Удачная Работа - Хаер Роман "Крысь". Страница 15

Впрочем, легенды о невозможности уничтожить оборотней сильно преувеличены. Твари, конечно, живучие, но простреленная голова – средство против них достаточно радикальное. Перебитый позвоночник тоже. Так что я шел в бой, имея неплохие шансы.

Мы неслись сквозь лес. Постепенно деревья стали редеть, поляны встречались чаще и были все больше. Мы приближались к границе Леса котов. По моим расчетам, до Степей желтолицых всадников было уже недалеко. Через час бега Рыжик остановился тяжело дыша. Я тоже встал.

«Утомился, рыжий?» – улыбнулся я, дыша легко и ровно. Мне в таком темпе ничего не стоит бежать часов шесть. Рыжик передал мне мой образ, увенчанный рогами лесного оленя с копытами вместо обуви. До чего люблю своего кота!

«Коты не олени, – гордо заявил Рыжик и добавил: – Но остановился я не из-за усталости. Впереди волки с черными мыслями. Голова болит.

К этому времени я уже заметил следы пребывания стаи волколаков. Птицы не пели, повсюду попадались кучи навоза и разбросанные кости с остатками полуразложившегося мяса, причем не только звериные. Часто встречались поломанные молодые деревца. Контраст с прекрасным Лесом котов был разителен.

«Уходи, Рыжик. Как закончу – позову», – сказал я коту, скосив глаза на кольцо-коготь, и снял с плеча лук.

Рыжий кивнул и неспешно потрусил обратно, часто оглядываясь. Коту хотелось драки, но он понимал, что будет мне только мешать. Умница.

Я перешел на крадущийся шаг, вслушиваясь в окружающий меня лес. Стаю удалось услышать задолго до того, как перед моими глазами предстало сие неприглядное зрелище. Волколаки чувствовали себя хозяевами здешних мест, поэтому не таились, хотя по натуре эти твари трусливы. Уверенно они чувствуют себя только при значительном численном перевесе. Но я был один, а их целая стая, так что особо опасаться того, что они разбегутся по всему лесу и потом придется их долго вылавливать, мне не приходилось. Шум грызни и повизгивания укушенных оборотней нарушали тишину. Перебранка лающих голосов, в которых угадывалась примитивная человеческая речь, слышна была издалека. Эти твари уже не люди, но и зверьем, детьми природы, им никогда не стать.

Волколаки загнали кого-то на одинокое дерево, стоящее посреди большой поляны, и глумливо кривлялись под ним.

«Слеуазай!» – единственное слово, которое мне удалось разобрать в их примитивной речи, больше напоминающей волчий вой. Церемониться с тварями не имело смысла.

Я вышел из-за дерева. От стаи меня отделяло метров пятьдесят. Спокойно сосчитал волколаков – четырнадцать особей. Сканер трикета показал пятнадцать точек, находящихся неподалеку. Одна из них – жертва стаи, остальные вон они, на виду. Примитивные существа, даже о засаде не подумали. Я активировал браслет скорострельности, натянул лук до второго щелчка и открыл огонь на поражение.

Здоровенная тварь, вся поросшая свалявшейся клочьями шерстью, покатилась по траве с пробитой насквозь волчьей головой, на которой неестественно торчали два вполне человеческих уха. Впрочем, нет. Для человеческих ушей они были чересчур большие и даже после смерти волколака продолжали двигаться. Все это заняло долю секунды. Вторая стрела уже мягко лежала в силовых полях, и я целился в приземистого, широкогрудого самца, который, как в замедленной съемке, поворачивал тяжелую голову с налитыми кровью глазами в мою сторону. Стая взвыла и понеслась на меня. Примерно через пять секунд мы сошлись в ближнем бою. За эти пять секунд я успел выпустить десять стрел. Девять тварей остались лежать на траве с пробитой головой и шеей. Один волколак был отброшен метра на два и покатился по траве – моя стрела пробила ему плечо. Вилка была бы недовольна.

Когда вылетала последняя стрела, один из волколаков совершил громадный прыжок и вцепился в предплечье моей левой руки, держащей лук. Правой рукой в этот момент я как раз доставал меч из-за спины. Не прерывая движения, полуметровый меч отделил тело от головы, которая так и осталась висеть, впившись зубами в мою руку. Потом клинок просвистел мелодию смерти и оставшиеся два оборотня покатились по траве – один с перерубленной глоткой, второй с разрубленным хребтом. Я почувствовал еще один укус, в правую ногу, чуть выше колена. Жутко быстрые твари.

Волколак с пробитым плечом вскочил на три лапы, быстро оглядел картину боя, развернулся и бросился наутек. Поминая недобрым словом свою удачу, я разжал мечом челюсти повисшего на моей левой руке «украшения», отключил браслет скорострельности и, прихрамывая, пустился в погоню за подранком. Меньше чем через минуту я выбежал из леса. Тварь успела удрать в степь метров на пятьсот и теперь не спешила. Сев на солнцепеке, волколак, уверенный в своей недосягаемости, лаял в мою сторону какие-то оскорбления. Зря это он. Бежать надо было не щадя сил, тогда, возможно, у него появился бы небольшой шанс. Я опустил забрало, включил на шлеме приближение и, совместив виртуальную точку попадания стрелы с гнусной мордой полузверя, натянул лук до третьего щелчка и выпустил последнюю стрелу. Потом доковылял до места, где валялся труп, отрезал оба уха для Старшего кота, нашел стрелу и захромал обратно, волоча за собой тяжелое тело.

Вернувшись на поляну схватки, я занялся нелегкой работой победителя. Для надежности отделил голову каждой твари от туловища. Потом срезал с каждой головы уши для предъявления трофеев Вожаку. После этого сволок все части тел проигравших в одну кучу и стал искать стрелы. Одна оказалась безнадежно испорчена, остальные еще послужат. Закончив дела, я уселся под деревом и занялся ранами. Стать волколаком после укуса оборотня столько же шансов, сколько стать законченным алкоголиком после укуса бомжа начала двадцать первого века, но отравиться какой-нибудь дрянью от не чищенных годами клыков можно запросто. Тщательно обработав универсальной заживляющей мазью укусы, я нажал на кольце-когте кодовую последовательность вызова Рыжика. Работа для прайда окончена. Осталось только поджечь начинающую пованивать кучу ядовитого мяса, не съедобного ни для одного живого существа Леса котов.

И тут я вспомнил про жертву стаи, которая до сих пор скрывалась в кроне дерева, под которым так удобно расположился победитель волколаков.

Глава 4

Врачебная работа

Сидел там этот некто очень тихо. Притаился, как мышка в норке. Ни спасибо сказать своему спасителю, ни помочь чем. Словом, энтузиазма ноль. Ну, не хочешь, как говорится, как хочешь.

Я стал таскать из леса валежник и обкладывать им неприятную кучу, краем глаза наблюдая за кроной дерева и стараясь не поворачиваться к нему спиной. Мало ли. Потом разглядел зеленое одеяние лечащих жрецов и успокоился. Эти ребята опасности для жизни не представляют, скорее, наоборот. А то, что не хочет спускаться – ну и не надо. Вдруг у человека стресс или еще что. Я бы тоже не горел желанием, проторчав длительное время на дереве, под которым сидит толпа мерзких типов, желающих мной закусить, после этого познакомиться с жутко раскрашенным дикарем, учинившем на моих глазах кровавую бойню.

– Эй, там, на дереве! – крикнул я на языке народов Срединных пиков, почти завершив работу.

Где-то там, среди самых высоких гор мира Ворк, насколько я помню, находится главный монастырь лечащих жрецов, и все местные эскулапы наречием тамошних мест кое-как владеют. Как земные врачи – латынью. Эта местная латынь является языком всех ученых людей мира Ворк, а ее упрощенный вариант – главным языком международного общения.

– Я сейчас подожгу все это, и будет жутко вонять.

Ветви дерева чуть дрогнули, но слезть доктор так и не решился.

В этот момент кусты шевельнулись, и на поляну гордо вышел мой рыжий кот.

«Как ты?» – спросил он, имея в виду мое здоровье.