбежал Айшак.

Глава 10

Вайола теребила в руках обрывок веревки и смущенно вздыхала. По всему было видно, что о пропаже Айшака она не очень переживает. И это было совсем не похоже на то, что они видели в лесу, когда она плакала-рыдала о любимом животном. Наконец, общими усилиями спутники вытрясли из Воительницы правду. Оказалось, что поскольку недалеко было жильё, лошак вполне мог сбежать к местным кобылам, которых он почуял. Вайола уверяла, что умная скотина обязательно вернется, даже, если они, проехав село, двинутся дальше по дороге.

— Ну, кобылам опасаться — нечего. — Даэрос ухмыльнулся. — А вот за местных селян я не поручусь. Если они попытаются его отловить, то эта хитрая тварь может кого-нибудь покалечить. Жаль. Я хотел отправить вас с Пеллиэ в деревню за припасами. А теперь, думаю, нам надо побыстрее миновать любое селенье. Иначе, у нас будут нежелательные гости, с вилами, но уже — в своем праве. А мирных селян мы не трогаем, да, Нэрьо? Вайола, за недосмотр и пренебрежительное отношение к своим обязанностям, а именно: за несвоевременное информирование о возможных неприятностях, Вы лишаетесь первого ордена. Слёзы втянуть! Сопли вытереть! Можно наоборот! Есть еще что-нибудь, что мы должны знать об этой скотине?

Воительница очень постаралась принять наказание как должное. В конце концов, еще один орден у неё уже — почти на груди. А, по рассказам отца, в войсках и за куда меньшие провинности жестоко наказывали.

— А что Благородный Принц имел в виду под «безопасностью кобыл»? — Вайола пыталась учесть все особенности привычного ей Айшака. Хотя, то, что она собиралась рассказать, было не совсем приличным для девы. Но для воина — вполне.

— Естественно то, что испортить местную породу, лошак не в состоянии. И здешние селяне могут не опасаться рождения мелких ослоподобных жеребят.