Список холостяков - Фэйзер Джейн. Страница 45

Ну конечно же, все было очевидно. Это они выпускали газету. Его первая догадка была правильной.

Он услышал голоса в коридоре, поспешно положил газету на место и отошел к окну. Когда дверь открылась, он с самым невинным видом смотрел в окно, держа в руках стакан с виски.

Констанция сразу же заметила в нем какую-то перемену. Это было видно по тому, как он держал голову, по его напряженным плечам. Он отвернулся от окна и сказал:

— Какая уютная гостиная.

— Да, это была любимая комната нашей матери, где она проводила много времени. Мы ничего не стали менять после ее смерти.

Констанция обвела комнату глазами, и ее взгляд упал на секретер и лежавшую на самом видном месте газету. Как они могли быть так беспечны? Видел ли он газету? Стоит ли небрежно, вскользь упомянуть о ней и посмотреть на его реакцию?

Это была нелегкая дилемма. Она не хотела привлекать его внимание ктому, чего он, возможно, и не заметил. И даже если он видел газету, он мог не обратить внимания на дату. Эти газеты можно было видеть повсюду, поэтому не было ничего удивительного в том, что одна из них лежит у них в гостиной. Однако если он увидел газету и заметил дату, к завтрашнему вечеру об этом будут знать все и вся, если он решит разоблачить их. Но он не станет их разоблачать. По крайней мере не поговорив прежде с ней. Она была в этом уверена. А была ли она в этом уверена?

Констанция небрежно подошла к секретеру и так же небрежно принялась собирать в стопку лежавшие там бумаги. Она искоса бросила взгляд на Макса, но, казалось, он не обращал никакого внимания на ее действия. Однако это еще ничего не значило. В любом случае разбираться с этим вопросом сейчас не было времени.

— Ну и как, мы достаточно хорошо подготовились для грязной работы? — весело спросила Честити. — Мы надели нашу самую старую одежду.

Макс, склонив голову набок, принялся критически рассматривать их. На них были такие огромные плотные хлопковые фартуки, что невозможно было увидеть, что надето подними.

— У нас даже есть перчатки. — Пруденс показала ему толстые перчатки из хлопка. — Горничные используют их, когда чистят камины.

— Сойдет, — сказал Макс. — Ну что ж, пора приступать к делу.

Констанция возглавила процессию. Они спустились по лестнице в полуподвальный этаж, где располагалась огромная кухня. На массивном разделочном столе стояли три масляные лампы.

— Конюшня, где стоит машина, не освещается газом, поэтому придется взять с собой масляные лампы. Дженкинс заправил их маслом и отрегулировал фитили, — пояснила Констанция, потом с сомнением в голосе спросила: — Ты уверен, что нам ничего не понадобится? Нож или что-нибудь в этом роде?

— Я уже сказал вам, что не допущу, чтобы вы повредили автомобиль, даже если речь идет о простой царапине на краске.

Он последовал за ними в небольшой дворик, располагавшийся за кухней. Они шли впереди, шурша фартуками и высоко держа в руках зажженные лампы, и Макс опять с недоумением спросил себя, каким образом он согласился принять участие в этой нелепой затее.

Они пересекли дворик и подошли к калитке, ведущей на конюшню. Стояла полная темнота, даже в комнатах конюха, расположенных над конюшней, не было видно света. Пахло сеном, лошадьми и навозом, а когда они подошли ближе к конюшне, изнутри донеслось негромкое ржание. Рядом с конюшней стояло еще одно здание с двойными дверями.

— Это здесь, — прошептала Пруденс, поворачивая ключ в замке.

Двери со скрипом открылись, и они вошли внутрь, высоко держа лампы над головами. Свет упал на сверкающий хромом и латунью автомобиль, а запах новой кожи перебивал даже запахи конюшни.

— Какая красота! — невольно вырвалось у Макса. Он провел ладонью по капоту. — Эти кадиллаки просто великолепны… к тому же это идеальная модель для наших целей.

— Я предпочитаю лошадей, — заявила Честити, ставя лампу на перевернутую бочку. — Нам нужны ключи? Они у Кон.

Макс покачал головой:

— Мы не будем ее заводить. — Он обошел машину сзади и наклонился, чтобы заглянуть под нее. — Прекрасно, так я и думал. У кадиллаков всегда бывает краник, поэтому нам не придется отсасывать горючее через шланг. — Он выпрямился. — А теперь кто-нибудь пусть принесет ведро. Констанция, поищи рукой вот здесь.

Констанция встала на колени на каменный пол и засунула руку под машину.

— Слева от тебя есть краник. Нашла? — спросил Макс. Ее пальцы коснулись краника.

— Да, он здесь.

— Хорошо. Держи руку на кране, а вы, Пруденс, принесите ведро и поставьте его под кран. Вот так, хорошо. Констанция, открывай кран. Пусть горючее медленно вытекает в ведро. Медленнее, еще медленнее… чтобы можно было регулировать размер струи. Нет, это слишком быстро. Закрой кран.

— Было бы намного проще, если бы ты сам сделал это, — сказала она, сжимая зубы от прилагаемых усилий. Ее голос звучал приглушенно, пальцы ломило от напряжения, спина затекла от неудобного положения. — Ты-то знаешь, как это надо делать.

— О нет. Это ваше дело. Я предпочитаю в это не ввязываться, чтобы мои руки остались чисты. — В подтверждение своих слов он демонстративно засунул руки глубоко в карманы пальто. — Честити, вам понадобится еще несколько ведер.

— Я принесу их из подсобки.

— И вообще, что это за гадость? — спросила Пруденс, выпрямляясь и брезгливо сморщив нос.

Она сняла очки, потому что стекла запотели, и, близоруко щурясь, пыталась разглядеть Макса в полумраке гаража.

— Это топливо. Мотор не может работать без топлива, или вы этого не знали?

— Нет необходимости в этом менторском тоне, — заметила Пруденс, снова водружая очки на нос. — На самом деле я разделяю мнение Честити, что путешествовать на лошадях гораздо предпочтительнее. — Она снова наклонилась над ведром. — Ты справишься, Кон?

— Думаю, что да. Мне кажется, я могу теперь регулировать размер струи… если держать кран открытым лишь наполовину.

— Ну хорошо, достаточно. Нам вовсе не нужно сливать все топливо, — сказал Макс.

Констанция быстро закрыла кран, поднялась с колен и с гримасой отвращения вытерла перепачканные руки о фартук.

— Мне кажется, я поняла, в чем состоит план. На сколько там осталось топлива?

— По моим подсчетам, достаточно, чтобы проехать две мили. Такой большой и тяжелый автомобиль должен расходовать не менее галлона за десять миль. Но где-то должны быть запасные канистры с топливом. Возможно, позади сиденья.

Констанция заглянула за сиденье:

— Здесь три канистры.

— Достань их.

Она вытащила канистры одну за другой, морщась от усилия. Казалось, что они весят целую тонну. Она с возмущением посмотрела на Макса, но тот либо не заметил этого взгляда, либо предпочел проигнорировать его.

— А теперь вылейте по полканистры в пустые ведра. Но очень осторожно. Это опасная жидкость и очень легко испаряется… к тому же быстро воспламеняется.

— Успокоил, называется, — пробормотала Констанция. — Надо полагать, ты соизволишь сам поднять эту чертову канистру? — Она с трудом оторвала канистру от пола и приподняла ее.

— Совершенно верно. Разве не ты утверждала, что женщины во всем должны быть равны с мужчинами?

— Существуют некоторые физиологические различия, которых нельзя отрицать, — резко ответила она. — И твой сарказм здесь совершенно неуместен.

— Приношу извинения. — Он попытался скрыть улыбку, но тщетно.

— Давай помогу, — сказала Пруденс.

Она придержала канистру, пока Констанция выливала содержимое в ведро.

— Честити, вы не смогли бы найти где-нибудь масло для ламп? — спросил Макс.

— А много?

— Как можно больше.

— Я посмотрю в кладовке. По-моему, там стоит бочонок с маслом. — Честити направилась кдверям, потом остановилась, взявшись за ручку. — Я уверена, что смогу докатить этот бочонок через весь двор до конюшни без всякой помощи.

Она выжидательно посмотрела на Макса, но тот ничего не сказал, лишь продолжал стоять, прислонившись к каменной стене и продолжая держать руки в карманах.