Северные волки - Конычев Игорь Николаевич. Страница 12

– И такое наверняка случается.

– Скорее бы уже добрались, что ли… – Тред в очередной раз перевел печальный взгляд на бесконечные деревья, непрерывно тянущиеся вдоль широкой дороги, словно живая изгородь.

Вид, неизменно приводивший в восторг любого ценителя природы, северянам давно уже надоел. Залитые кровью поля сражений с парящими в мрачных небесах стервятниками были им милее, нежели зеленая безмятежность эльфийских лесов и легкие пушистые облачка на голубом небосводе, а предсмертные вопли врагов ласкали их слух слаще пения здешних птиц. Дикие сердца варваров требовали кровопролития, столь угодного суровому богу северян. Но пока помахать оружием случая не представлялось, и Тред, печально вздохнув, вновь прикрыл глаз, собираясь задремать. К тому моменту когда Марк, развернув своего белоснежного скакуна, поравнялся с берсерком, одноглазый воин уже погрузился в сон.

– Леди Энвинуатаре желает поговорить с тобой. – После долгих убеждений и даже угроз чрезмерно вежливый паладин все же сдался и наконец-то перешел с северянами на «ты».

– С чего бы это леди вздумалось пообщаться с варваром? – Вегард улыбнулся. – Не обращала на нас внимания целый месяц, считая чем-то вроде лишних лошадей, а сейчас ее потянуло на откровения? – Видимо, дурное настроение Треда все-таки оказалось заразным, и Вегард, вопреки своему обыкновению, не стал скрывать эмоций за маской хороших манер.

– Она попросту не знает, о чем с вами можно поговорить. Видишь ли, леди Энвинуатаре – жрица и крайне редко общается с такими людьми, как вы. Тем более она выросла в благородной семье…

– Я уже понял, что здесь только я да Тред из простых смертных, все остальные, включая лошадей, – особенные. – Берсерк не мог не съязвить. Такое бывало довольно редко, но иногда ему надоедало вести себя вежливо и учтиво. В такие моменты молодой воин отбрасывал все, чему его учила мать, происходящая, кстати, из древнего аристократического рода, и становился больше похожим на своего отца – обычного воина.

– Я думал, мы друзья, и… – Паладин обиделся и взглянул на северянина с укоризной.

– Друзья, друзья. Прости мне мое поведение, приятель. Просто до смерти надоело это скучное путешествие. – Берсерк нисколько не кривил душой. Он и вправду считал Марка своим другом. Пусть не самым близким, но все же другом, и совсем не собирался обижать его без веской на то причины.

– Понимаю, – вздохнул паладин, – но Свет учит нас кротости и смирению! – Его ясные глаза сверкнули.

– Вот смирись и укротись, коли учат-то! Не мешай спать! – недовольно глянул на Марка проснувшийся Тред. Если настроение одноглазого северянина почти всегда было плохим, то в моменты пробуждения оно ухудшалось еще больше. Намного больше. – Чего надо-то?

– Леди Энвинуатаре желает поговорить с Вегардом.

– Делать нам больше нечего, как со всякими ледями разговаривать… – пренебрежительно фыркнул «старый медведь», поправив повязку на лице, скрывающую пустую, пересеченную широким шрамом глазницу. – Она от нас всю дорогу нос воротит, а теперь вон чего ей подавай!

– Она просто смущается… – попробовал заступиться за девушку паладин.

– Да ну вас, – отмахнулся старик и, бросив на ехавшую впереди полукровку злобный взгляд, вновь сделал вид, будто дремлет.

– Смотрю, недоэльф ей уже надоел? – отвлек паладина Вегард. Он смотрел, как сникший Кенрамионн отстал от девушки и подъехал к эльфам. Те не то чтобы держали странного мужчину за своего, но общались с ним довольно охотно.

– А он разве еще кому-нибудь не надоел? – Марк, собиравшийся прочитать похрапывающему Треду гневную проповедь о почтении путей Света и уважении к дамам, скривился.

– А как же кротость и смирение? – заулыбался берсерк. Марк иногда чем-то напоминал ему пятого магистра ордена Зари Фаргреда Драуга, которого, по слухам, нынешний Император упорно, но безрезультатно уговаривал занять главенствующее место в совете. Однако до Фаргреда Марку было довольно-таки далеко, поэтому Вегард лишь порадовался тому, что паладин все же не рискнул будить Треда.

– Возможно, этот человек – заблудшая овца и заслуживает снисхождения… но по мне, так он напыщенный индюк, который лжет всем, включая самого себя.

– То есть в пасть к дракону ты бы за него не прыгнул?

– Что? – Паладин удивленно посмотрел на берсерка.

– Да так, не обращай внимания, – поспешил сменить тему Вегард. – Значит, она хочет со мной поговорить?

– По крайней мере, она мне так сказала.

– Что ж, оставляю тебя в компании со старым медведем, только не прерывай его спячку…

– Иди давай уже! – Тред вновь открыл глаз. – Достали жужжать тут, словно проклятые пчелы! Лучше бы мед делали тогда!

– Тред, ты должен быть немного сдержаннее! – не выдержал паладин.

– Никому я ничего не должен! – насупился северянин. – С чего это мне быть более сдержанным?

– Свет учит нас… – привычно затянул паладин, но с одноглазым воином такие штучки не проходили.

– Я уже говорил, что учит он таких, как ты! – Северянин ткнул пальцем в грудь Марка. – А таким, как я, он все прощает!

– Свет, конечно, всемилостив, но если смотреть на это…

Вегард не услышал продолжения спора. Он пришпорил коня и, обогнав эльфов с Кенрамионном, поравнялся с Энвинуатаре. Некоторое время они ехали молча. Молодой воин бросил взгляд через плечо, дабы убедиться, что Тред в споре с паладином не спешит приводить свой самый веский довод – «Вдовью скорбь». Но старый северянин вполне мирно о чем-то беседовал с Марком, и берсерк переключил свое внимание на дорогу, ведущую отряд вперед. Энвинуатаре, несмотря на заверения паладина, вовсе не спешила изливать воину душу. Вместо этого она натянула капюшон до самого подбородка, низко опустив голову. И вот когда уже Вегард устал слушать топот лошадей и их тихие всхрапы, разбавляющие птичье чириканье, льющееся на путников со всех ветвей, жрица, не сводя глаз с дороги, тихо сказала:

– Скоро мы будем в Лантонелле.

– Это все? – нахмурился Вегард. После слов паладина он ожидал услышать от полукровки что-нибудь интересное.

– Нет. – Девушка повернулась к северянину и растерянно захлопала длинными пышными ресницами. – Мы же договаривались, что вы последуете за нами в земли троллей и…

– Это все, о чем вы хотели со мной поговорить? – Вегард подавил подступающую волну гнева, решив оставаться вежливым в общении с девушкой.

– О, конечно же нет! – выпалила Энвинуатаре и, потупившись, вновь замолчала. Всегда спокойная и невозмутимая, сейчас она выглядела немного растерянной.

Это интриговало Вегарда.

– И? – не выдержал берсерк, когда молчание порядком затянулось.

– Я хотела бы извиниться перед вами и Тредом за свое поведение. – Девушка говорила очень тихо, отчего ее прекрасный мелодичный голос напоминал шелест теплого ветра. – Я была неучтива с вами, так как никогда раньше не общалась с… ну, вы понимаете? – Она с надеждой взглянула на Вегарда.

– Думаю, да. – Берсерк кивнул. – Извинения приняты.

Девушка заметно повеселела и мило улыбнулась ему.

– А вы не такой, как говорят. – Она сбросила капюшон, позволяя легкому ветерку играть золотистыми прядями.

– Кто говорит? – вскинул бровь Вегард.

– Слухи… – уклончиво ответила Энвинуатаре. – Слухи говорят, что Вегард из Стаи – дикарь, неистовый берсерк, безумный варвар и… много чего еще.

– Эти ваши слухи, случайно, не носят накладные уши и парик? – Оглянувшись, берсерк встретился взглядом с Кенрамионном. Едва это случилось, как лже-эльф мгновенно отвернулся, сделав вид, что ничего не заметил. – Следует укоротить кое-кому язык, – нарочито громко добавил Вегард, положив ладонь на эфес широкого меча, висевшего у него на бедре.

Де Рамион вздрогнул.

– У нас договор! – Похоже, девушка всерьез подумала, что северянин решил расправиться с говорливым мужчиной.

– Именно поэтому наш «дорогой», необычный и неординарный эльф все еще бодр, весел и здоров. – Пальцы Вегарда скользнули по обтянутой черной кожей рукояти меча, погладив оскаленную волчью морду, венчавшую ее.